Князь - Джавид Гусейн - Страница 8

Гуляк капризы исполцяет слепо,

Она - как это грустно и нелепо!

На этой сцене пляшет... ради хлеба.

Одна из официанток приносит кофе. Соломон показывает на нее и на двух других, убирающих со столиков.

И эти тоже, все переменились.

Когда-то беззаботно веселились

В Москве... Теперь - прислуживают сами.

Алмазы стали горькими слезами,

Вон та жена сиятельного графа... Антон Вот это номер! Неужели правда?

А Князь, как он сейчас? Мошна пустая? Соломон Князь? Он вон там, в каморке обитает,

Весь белый, словно снегом обметало,

За год один что с человеком стало!

Серьезно болен, видимо, помешан.

И все - Шакро, финал был неизбежен. Антон Ему богатство Князя вышло боком,

В Швейцарии, узнал я ненароком,

С какою-то артисткою связался,

Запутался, в Париже оказался,

Она его обобрала дотла,

Оставила в чем мама родила.

Один, без денег, далеко от всех

С собой покончил. Соломон Шалый человек.

(Задумчиво опустил голову)

Злодея зло казнит, как говорят.

Но ведь и ты пред Князем виноват.

Шакро подлец. И тут, что есть - то есть,

А ты... Ну, словом... княжеская честь. Антон Но что я сделал Князю? Соломон А Жасмен?! Ведь это так? Антон И так, и не совсем...

Жасмен... друг друга любим мы давно, Пойми, еще тогда, в деревне... Но Ее приблизил Князь к себе, и деньги Ее рабою сделали и тенью. Князь в бесконечных кутежах погряз, Ну, а затем ее лишился Князь. Развязка и логична, и ясна, Она ушла. Моя ли в том вина? Соломон Не ради любопытства, ты прости,

Но где она сейчас? Антон Должна прийти. Соломон Нет. Это было бы совсем некстати,

Князь не в себе, опять скандал закатит! Антон Теперь Жасмен не та, совсем не та,

От прежнего кокетства ни следа.

На трудовой стезе, как говорится.

Другие песни и другие лица.

На сцене появляется Лена, поет в сопровождении оркестра.

Лена Куда бездомных журавлей

Уносит ветер над полями?

Летят вослед тоске моей

Небесных далей поселяне.

Печаль мою несите далеко,

Где льются речки горные легко.

И передайте Грузии моей,

судьбе моей,

мечте моей

Орлиных не забыла я бровей

И серых глаз любимых не забыла

и пылких слов,

и давних снов

В чужой земле не разлюбила.

Летите, странники небес,

Навстречу солнцу и рассвету,

Хочу из всех земных чудес

Одно - единственное, это:

Пускай шумят над Грузией леса

И вечно голубеют небеса,

И чистый снег блестит на гребнях rop

лугов простор

ласкает взор.

А если спросят горы обо мне,

Скажите, летних склонов не забыла

и песнь ручьев,

и соловьев, Вдали от них не разлюбила.

Лена уходит. Звучат аплодисменты. Снова появляется на сцене. Поет.

Лена

Я сердце отдала свое цветам,

Шипы, а не бутоны предо мною.

Теперь в глазах насмешку вижу там,

Где было изумленье предо мною.

В седой туман одетая весна

Неслышно встала в изголовье сна...

Кто слезы лил у моего окна,

Тот не таит презренья предо мною.

Напрасно поклоняюсь красоте,

Надежда задохнулась в темноте.

И равнодушно отвернулись те,

Кто падал на колени предо мною.

Все горячо аплодируют. Лена повторяет на бис два последних куплета песни, в изнеможении, почти теряя сознание, падает на стул, коротко вздохнув "ax". Вошедшая официантка помогает ей подняться. Лена уходит Посетители застывают в молчании.

Антон {поднимается, озабоченно)

Конечно, ей не сладко, понимаю. Соломон (беря его за руку)

Так каждый день, не обращай внимания. Антон А не больна? Соломон Слаба, больна едва ли...

Не будь ее, мы все бы голодали. Антон Помочь ей надо, может быть, врачей.....

(Антону подают еду) Соломон Она придет в себя, ты ешь и пей.

