Тело угрозы - Михайлов Владимир Дмитриевич - Страница 59

– …не могли бы вы рекомендовать хорошую обсерваторию прямо здесь, в Германии…

(Раз уж он сам тут – чтобы не тратить больше времени на поиски.)

– …где можно попросить – или заказать – провести определенные наблюдения – ну, на протяжении, скажем, месяца?

Сомнения собеседника выразились в осторожном покачивании головой:

– Ну разумеется, обсерватории есть, вплоть до того, что из Германии управляется телескоп, все еще остающийся мощнейшим в мире – вы, конечно же, слышали о VLT? Very Large Telescope, так он и называется.

– Внушает. Где же эта труба находится? Где-то в Баварии, наверное?

– О нет. Это не труба, это четыре – четыре! – восьмиметровых зеркала, соединенных в одну систему, чья разрешающая способность в пятьдесят раз превышает возможности не только орбитального «Хаббла», но даже и «Чандры»… Гибкие зеркала, понимаете?

– Подойдет. Итак, адрес?

– Собственно, сама система находится на горе Паранал, две тысячи шестьсот метров над уровнем моря…

– В Альпах?

– Oh, mein Gott! Aber nein! Это в Южной Америке, у нас лишь правление этого учреждения. Вас интересуют объекты в Южном полушарии? Ибо если вы заинтересованы в Северном, то этот телескоп вам не сможет пригодиться: он ориентирован именно на юг.

– Разве нельзя его развернуть на север?

Глаза собеседника за маленькими круглыми стеклышками очков выразили безудержное веселье, хотя голос оставался серьезным:

– В принципе можно, конечно, – для этого надо лишь разрушить все построенное и воздвигнуть заново – с другой ориентацией. Но это, как вы понимаете…

Федор Петрович понял. Но сдержался. Не дома как-никак. А то бы…

– Благодарю вас. Извините, что занял ваше время. До свидания.

– Auf Wiederschauen! Всегда рады вас видеть!

О том, что над ним хотели подшутить, Кудряш перестал думать, еще не успев даже сесть в машину. Он не любил пережевывать жвачку: раз стало ясным, что вариант сорвался, – забыть о нем и искать новый. Труба нужна, или как они там говорят – зеркало, ну, пусть зеркало. И срочно. А каким путем его достать – это уже частности.

Он пролистал каталог фирмы. Ну что же: описание достаточно подробное – дает возможность немедленно начинать подготовку и оборудование места, где телескоп установят. А именно – там, в убежище, где никто не сможет совать нос в твои, Федор Петрович, дела. Там ведь у прежнего владельца имелись установки для спутниковой связи, слежения за ними – в общем, чего-то такого, связанного с космосом. Надо полагать, доделки понадобятся минимальные. Об этом он распорядится сразу же по приезде. Чтобы за неделю приготовили. А через неделю…

Кудряш вовсе не пропустил мимо ушей то, что касалось предполагаемой отправки телескопа заказчику. Лучше бы, конечно, его повезли не воздушным бортом и даже не поездом. Вся эта кухня разместится в полуприцепном трейлере. А с ним мало ли что сможет приключиться в дороге. Еще как может!

Значит, так. Поскольку в деле не участвуют военные – значит есть возможность вмешаться. И обойдется это не так уж дорого – все вместе, включая маршрут доставки и расчет времени. Повезут телескоп наверняка без серьезной охраны: в конце концов, астрономический инструмент такого класса не продашь так просто, значит, ни польских, ни своих домашних братков он не заинтересует – так что к чему даже и Гридню лишние расходы? А мы простым способом, мягко выражаясь, эту штуку переадресуем и отправим туда, куда нам нужно; ясно, куда. А там его уже встретят специалисты…

Да, и последний вопрос – люди, которые на этом инструменте будут играть. Ну, скажем, так: один человечек уже есть – эта самая девица-целительница. Она же сама рассказывала, что звездами занимается давно. Приспособим ее. И этого ее парня – тоже: он рад будет оставаться в курсе того дела, которое, по сути, сам и раскочегарил. Но кроме них, нужны, конечно, и более серьезные специалисты, которые обеспечат и установку, и наладку там – все, что потребуется. Их сию минуту под руками нет. Значит, надо найти. Перекупить, а если будут заминки – применить силу. Причем желательно будет получить людей, уже находящихся в курсе дела. Такие вообще-то есть, самое малое, в двух местах: на той обсерватории, которая ждет – и не дождется – нового инструмента, перекупленного Гриднем. Но там сейчас армия, и лучше, конечно, с нею не связываться. А еще такие специалисты есть в той самой обсерватории, откуда курьерским путем данные о теле поступают к Гридню. Что же, в этом есть нечто остроумное: одним махом самому приобрести нужного специалиста – и оставить Гридня без него. Дней за десять всю эту операцию надо завершить: потребность в информации с каждым днем возрастает, и все важнее становится – не упустить мгновения, когда надо будет ударить в большой колокол – и продавать, сбрасывать, сливать…

