Таймер для обреченных - Нестеров Михаил Петрович - Страница 23

– Почему?

– Вы не похожи на актера.

– Наверное, оттого, что вы видите меня впервые.

– Наверное… Как вас зовут?

– Женя.

– Мэлоди, – представилась она. – Называйте меня Мэл. Я спрошу по-другому: вы не актер? Вы новичок здесь. Я это заметила по тому, как вы смотрели по сторонам.

– У меня нет диплома, если вы об этом. Я окончил пару курсов ГИТИСа.

– Пару… – усмехнулась Мэлоди. – Можно опрокинуть пару рюмок, надеть пару обуви, схватить «пару» на экзамене… Вы знакомы с кем-то из этих людей? Знаете хотя бы пару человек? – она сделала ударение с легким сарказмом.

– Одного человека, – Джеб нашел глазами Ольгу Супрун и указал на нее бокалом; сама Ольга в упор не замечала Блинкова. – Мы не виделись много лет, несколько дней назад случайно встретились на Тверской.

Мэлоди громко рассмеялась.

– Я далека от киноискусства. Так что со мной вы тоже встретились случайно. Я недолюбливаю современное кино. В каждую ленту вбит, как в вампира, идеологический кол. Возьмите «Властелин колец». Саруман и орки – Усама бен Ладен и полчища арабов. Сиквел «Две башни» – напоминание об атаке Торгового центра в Нью-Йорке. «Возвращение короля» – непрозрачный намек на второй президентский срок Буша. – Мэл потянула носом воздух. – Это попахивает техническим патриотизмом.

– Технический патриотизм? – Джеб покивал головой на тонкое определение Унгер.

– Мы гордимся подделками, вот что удручает. Вы русский и наверняка слышали, что в советские времена бытовала такая шутка: в СССР на каждом говне ставили знак качества. Об этом мне рассказал один русский капитан. – Мэл снова рассмеялась – на сей раз над своим нелепым замечанием, и поспешила исправиться: – Вообще мы говорили на разные темы, на фекальном хайвэе притормозили лишь раз. Хотя две недели жили в натуральном дерьме.

– Знак качества стоял на наших самолетах, ракетах, они у нас лучшие.

Унгер в упор посмотрела на собеседника, сканировала его своими внезапно потемневшими глазами.

– Меня пригласили в качестве консультанта на этот фильм, – объяснила она, меняя тему. – Некогда я вращалась в кругах, близких к разведке. Как вы себя чувствуете в Израиле? В Тель-Авиве в частности.

– Не сказать, что чувствую себя как дома. – Джеб понимал, что беседа один на один с капитаном военной разведки продлится недолго, в виде увертюры, основная партия пройдет в расширенном составе, едва Ольга заметит его. – Тель-Авив… – Блинков, удовлетворяя любопытство Мэлоди, развел руками. – Здесь и должно быть хорошо.

– А что Москва?

– В Москве чуть похуже. А дальше столицы вообще худо. В смысле морозов, – улыбнулся он.

– Мне всегда нравились люди с дипломатическим складом ума.

– Читали сценарий? – Блинков в свою очередь перевел разговор в прежнее русло. – Я слышал, это шпионский боевик.

– Шпионским его не назовешь. Я не вижу, чем могу помочь в съемках. Разглядела несколько динамичных эпизодов. – Мэлоди слегка оживилась. – Сюжет основан на фантазиях главных героев. Действительность максимально приближена к грезам, а те основаны, мне кажется, на паранойе. Что-то в этом есть. Во всяком случае, авторы этим уникальным приемом ушли от пошлости нашей действительности. Работа только-только началась, а мы уже подводим кое-какие итоги. Что-то трогает тебя, словно тянется к горлу рука из потустороннего мира. Пустячок, а приятно. Вы, наверное, не понимаете меня, считаете злой, сварливой, белой вороной. Но и вы мне не кажетесь вороном в этой стае. Вы окончили пару курсов театрального института, что дальше?

– Служил в армии. У меня свой бизнес в Испании. Небольшой отель. На родину приезжаю отдохнуть от работы, проведать родителей. У меня все наоборот.

Джеб не заметил, как к ним подсела Ольга. Она ущипнула его и приоткрыла губы в ослепительной улыбке.

