Это я, Эдик - Никитин Олег Викторович - Страница 69

– Хвала Аллаху, пронесло, – ликующе просипела Светка.

На радостях они с подругой принялись так остервенело мусолить Гошу, что тот поминутно то взревывал от боли, то скулил от счастья. Долго он, конечно, продержаться не смог, и пришлось девушкам утереться и тешить друг друга до полного изнеможения. Гоше тоже, впрочем, пришлось отдуваться. После отработки они вытолкали его на пол и мирно засопели в обнимку.

Между тем облава в общаге подошла к концу. Судя по отсутствию криков о помощи и грома разрушений, воры и в этот раз избегли уличения. Да и как еще могла закончиться охота, если от Тани со Светкой она укатилась бесславно?

– Как мы эту толстуху уделали, – похвалилась Трусерс. – Ну, Тошнилович, волоки сюда кастрюлю, жрать будем. А то у меня уже брюхо от голода пучит.

– Слушаюсь!

По правде говоря, Гоша был бы не прочь еще раз порезвиться с обеими девчонками сразу, но рассчитывать на подобную удачу не стоило. Ему это и без разъяснений было понятно. Вот когда совершишь подвиг такого же масштаба… Или хотя бы хавки приволочешь в немереном количестве… Он только вздохнул от безысходности, но тотчас приободрился – ведь сейчас-то! Сейчас-то он на коне и даже набьет пузо теплым бульоном. Глядишь, и косточка мозговая перепадет.

По команде девчонок он напялил тулуп со штанами, чтобы не отморозить причиндалы, а то выхаживай его потом, и полез за окно. Сами же девушки тем временем споро оделись и встретили явление кастрюли в комнате с ложкой и вилкой. Гоше достался тупой и к тому же сломанный пополам нож. Но он не обиделся. На что ему пальцы даны, как не пищу хватать?

– Свет зажигать будем? – шепотом спросила Светка.

– Еще чего! вдруг кто сунется – а тут мы сделаем вид, что трахаемся, – резонно возразила Танюша.

– Да, правда, – загорелся Тошнилович и скинул тулуп.

– Не разгоняйся, – осадили его девушки дружно, и бедный юноша сразу покрылся гусиной кожей, так ему стало одиноко и холодно.

Только волнующий дух супа и поддержал его в лихую минуту презрения.

– Зато пожру, – печально молвил он и сдвинул крышку с кастрюли.

– Сначала бульон…

Парень нежно разлил половину еще теплой пахучей жидкости по грязным стаканам, таинственно заблестевшим в лунном свете. Все благоговейно отпили влаги и посмаковали ее, покатали душистые капли на языках, прежде чем сглотнуть. Благость тонким слоем животного жира растеклась по пустым желудкам.

– Собачатина, – восторженно просипела Танюша. – Вылавливай кости уже, сил нет терпеть.

Тошнилович уже и сам пускал слюни от голода – взвар лишь растравил аппетит, требовалось всласть погрызть косточки, соскрести с них жилки и хрящики, высосать мозг до последней капельки. Девушки поставили перед товарищем самую глубокую тарелку, вылизанную ими еще в прошлом месяце, так давно она не видала достойной ее пищи. Что ж, пришел и ее день!

Гоша вытер ладонь о волосы и запустил ее в кастрюлю. В следующие несколько секунд с ним произошли самые небывалые метаморфозы, какие не доводилось видеть, пожалуй, никому в целом Уродове. Лицо парня окаменело, словно он увидал гидру, потом рот его распахнулся на полную ширину, обнажив черные пеньки зубов, и спустя мгновение комнату потряс такой чудовищный вопль, что треснувшее оконное стекло не выдержало и осыпалось на пол.

Он выдернул руку из кастрюли – указательный палец свисал на полоске кожи, качаясь, потом оторвался от ладони и с плеском упал обратно в бульон. Оттуда раздалось смачное чавканье, а вслед за тем и неприятный скребущий лязг. Над краем посудины внезапно показался черный собачий нос и клыки под рваной губой, а затем и провалившийся собачий глаз.

Обе девушки, так и не сумев ничего сказать, без чувств сползли со стульев. И тотчас за дверью послышались топот и радостные крики, и неотвратимая поступь кого-то тяжкого, неизбежного как похмелье.