Вот таким размышлениям предавался Кудлатый до того самого мига, когда самолет его мягко приземлился в Быкове, где прилетевший и был встречен именно так, как полагалось, – докладом о самых последних событиях. Он подсознательно рассчитывал на то, что доклад этот прозвучит совсем по-военному: «За время вашего отсутствия в хозяйстве никаких происшествий не произошло». Но получилось не совсем так, и о том, что случилось что-то неладное, Кудряш почуял сразу же – едва успев взглянуть на докладывавшего:

– Федор Петрович…

Немалых трудов стоило ему приучить, чтобы обращались культурно, по имени-отчеству, а не так, словно на хазе.

– Ну, что там еще? – Он заранее насупился.

– Тут, понимаешь… Эти, как бы, слиняли.

– Кто?

– Ну, типа… баба эта, врачиха, и ее хахаль.

– Спятили? Как это – слиняли? А вы где были?

– Да мы, понимаешь ли… Дома были. К ночи уже. А тут, на грех, вдруг ни с того ни с сего – пожарчик возник. Ну, погасили, понятно. Спохватились – а их нет. Со всеми вещичками. Вроде все было тихо… Ума не приложу.

– Прилагать-то нечего… Ну, я с вами разберусь! Когда заметили?

– Часа два тому… Все было, как всегда… И пахло приятно…

– Искать! Немедленно!

– Да мы уже… Но пока ничего.

Подумать только – как легко бывает вконец испортить человеку самое прекрасное настроение.

7

А они, собственно, даже и не убегали. Потому что, когда в голове у Минича окончательно прояснело и они начали размышлять над планом побега, то сразу поняли: бежать, по сути дела, некуда. Жилье, из которого их увезли, было известно и тем, кто привез их сюда, и тем, кто хотел доставить в какое-то другое место.

– Там уж лучше бы не было, это точно, – предположил Минич, и Джина с ним согласилась.

– Ко мне? – продолжал размышлять репортер. – Туда они первым делом кинутся. К Люциану? Тоже место известное.

– Куда угодно, только из Москвы выбраться, – рассудила Джина. – Куда-нибудь за сто первый километр; снять на время жилье, хоть какое, только подальше от большой дороги… Где милиция нечасто показывается.

– Ну, эти-то в милицию не обратятся.

– Эти. А – те?

Минич пожал плечами:

– Снять… У тебя что – деньги есть?

Она кивнула. Деньги и в самом деле были – не очень большие, но для начала хватило бы.

– Я же этого… хозяина – исцелила. Ну, почти. Что же думаешь – даром работаю? А платит он честно и неплохо. Расходов у нас не было, а то, конечно… Ты одной водки, наверное, на тысячу проглотил. А то и больше: тут все напитки – высшего сорта.

– Ладно, хватит об этом, – поморщился Минич. Он не любил, когда напоминали о том, что случалось ему вытворять после выхода на орбиту. – Что было – сплыло. Ты лучше скажи – как до этого сто первого километра добраться? На электричке? Думаешь, нас на вокзалах искать не станут? Еще как!

– Марик, а станут ли? В конце концов, свое дело я, в общем, сделала: человек от болезни почти избавился, травы он и без меня пить может, а ты им и вообще не нужен…

Он покачал головой:

– Не в тебе одной дело, я думаю. Тут разные мысли в голове шевелятся. Я ведь ему, по пьяному делу, все выболтал насчет Люциана и этого – Тела Угрозы, что ли. Сколько мы тут с тобой кантуемся – неделю? И нигде ни слова – ни в газетах, ни по ящику. Значит, и он решил эту новость утаить. Не знаю зачем, но получается, что все, кто знает, хотят на этом как-то сыграть в свою пользу – и Гречин, и этот Федор. Даже вот Хасмоней… Так как же после этого меня отпускать: я ведь никому не обещал, что буду молчать. И не буду! Не шутки: весь мир может накрыться – и такое утаивать!