– Молодец! Здорово, что приехал! Честно говоря, не ожидала такого сюрприза. – Она с места в карьер приступила к делу, забыв поздороваться, и взяла инициативу в свои руки. – Сейчас познакомлю тебя с режиссером нашего фильма, – Ольга хрипела, как простуженная. – Она – Моби в киноискусстве. Знаешь Моби?

– Она опаздывает?

– Очень смешно! Она не любит сюрпризы, но обожает новых людей. Точнее – новые знакомства. Она сразу же рядит нового человека в своего друга. Она может разочароваться в нем и забыть, но то случится позже. Короче, ты просто смотри и слушай, не напрягайся.

Знакомство с режиссером оказалось коротким. Дама лет сорока в облегающем вечернем платье спросила:

– Мне сказали, что вы приехали из Москвы. Давно?

– Довольно давно.

Дальше она «угостила» Джеба голливудской, как ему показалось, заготовкой:

– Лжете. На вас израильской измороси от силы на день.

Унгер и Блинков снова переглянулись. Мэлоди заметила:

– Она забыла вырядить вас в нового друга. Наверное, разочаровалась в вас еще до знакомства.

– А вы?

– Вы очень скоро забудете обо мне.

4

Натан до сей поры не мог понять, на чем он и его подчиненные прокололись. Подполковник на конкретном этапе операции задействовал оперативников особого отдела полиции «Решуд». Доклад старшего группы оказался неожиданным: в отделении почтово-кассовых машин человек по имени Саша не работает.

Имя русское. В отделении есть несколько русскоязычных «олимов»; о них офицер «Решуда» отозвался в докладе как о рабах: они выносливы, нетребовательны, добросовестны – это в отличие от марокканских или эфиопских работяг. Натан соловел, слушая полицейского, и мысленно поторапливал его: «Быстрее можешь, поц?!» Тот еще не закончил, а Натан понял одну вещь: Маркос Бегин переиграл его. Сообщение на автоответчике не могло быть отвлекающим маневром по той причине, что сам Маркос явился на место встречи. Но там он ни с кем не контактировал. Он волновался, часто поскальзывался, сбил какую-то девку, та послала его в задницу. Со слов агентов, казался навеселе. Бред, конечно. Даже самый паршивый разведчик не пойдет на задание поддатым. Натан сделал один-единственный вывод: Саша – это псевдоним. Но кто скрывается за ним? Кто принимает звонки в конторе?

– В основном два человека: мастер и его помощник, – ответил «решудовец». – Я записал имя мастера, который мог принять сообщение. Ильза Ахитува. Чиста как пить дать. У нас на нее ничего нет. Двадцать шесть лет…

– Стоп! – Натан едва не врезал себе по лбу. Саша, Александра, это еще и женское имя. Как он мог проморгать такую деталь…

Все же контакт Маркоса и его агента состоялся, буквально под наблюдением агентов военной разведки. Второй раз агенты прохлопали ее контакт с Мэлоди. Незнакомая девушка, навещавшая соседа Унгер, наконец-то обрела имя.

Натан взял себя в руки и выразил свою просьбу спокойным голосом:

– Собери все данные на Ильзу Ахитуву. Меня интересуют ее родственники, близкие и знакомые.

Он был хмур, растерян, походил на директора зоопарка, у которого накануне пропал сторож: «Возможно, львы что-то недоговаривают».

Мэлоди с головой ушла в свои мысли. Удивительно, думала она, что на вечеринке встретились два разных и в то же время похожих человека.

Возраст Джеба она определила точно – двадцать восемь лет. Он еще не достиг того слегка странноватого возраста, который впору назвать «вторым переломным». Когда тебе тридцать, ты невольно стремишься к преобразованию в поколение старшее. Мэлоди на себе познала это неприятное чувство. Именно в этот период в человеке зарождается что-то брюзгливое, резкое недовольство собой и окружающими тебя людьми. Ты что-то теряешь и тебе кажется, что взамен не получаешь ничего, чувствуешь себя обделенным, и об этом, насмехаясь над тобой, знает весь мир.

Почему он обратил на себя внимание? Может быть, замечанием о лучших ракетах и самолетах? Она заговорила о техническом патриотизме и дерьме со знаком качества, а он мягко осадил ее особенностями изделия номер один.

Одна ракета с самого начала шла на гражданский самолет и сбила его…