Императоры иллюзий - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 32

10

По штатному расписанию эсминцу полагалось иметь на борту три десантных бота. Прогулочная яхта, в которую его превратили, несла один бот и шесть «Кузнечиков». Дач провел в ангаре полчаса, осмотрев все шесть и пытаясь выбрать лучший. Потом махнул рукой. Крошечные кораблики были надежны настолько, насколько это вообще было возможно. Идентификаторы уже были удалены со всех маркированных узлов.

– Оружие? – поинтересовалась Сейкер.

Кей покачал головой:

– «Шершня» вполне хватит. Если Лемак догонит меня, то останется лишь застрелиться.

– Я желаю тебе удачи.

Они долго смотрели друг другу в глаза. Потом Кей усмехнулся:

– Жалко, что полсотни лет назад имперские крейсеры не успели прикрыть Шедар.

– Мы сами выбираем путь, Кей. Я не верю, что ты стал бы мирным лингвистом, а я министром экономики планеты.

– Лика, если мы уже не увидимся…

– Не надо, Кей.

Дач замолчал. Старая женщина, бывшая его ровесницей, смотрела на него печально и строго. Он так и не смог стать с ней наравне… так и не смог. Ни в детстве, когда дурачился в лагунах Шедара, позволяя ей присматривать за ним, быть старшей сестрой. Ни в юности, когда не захотел войти в Семью, где Сейкер уже добилась положения. Ни в зрелости, когда тратил аТан за аТаном, оставаясь молодым… со всеми последствиями вечно юного тела.

прошептал Кей на шедарском диалекте.

Сейкер едва заметно улыбнулась и продолжила:

Томми, подошедший сзади, остановился. Кей смотрел только на Лику:

Сейкер коснулась его плеча:

– Ты умеешь любить только так, Кей.

– Слишком много волн, Лика.

– Для тех, кто не любит берегов – да. Иди, брат. Плыви, Кей.

Дач коснулся губами ее щеки. Посмотрел на Андрея – неподвижную фигуру из стали, пластика и остатков плоти.

– Береги ее, ладно? Ты больше не умеешь любить, но память надежнее любви.

– Не беспокойся, Дач, – сказал киборг.

Кей повернулся. Посмотрел на ближайшего «Кузнечика» – трехметровый шар кабины, на решетчатых фермах вознесенный над диском гиперпривода. Два плазменных движка, ребристые двухметровые цилиндры, крепились прямо на диске.

– Пойдем, Томми, – сказал он. – Заставим эту штуку летать.

Он больше не смотрел на Лику, ни поднимаясь по скобам, ведущим к кабине, ни задраивая крошечный круглый люк. «Кузнечик» вздрогнул, когда подъемник потащил его к шлюзу, но Кей дождался, пока пол уйдет из-под ног, и лишь потом включил обзорные экраны. Бронированный бок эсминца закрывал полнеба.

– Включи гравитатор! – крикнул Томми, болтавшийся в центре кабины. – Ненавижу невесомость.

– Здесь нет гравитатора. – Кей протянул руку, втаскивая Томми в соседнее кресло.

– А что есть?

– Принято считать, что есть двигатель. – Дач включил навигационный пульт – крошечный, невообразимо древний. – Ты сходил в туалет, как я советовал?

Томми промолчал.

– Ну, тогда тебя ждет масса интересных приключений.

Конференц-зал Имперской информационной сети был полон. Кертис Ван Кертис обвел взглядом журналистов.

Много. Очень много. Каждая газетка Таури прислала своего корреспондента, не говоря уже об оказавшихся в свите Императора обозревателях и репортерах с других планет. Вряд ли кто-то подозревал, что целый ряд мелких и досадных недоразумений, помешавших нескольким журналистам прибыть на встречу, не был случайным.

– Рад вас видеть, друзья мои… – Кертис улыбнулся, и зал вежливо поаплодировал. – Мы давно не встречались… лет сорок, не так ли?

– Сорок три, – заметил кто-то из зала. – Вы не слишком общительны, Ван Кертис!

