Смежный сектор - Ливадный Андрей Львович - Страница 11

– Ты видишь чужих?

– Подожди, сейчас попробую взглянуть вниз.

Некоторое время связь молчала, потом вновь раздался голос Николая:

– Они толпятся подле шлюзов. Такое ощущение, что ждут кого-то.

– Ты поглядывай вниз. Если двинуться в мою сторону, хоть предупреди.

– Ладно.

После короткого разговора вновь наступила зловещая тишина.

Ван Хеллен не стал трогать тела павших. Собрав оружие, он отступил к единственному тоннелю, ведущему к жилым секторам.

Здесь высилась недавно возведенная баррикада, на сооружение которой пошли подручные средства, начиная от обычных столов и заканчивая тяжелыми, вырванными из стен компьютерными терминалами.

Укрепление показалось ему надежным, отдельные элементы укрытия были не просто свалены в кучу, их по возможности подгоняли друг к другу, используя опыт затянувшихся позиционных боев: массивные компьютерные блоки, уложенные друг на друга, образовывали отдельные ячейки с узкими расселинами амбразур.

Заглянув в одну из них, Доминик убедился, что пространство перед баррикадой очищено от обломков, – сектор обстрела расходился широким конусом, охватывая сумеречные зевы тоннелей.

Сколько-то продержусь. – Почти равнодушно подумал он.

Нервная система то же имеет свой предел, за которым вдруг наступает отрешенность.

Минуты текли похожие на бесконечность.

Из этого состояния его вывел ломкий юношеский голос.

– Дяденька, мы пришли узнать что случилось?

Доминик обернулся.

В нескольких метра от него, на выходе из тоннеля, стояла группа подростков.

Сердце Ван Хеллена сжалось. Никогда в жизни он не испытывал такой горькой пронзительной боли.

Нескладные ребята, едва переступившие возрастной порог юности, были вооружены и экипированы. Металлокевларовые бронежилеты кое-как подогнаны по фигурам, но все равно кажутся преувеличенно большими, испуганные глаза сверкают взглядами из-под низко надвинутых шлемов...

Боль.

Она выжигала душу, не оставляя в эти минуты ничего кроме пепла.

Он только что видел их родителей, отбивших последнюю атаку чужих ценой собственных жизней...

Что он должен был сказать, как ответить на немой вопрос испуганных кричащих взглядов?

– Я установил второй заряд. – Вторгся в его мысли голос Астафьева. – Мне кажется, что сейчас начнется атака. Через шлюз прошла группа разумных ксенобиан. Чужие движутся к тебе по среднему тоннелю. Мне нужно еще десять-пятнадцать минут.

– Понял... – Не своим голосом ответил Доминик.

– Что нам делать, дядя Доминик?

«Дядя Доминик».

Как дико, неестественно прозвучала эта фраза.

Ему всего восемнадцать, он только начал жить.

А им еще меньше.

Кто же остался там, в секторе? Только дети?

Вид вооруженных подростков говорил сам за себя. Он, да Ник, вот все «взрослые».

Еще пара минут, и чужие появятся из тоннеля.

– Ребята, прячьтесь в нишах, за амбразурами. – Не узнавая собственного голоса, приказал Ван Хеллен. – Сергей, – он узнал Лукорьева. – Нам нужно продержаться всего несколько минут. Потом чужим придет конец. Обещаю.

Они даже не спросили о родителях, молча занимая свободные стрелковые ячейки.

Николай медленно перемещался по закругляющемуся своду тоннеля.

Рядом, маневрируя турбореактивными микродвигателями, парил ИПАМ.

– Еще три метра Ник. – Раздался в рассудке голос маленького помощника. Тонкий луч лазерной указки уже минуту как очерчивал круг, в том месте, где необходимо установить последний заряд, помещенный в самодельную оболочку, обеспечивающую направленный взрыв.

Он выбивался из последних сил.

Двигаться на трех точках опоры, без должной тренировки, оказалось очень трудно. Электромагниты, расположенные на ладонях, работали безотказно, а вот те, что были смонтированы в наколенниках, доставляли одни неудобства. Мало того, что негнущийся протез только мешал, здоровая нога тоже подводила, – после двух месяцев пребывания в госпитале организм ослаб, и если бы не помощь ИПАМа, Николай вряд ли справился бы с задачей.

