Имортист - Никитин Юрий Александрович - Страница 74

Он слушал с явной тоской, проронил:

– Кстати, сегодня утром бывший премьер-министр Норвегии, сейчас он в оппозиции, заявил в прессе, что процессы в России заслуживают уважения, а сам имортизм необходимо изучить и начинать принимать… Это первое признание деятеля такого ранга! Открытое признание.

Я спросил с интересом:

– И что вам это говорит?

– Ну, я не всегда был премьером… Как бывший посол в Швеции, добавлю, что я встречался с ним неоднократно, имел с ним личные и весьма доверительные беседы. Скажу сразу, что это прожженный политик. Он не сказал бы об имортистах и доброго слова, если бы не чувствовал, что в его стране растет их число. Он просто спешит возглавить эту новую волну. Так что имортизм жив, будет жить и победит вне зависимости от того, подавят юсовцы сейчас его в России или нет, будут снова гомосеки демонстративно трахаться на людных улицах или нет.

– А если победит имортизм, – сказал я, – то часть проблем, терзающих нас сегодня, отпадет. А та часть, что останется…

Он вздохнул:

– К ним надо готовиться. Увы, список у меня велик. Начиная с проблем энергетики и кончая такими мелочами, как открывать или не открывать новые клиники для обмороженных бомжей. Я имею в виду, если зима будет такой же суровой, как прошлая. Или просто на ночь будем открывать станции метро, чтобы там грелись?..

В дверь заглянула Александра:

– Господин президент, нам еще по чашечке чая с министром обороны?

– Нет, – сказал я, – давай его сюда, а то мы решаем такие вопросы, что выть хочется.

Казидуб вошел энергичной походкой боевого генерала, я поднялся и протянул царственную длань. Казидуб рывком выбросил вперед руку, пожатие крепкое, энергичное, что и ожидается от военного, повернулся к Медведеву и крепко до хруста пожал руку ему.

Когда он обошел с протянутой рукой всех присутствующих, я указал Казидубу на кресло, он послушно сел, лицо очень серьезное, а Медведев тихохонько опустился на свое место.

– Как думаете, – поинтересовался я у Казидуба, – пускать бомжей зимой в метро или не пускать? Вот над чем наш премьер голову ломает!

Казидуб буркнул:

– А кто их туда загонять будет? Особо выделенные отряды милиции? Или мне отрядить первую парашютную дивизию? В прошлую зиму, насколько помню, силой отлавливали и увозили в больницы. Уже ноги отмороженные, а от медицины отказываются…

Я повернулся к Медведеву:

– Вы понимаете, что говорите? Или что это говорит в вас? Природа посылает мороз, чтобы помочь нам убрать человеческий мусор, а мы всячески противимся! В прошлом году миллионы и миллионы рублей были выброшены только на то, чтобы ловить этих опустившихся людей… уже почти полуживотных, везти их силой в больницы, отмывать, бить на них вшей, лечить… а зачем? Чтобы снова загаживали город? Не лучше ли эти деньги отдать молодым семьям, которые нарожают сильных и здоровых детей?.. Да будь у нас даже лишние деньги, все равно этим людям надо дать умереть! Более того скажу… нас никто не слышит, надеюсь, от сорняков и мусора мы должны избавляться сами. Пора наконец помогать природе, а не противиться, как делали раньше.

Медведев переспросил с осторожностью:

– Значит, ничего не планировать?

Казидуб сказал деловым голосом вселенского бухгалтера:

– Планируйте, как, помимо тех двух десятков, что замерзнут, под эту дудку еще пару тысяч всяких человеческих отбросов то ли заморозить, то ли как-то еще заморить…

Я напомнил:

– До зимы еще далеко, чего это о ней вспомнили? До зимы хорошо бы поубавить население за счет всякой дряни… Все мы понимаем, что для спасения рода человеческого нужны меры резкие и решительные! Но пока писали свою программу, были такие крутые и смелые, а как дорвались до власти…

Вертинский, что тихохонько сидел в сторонке и не отрывал взгляд от экрана ноутбука, завозился, кашлянул, привлекая внимание, поднял голову. Взгляд исподлобья, сказал с укором:

