Россия за облаком - Логинов Святослав Владимирович - Страница 40

Вряд ли в чайнике было пиво, но это несоответствие вполне вписывалось в происходящий абсурд.

– Где Юлия и эта… как её?.. Эмма…

– Там! – девица хихикнула и показала на дверь. – Хочешь посмотреть? Только осторожненько, а то Тимурчик тебе любопытные глазёнки вышибет.

– Безобразие! – возвысил голос Горислав Борисович. – Я сейчас вызову милицию!

– Тимурчик! – позвала пьяная. – Тут какой-то тип припёрся, милицию хочет звать!

За дверью что-то громко упало, магнитофон смолк на полутакте. Послышалась невнятная возня, затем дверь распахнулась и появился Тимурчик. Был он невысок, коренаст и кривоног. Из одежды на нём имелись только белые трусики, а всё остальное от горла до трусов покрывала чёрная кучерявая шерсть. Почёсывая пузо, он приблизился к Гориславу Борисовичу.

– Тебе чего, дед?

– Я хозяин этой квартиры, – начал Горислав Борисович, – а вы тут устроили чёрт знает что…

– Слушай, дед, – прекратив почёсываться, перебил Тимурчик, – я тебя сюда не звал. Сдал квартиру? – и всё, ступай отсюда.

– Вы что себе позволяете?.. – вскипел Горислав Борисович.

– Ты, кажется, не расслышал. Я сказал: иди отсюда!

Он ухватил Горислава Борисовича за плечи и, не замечая вялого сопротивления, выставил на лестницу.

Уж там-то Горислав Борисович высказал всё, что думал. Только кто его слышал?

В районном отделении милиции дежурный лейтенант долго слушал сбивчивые жалобы Горислава Борисовича. Был лейтенант невысок, коренаст и черноволос. Только кривоногость определить не удавалось – мешал письменный стол. Но главное, что роднило дежурного с Тимурчиком, – масляное безразличие, плававшее в глазах.

– И что вы хотите? – спросил он наконец.

– Чтобы порядок навели.

– Порядок в квартире поддерживать – ваша обязанность. Они там что, дерутся? Раненые есть?

– Пока нет, но всё может быть.

– Вот когда будут, тогда и вызывайте участкового.

– Они там курят, пьют… шум, гам, посторонних полный дом!

– Курить не запрещено, а будут шуметь по ночам – будем штрафовать.

– Как вы их оштрафуете?

– Зачем – их? Вы ответственный, вас и будем штрафовать. Адресок у вас какой, не уточните?

Горислав Борисович понимал, что последний вопрос задан исключительно для того, чтобы надоедливый жалобщик испугался и, не назвав адреса, поскорей убрался вон. Но убираться Гориславу Борисовичу было некуда, и он упрямо продиктовал адрес.

– Так-так… – нехорошо оживился дежурный. – А ведь на вас у меня, кажется, ориентировочка была… Во, так и есть! Ну-тка, чего вы там натворили?

– Ничего я не натворил! Это эти творят, студентки недоделанные, а вы мер принимать не хотите!

– Это мы сейчас проверим, кто и что натворил. И меры примем…

Лейтенант споро набрал телефонный номер и уставным голосом доложил в трубку:

– Товарищ майор, Гнатюк беспокоит из тридцать шестого… Ваш фигурант у нас в отделении. Никак нет, не задерживали, сам явился. Он притон устроил в своей квартире для лиц кавказской национальности, а теперь сам же жаловаться вздумал. Что?.. Не понял… Не организовывал притона? Пострадавший?.. Так точно! Виноват, примем меры. Так точно, понял. Есть!

Он повесил трубку и посмотрел на Горислава Борисовича осмысленным взором.

– Простите, накладочка вышла. Район большой, ситуация криминогенная, ну и… перепутал вас тут с одним. Давайте так… вы сейчас напишите заявление в произвольной форме, но подробно: кому сдали квартиру, на каких условиях… ну и всё остальное. Тем временем наряд вернётся, они сейчас на вызове, и сразу же вместе с вами пойдёт и разберётся с вашим Хачиком.

– Тимурчиком, – поправил Горислав Борисович.

– И с Тимурчиком тоже разберётся.

Как счастлив был Горислав Борисович, как благодарен незнакомому майору! Неважно, что тебя только что обвиняли во всех смертных грехах и готовы были запереть в кутузку, милиция на то и существует, чтобы хватать невинных, главное, что всё идёт к благополучному концу.