– Не отключай наколенный магнит. – Постоянно напоминал ему голос. – Я регулирую напряжение. Старайся, чтобы он скользил, не теряя контакта с поверхностью, иначе повиснешь на руках.

Николай слушал повторяющие рекомендации, стиснув зубы от нечеловеческого напряжения. Он уже дважды обрывался, чудом удерживаясь на одной руке.

Заветный круг, очерченный лазерным лучом, приближался медленно, но верно.

Все...

Он остановился, переводя дух, затем отключил электромагнит правой ладони.

Рука медленно потянулась к поясу, пальцы на ощупь нашли третий заряд, отцепили увесистый цилиндр.

Он снова замер, готовясь поднять два килограмма взрывчатки, в цилиндрической оболочке. Нужно с первого раза попасть магнитом удержания точно в круг, иначе придется сдвигать заряд, а это требовало акробатической ловкости.

Попал.

Ник чувствовал, как по телу бегут щекотливые капельки пота.

Теперь осталось отползти назад, метров на двадцать, найти выступ ребра жесткости и, закрепившись под его прикрытием, активировать заряды дистанционным устройством подрыва.

– Доминик, еще пять минут... Я установил третий заряд. Возвращаюсь.

Ему никто не ответил. Внешние микрофоны скафандров передавали отзвук разгорающейся внизу перестрелки.

Чужие появились из среднего прохода двумя группами.

Сначала на простор зала вышли ксенобианские бойцы. Часть из них выдвинулась вперед, осматривая близлежащие укрепления, остальные остались подле входа в тоннель.

Ван Хеллен не понимал что происходит.

Они не атаковали, – вошли в зал будто хозяева, словно знали, что за разбитыми баррикадами не осталось ни одного защитника.

– Не стрелять... – Шепотом передал он Лукорьеву. – Подпустим ближе, чтобы наверняка. Здесь негде укрыться, – он кивком головы указал на расчищенный от обломков сектор обстрела.

Сергей едва заметно кивнул, отползая назад, чтобы передать слова Доминика остальным.

Спустя пару минут стало ясно, почему ксеноморфы ведут себя таким образом.

Из тоннеля показалась группа разумных ксенобиан. Они шли открыто, не выказывая признаков беспокойства, видно на самом деле были уверены, что все защитники укреплений мертвы.

Если бы Доминик появился в зале на пол часа раньше, то застал бы ксенобианских бойцов у самого устья тоннеля, ведущего к жилому сектору. Они загодя осмотрели укрепления, убедившись, что среди развороченных баррикад более нет ни одного живого защитника.

Закончив осмотр близлежащих укреплений, боевые формы чужих образовали две шеренги, между которых в направлении жилых секторов неторопливым шагом направились пять разумных особей.

Ждать дальше не было сил.

До ксенобиан оставалось метров сто, когда одна из амбразур вдруг полыхнула огнем, располосовав пространство длинной неприцельной очередью.

У кого-то из подростков не выдержали нервы, срывая лавину скоротечного боя.

Огненный шквал бесновался секунд пятнадцать не больше, – ровно столько требовалось, чтобы полностью расстрелять магазин ИПК, никто из ребят, сжав сенсор огня, не смог отпустить его, пока электромагнитный затвор оружия не щелкнул вхолостую.

Доминик совершенно не управлял ситуацией, все вершилось само по себе, словно не пули летели из узких амбразур последнего рубежа обороны, а сама ненависть материализовалась в эти мгновенья, приняв облик разящего чуждую плоть металла...

Вслед за бесноватым огнем наступили тягучие мгновенья тишины.

Ван Хеллен, успевший выпустить лишь две короткие очереди, осторожно выглянул в разрез амбразуры.

Справа и слева от него раздавались характерные щелчки перезаряжаемого оружия, но все внимание Доминика приковала к себе страшная картина: чужие, только что стоявшие двумя ровными шеренгами, лежали вповалку, словно смерть прошлась по их рядам широким размашистым взмахом своей косы, не обойдя никого...