– Работа, работа… – Кертис развел руками. – О, вижу знакомые лица! Люк, из «Военного Имперского дайджеста», не так ли? Вы прекрасно сохранились, может быть, в этом есть и моя заслуга? Долорес… Хохейра… «Женщины Терры и Фиернаса», я не ошибаюсь?

Сидящие в первом ряду женщина и мршанка синхронно кивнули.

– Ну, женщинам аТан не нужен, они и так владеют секретом вечной молодости. – Кертис поклонился.

Если журналисты и понимали, что дело не в феноменальной памяти Кертиса, а в работе его аналитиков, то показывать это они не стремились. Лишь у мршанки чуть дернулись уши – признак не то волнения, не то обиды.

– Вы, конечно, гадаете, что я собираюсь вам сообщить. Прямая трансляция… уйма денег… но я вас не разочарую. Только не подумайте, что «аТан» снижает цены на бессмертие, увы, пока это невозможно.

Смешки в зале.

– Но и не надейтесь, что мы прекращаем работу или поднимаем цены…

Снова смех – но с ощутимой нервозностью.

– Истина будет более неожиданна. Компания «аТан» предлагает новый вид услуг гражданам Империи! «Линию Грез»!

Тишина. Ожидание.

– На экране, – Кертис взмахнул рукой, и экран за его спиной ожил, – демонстрируется внешний вид системы. Мы не боимся промышленных шпионов и не считаем нужным патентовать устройство. Копируйте на здоровье… «Линия Грез» – мой дар человечеству, и я уверен, куда более полезный, чем аТан. В последнее время мы широко исследовали природу реальности. И пришли к интересному выводу – любой представимый мир, любая Вселенная, самая фантастичная с нашей точки зрения, потенциально существуют. Есть миры, где реки текут вверх, а люди умеют летать. Есть миры, внешне адекватные нашему, но мои скромные музыкальные способности, например, ценились бы там так же, как у нас талант Микеле-Микеле.

Никто не улыбался. Никто не просил Хозяина Жизни и Смерти спеть несколько куплетов.

– У каждого из нас есть мечты, – задумчиво продолжил Кертис. – Несбыточные. Не может ведь быть в Империи миллиард Императоров и миллион великих певцов. Но где-то рядом, за гранью нашей реальности, существуют, потенциально, миры, где все эти мечты осуществимы. Я дарю их вам. Я дарю вам «Линию Грез», устройство, способное перенести каждого из нас в идеальный мир. В его собственный мир.

Тишина. Все ждали продолжения, но Кертис молчал. В задних рядах возникло движение, плотный, низенький мужчина неуверенно привстал с кресла.

– А-а, неподражаемый Олег Синицын с таурийского TV! – Кертис кивнул. Крошечная пластинка суфлера на мочке его уха работала безотказно. – Спрашивайте.

– Таурийское телевидение, – пробормотал Синицын. – Таури, само собой…

– Спрашивайте, прошу вас.

– Если представить мир, где я буду являться… э… эталоном стройности и красоты, – Синицын вымученно улыбнулся, – «Линия Грез» перенесет меня в этот мир?

– Да.

– А мир, где Таури будет планетой-прародительницей вместо Терры?

– Да.

– А мир…

– Да. Все – да. Любой мир. Любые мечты. Без ограничений.

В зале возник шепот. Потянулись вверх руки. Несколько человек вскочили. Но Синицын еще не закончил:

– Но моя память сохранится?

– Конечно. Иначе «Линия Грез» была бы бессмысленна.

– Так я буду понимать, что моя внешность вполне заурядна, Таури – просто богатая колония, а вы не имеете ни слуха, ни голоса?

Кертис заставил себя рассмеяться:

– Это уж как вам будет угодно…

Кто-то из его аналитиков сделал ошибку. Не отфильтровал человека, умеющего ставить неожиданные вопросы. Купился на имидж забавника-болтуна.

Кто-то ответит за эту ошибку.

Но уже поднялся следующий журналист. Он, пожалуй, и впрямь мог претендовать на звание эталона стройности и красоты. Таких позволяли себе держать лишь очень преуспевающие издания, хотя бы потому, что их статьи обычно нуждались в полной переработке.