Дверь распахнулась. На пороге стояла Лена с широким тесаком и облизывалась, а за нею прятались фигуры прочих студенток. Сальные волосы Целко развевались от ледяного сквозняка.

– Собирайся, народ! Знатный будет пир! Теперь на неделю всем мяса хватит…

Comments on this: 4

God: Все, администрация города подает в суд на автора этих непотребных записок сумасшедшего. Теперь держись!

(Ничего, отстоим. – Прим. мутакаллима издателя)

Танк: Да не знаю я, что там выше понаписано! Говорю же, этот тупой бред попадает ко мне самыми идиотскими способами, и на авторство я не претендую.

Cactus: Зашибись, наконец-то они все подохли!

Гамадрил: Да, сильно у вас тут наверчено, ни грана не понял. Попробую с начала полистать…

Мы ехали к Наталье на моем «рено», а сознание ко мне-1 никак не возвращалось. Только и вижу теперь на записи, как мелькает за окошком тачки омерзительная архитектура. Что я буду расписывать, в самом деле, как меня дабиром шарахнуло?

Ладно, неважно! Приехали мы в приличный район, со старыми, но еще свежими с виду домишками этажей в десять.

– Мне что, в машине тебя подождать? – выступила Альмира. – Зашибись. Угонят еще вместе с тачкой, муженек.

– Держи шокер. – Я пошарил в бардачке и кинул на колени девке жуткого вида прибор, весь в оплавленных следах и застарелой саже. – Тыкай в глаз, не пропадешь.

Я хлопнул дверью и поднялся на ступени широкого крыльца с протертыми ступенями. Реклама на линзы выскакивала все больше культурная, с отрывками из новых постановок, концертов и прочих эстетских развлечений.

По счастью, есть у меня резалка, так что таращиться на нее (сейчас) я-1 не стал, отфильтровал на хрен. Одолевала меня-2 какая-то невнятная тревога – глазенки шарили по окрестностям, натыкаясь на степенных каландаров и прочих безалаберных личностей. Что я-2 при этом думал? Какие замыслы вынашивал? Неведомо. Этот доморощенный представитель богемы так удалился от меня первичного, что никакой общей точки не обнаруживалось, хоть тресни. И я-1 безропотно торчал в темном закутке черепа, не пытаясь установить с захватчиком тела контакт.

Наверное, устал… Точно как я сейчас.

«Инша Алла», – красовалось на стенке лифта почерком «мухаккак».

Хотя домик в целом был неплох, куда приятнее моего. И картинки богоугодные на стенах коридоров, и орнаменты на потолке, и даже чистые саджжады по углам для застигнутых азаном.

Наталья вышла ко мне в халате. Она рассеянно, или даже мечтательно вытирала волосы розовым полотенцем и глядела поначалу сквозь меня, но недолго. Стоило мне произнести приветствие, как пери вздрогнула и забыла о волосах.

– Где мы встречались? – спросила она.

– В Сети, – ляпнул я.

– И?..

– Вот, приехал познакомиться лично и заодно показать эскиз.

– Заходи, – вздохнула она.

Я ввалился в квартирку и скинул обувь, а дева тем временем уже орудовала на сверкающей кухне бутылками или чем там еще. Звон стоял приличный.

– Падай на диван! – крикнула пери.

«Вот шайтан, только бы не стали опять трахаться», – в тревоге подумал я-1, памятуя о ранимой Таське. – Что за беда с этими альтернативными Танками?» Я-2 между тем не стушевался и резво переметнулся в гостиную, до того шикарную, что аж в линзах зарябило.

Хватает же у некоторых ресурсов на поддержание таких монструозных апартаментов. Я бы, к примеру, обломался пускать пыль в глаза полными горстями.

Да еще и балкон непомерных размеров! Через открытую дверь видны были заросли растений, то ли настоящих, то ли программных. Ветер не на шутку гнул их тонкие стволы и трепал листья, да и тучи на небе просматривались – словом, в комнатушке было свежо. Наверное, все же подлинная трава, раз так согласованно с погодой шевелится.

– Нравится? – спросила Наталья. Эдик-дизайнер обернулся и увидал в ее руках два полных бокала с мутно-оранжевым пойлом. – Что, диван не по вкусу?