(уходит через правую дверь) Старый немец (Кашляет, обращается басом к женщине и девушке-блондинке, сидящим рядом с ним)

Она не выйдет, встанем и пойдем. Немка А может быть, немного подождем? Старый немец (кашляет)

Да нет, она не выйдет, ей же плохо: Немка (указывает на дочь - блондинку)

Пусть потанцует, посидим немного. Старый немец (кашляет, невозмутимо)

Пусть потанцует, что же из того? Немка Идите, мы догоним. Старый немец Каково?

А, впрочем, как хотите, оставайтесь,

Пляшите, веселитесь, развлекайтесь.

Один из оркестрантов, настраивающих инструменты, высвистывает на флейте несколько тактов "чарльстона". Флейта умолкает.

Не музыка, а истеричный стон,

Страну погубит этот "чарльстон".

(Встает, уходит) Девушка-б лондинка

Не в духе дядюшка, пойдемте, право,

Отсюда... Немка О, да ты наивна, право. Отец погиб и дядюшка калека, А надо в колесе вертеться века, Страна не отдышалась от войны, Мы голы-босы, мы разорены! Тебе же муж, дитя, необходим, Поэтому-то здесь мы и сидим. У нас долги. Одна надежда - танцы. Тут - женихи, изволь-ка, дочь, стараться!.. Девушка-блондинка

Низка и непристойна эта роль. Немка Будь весела и нравиться изволь.

Оркестр играет "Чарльстон". Мужчины подходят к дамам и барышням, сидящим за столиками, кланяются, приглашают танцевать. Подав руку подошедшему к ней молодому человеку, блондинка вливается в круг танцующих. Танец становится все стремительней и зажигательней. Тучный немец за крайним столиком ритмично поводит плечами в такт музыке, чем привлекает внимание окружающих. Скрипач на сцене делает движения, подражая танцующим, стараясь развеселить посетителей. Соломон возвращается.

Девушка-блондинка

(Как только умолкает оркестр, подходит к матери возмущенно).

Уйдем скорей!.. Немка Помилуй, но в чем дело? Девушка-блондинка

О!.. Этому нахальству нет предела? Немка Да объяснись ты все же, наконец,

Что он сказал? Девушка-блондинка

Не спрашивай... Подлец! Немка Что? Непристойность, видимо? Скотина. Девушка-блондинка

Уйдем же! Эта жизнь невыносима!

Быстро идет к выходу, немка расплачивается с подошедшей официанткой, уходит вслед за ней. Оркестранты покидают сцену. Салон постепенно пустеет. Входит Лена. Соломон прохаживается, куря сигару.

Антон О, Лена! Лена Ах, Антон!

(На расстоянии радостно смотрят друг на друга). Антон Сюда, поближе.

Какая радость, вновь тебя я вижу. Лена Как знать... Антон О, ничего себе вопрос!

Скажи, родная, что с тобой стряслось?

Ты изменилась... Лена Время изменило,

Нас революция разъединила. Антон Не нас одних. Меняется весь мир.

Отец бежит от сына. Меж людьми

Великий спор, душа черна от гнева... Лена (прерывая его)

Ни совести, ни чести, только чрево. Антон О, чрево! Наши беды от него.

Брат убивает брата своего,

На площадях старье былое жгут.

А вылечить нас может только труд.

Задумайся хотя бы над собой,

Над собственным бессильем, над судьбой,

Когда бы ты свой голос и свой слух

Не растеряла попусту, мой друг,

Талант служил бы Грузии родной,

Ты не искала бы судьбы иной. Лена Отца больного бросить одного?

Но ты пойми, ведь я же дочь его. Антон Нет, Лена, нет, вот мой тебе ответ,

Таким, как он, там больше места нет. Лена (как бы содрогаясь от отвращения, презрительно)

Какая низость, боже! Кем ты стал.

Ты... как-никак, тебя он воспитал.

(Обиженно уходит во внутреннее помещение). Соломон Она же утешения ждала,

А ты ей правду выложил со зла! Антон Повинно в этом Лены воспитанье,

Любой пустяк, и вот уже рыданья!

В это время на улице раздаются звуки "Интернационала"... Антон подходит к окну, прислушивается.

"Интернационал" играют. Соломон Да. Антон Какая чистота! Соломон (подходит к Антону, язвительно).

Хоралл труда...

Равны все убежденья, все свободны. Антон (Не слушая его слов, вдохновенно).