Горислав Борисович получил два листа бумаги и шариковую ручку, примостился на краю свободного стола и с воодушевлением принялся живописать свои передряги. Особо упирал на то, что квартира сдана не диким образом, а через деканат уважаемого вуза, так что нет тут никакой нелепой случайности, но тщательно продуманный заговор. Сочинение ещё не было закончено, когда в кабинет дежурного стремительно вошёл мужчина лет сорока на вид. У него была густая каштановая борода и давно не стриженные волосы. Костюм цивильный, ничем не примечательный, но сидел он на хозяине так, что напоминал особую армейскую форму. Гражданские могут с непредставимым изяществом носить свои наряды, но только у военных проявляется некая высшая функциональность. Причём это касается только армейцев; милиционер, если весь его воинский стаж исчисляется двумя годами срочной службы, в отношении формы может быть полным разгильдяем.

– Здравствуйте, товарищ майор! – подскочил дежурный. Он кивнул на Горислава Борисовича и добавил: – Вот ваш фигурант.

«Почему он говорит: „Здравствуйте“, – а не „Здравия желаю“? – подумал Горислав Борисович, стараясь не признаваться самому себе, что его покоробило слово „фигурант“.

– Какой же он фигурант? – добродушно отмахнулся бородатый майор. – Фигуранты – это те, кому мы обвинения предъявляем. А тут у человека неприятности, ему помочь надо, а не фигурантом обзывать. Я, кстати, справки навёл по своим каналам… никакого притона там нет, ни ворья, ни террористов – просто чёрные отдыхают, обычные торговцы с рынка. Проститутки, конечно, толкутся, водки море разливанное, немножко анаши – только для себя, на сторону не продают. Так что ничего серьёзного, разогнать их – пара пустых. Прямо сейчас сходим и выставим их вон.

– Людей сколько дать? – деловито спросил дежурный.

– Дайте двоих патрульных для поднятия авторитета. А то вдруг этот Тимурчик тупой или обкурившийся до предела – что же мне его, калечить? А так – отправлю его к вам, и дело с концом.

– Хорошо, сейчас люди будут.

– Я вот о чём думаю, Гнатюк, – произнёс майор. – Почему я знаю, кто у человека квартиру отбирает, а вы этого не знаете?

– Работа у вас такая – всё знать, – с готовностью осклабился дежурный.

– А у вас – какая работа?

– У нас… – лейтенант сразу поскучнел, – у нас район большой, ситуация криминогенная…

– А у меня – Россия большая и ситуация тоже хреновая, однако верчусь, как видишь. Ладно, идти пора. Где твои люди?

Дверь оказалась заперта на собачку, открыть её своим ключом не удалось. Майор решительно вдавил кнопку звонка. Чуть приглушённая дверью бесконечная трель донеслась к ним. Через полминуты дверь открыл очень недовольный Тимурчик. Он и сейчас был гол до пояса, но успел натянуть джинсы. Сразу обозначившееся пузико свисало над брючным ремнём.

– Ты чего трезвонишь… – начал он, но осёкся, увидав стоящих позади милиционеров.

– Госбезопасность! – потом, вспоминая эту сцену, Горислав Борисович чётко знал, что немедленно после этого слова майор представился, сказал не только звание, но и фамилию, но она в то же мгновение вылетела из памяти, не оставив никаких ассоциаций. Зато до галлюцинаций зримо запомнилось движение майорской руки, демонстрирующей раскрытую красную книжицу с двуглавым орлом на обложке. Сначала – резкое движение вперёд, словно удар в лицо; рука останавливается слишком близко от глаз, так что невозможно ни прочесть, что там написано, ни разглядеть фотографии. И тут же красная книжка начинает движение вниз, так что человек, пытающийся понять, что ему предъявляют, невольно склоняет голову перед представителем власти. Он уже раздавлен и никакого сопротивления оказать не может.

Так представляются работники ФСБ, а до этого представлялись сотрудники КГБ, а возможно, и НКВД, если в те времена были красные книжицы. Кто знает, это неосознанная традиция или их специально учат?

Майор отодвинул опешившего Тимурчика, прошёл в квартиру. Дверь в комнату по-прежнему была прикрыта, а на кухне сидели ещё два восточных человека и играли в нарды.