– Осмелюсь напомнить, дорогой господин президент, что никто из нас к этой гребаной власти не рвался! Никто. И если бы не пошли страна и весь мир под откос, мы бы охотнее занимались наукой, чем этим… в самом деле грязным делом. Но давайте скажем прямо: хоть раз к власти пришли действительно умные и честные люди… не скальтесь, Игнат Давыдович, это я и о вас тоже… ага, ухмылочка-то с хари слетела!.. Так вот, надо хоть и морщиться, но работу делать. Потому что другие сделают намного хуже. И потому что дураки набитые, и потому что в первую очередь будут стараться карман набить, потом набить кладовки родни, а уж потом будут думать, как бы удержаться у власти на следующие сроки.

Казидуб морщился, эти штатские, что даже строем ходить не могут, а умничают, всегда говорят длинно и непонятно, спросил, как рубанул топором:

– Господин президент, как у вас с планами посетить… Восток? Или Азию?

Я помедлил с ответом:

– По дипломатическим каналам сейчас идут переговоры. Ну там о датах, сроках, уровнях, перечне обсуждаемых вопросов, а также тем, которые надо всячески избегать… А что у вас за интерес?

– Жизненный, – ответил он со вздохом.

– Лично для вас?

Он усмехнулся:

– Я же теперь имортист! А это значит: прежде о человечестве, потом о себе. Просто пора не откладывая думать над объединением в единый военный союз. Не с НАТО, нас туда никогда не пустят. Да и самим нам, честно говоря, сейчас нужнее геополитический блок, если хотите, с Китаем. Этого до свинячьего писка страшатся США. Объединимся в союз с Китаем, затем к нам присоединятся Индия, Пакистан, те арабские страны, где еще нет полной власти США. На деньги арабских шейхов и Китая можно строить ракеты на взаимовыгодной основе: «Одна ракета шейхам, две – себе». То же самое с Китаем. Ему ракет нужно много, его экономическая мощь растет стремительно, но сам строить такие ракеты не сможет еще лет двадцать. Если этот союз будет заключен, то американская мечта о мировом господстве рассеется, как гнилой туман на восходе солнца.

Он говорил, говорил, говорил о том, что необходимо сделать прямо сейчас, что необходимо сделать срочно, что необходимо срочнее срочного, что нужно сделать первостепенно, а что нужно было сделать еще вчера, я стискивал челюсти, голова от усталости гудит, а разочарование подкралось такое острое, что в глазах потемнело.

Я же первый на свете имортист, я разрабатываю путь, по которому должен идти род людской, а мне о том, как удобнее драться одним людям с другими, я должен оперировать устаревшими для меня понятиями, потому что они вовсе не устарели для абсолютного большинства, большинство живет предстоящим конфликтом России и США, в то время как для меня все это далекое прошлое, чуть ли не феодальный или рабовладельческий век.

Каково было, мелькнула горькая мысль, Томасу Мору, что детально разработал свою гениальную «Утопию», а работать вынужден был всего лишь канцлером Англии!.. И занимался опостылевшими вопросами войны между тогдашними карликовыми государствами, примитивной экономики, варварской политики, дикарской этики… За что и поплатился, ведь казнен был всего лишь за то, что не позволил королю развестись с одной женщиной и взять другую. За то же самое и был через пятьсот лет возведен католической церковью в святые, горькая ирония – первый коммунист планеты – в святые…

Медведев поморщился, сказал Казидубу плачущим голосом:

– Ну что вы нас пугаете, что пугаете?.. Ну почему вдруг ядерный удар, все эти страсти?.. Почему Штатам не паразитировать на России и дальше, как вот сейчас, когда мы и туда вывозим миллиарды долларов, и мозги туда утекают, и сырье наше туда идет?.. Думаю, что так им выгоднее.

Казидуб покачал головой. Лицо мрачное, на лбу бугрятся не складки, а целые защитные валы, между ними же расположились глубокие рвы. Глаза блестят, как бойницы, откуда выглядывают дула заряженных пушек.

– Выгоднее, но – рискованно.

– Почему?

– Нет времени.

Медведев удивился:

– У Штатов? Я не ослышался? Это у Штатов, что становятся сильнее с каждым годом?