Красивые, дерзкие, злые - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 29

«Кабинетом» они звали крошечную, два на два, выгородку на задах гаража, куда с огромным трудом втиснулись стол, два продавленных стула да кресло. Плюс предмет роскоши – недавно купленный в складчину белоснежный электрический чайник «Тефаль».

– Эй, Петька! На фиг твой чай! Пиво! Пи-во! Мы пиво привезли! – выкрикнула Валентина.

Но дверь в кабинет-выгородку по-прежнему не открывалась.

– Дрыхнет, – констатировал Степан. И предложил: – Пойдем, Валька, в «гробик» с ним сыграем.

Валя поморщилась. «Гробик», примитивное развлечение, когда над спящим доску держат, чтоб он спросонья подумал, будто его в деревянный ящик заложили, она еще со школы не жаловала. А уж сейчас тем более не смешно... Поэтому она просто широко распахнула дверь в кабинет, позвала: «Петька!»... И в ужасе застыла на пороге.

Петя не спал – хотя и сидел в кресле, голова на столе, руки расслабленно болтаются на подлокотниках. Но только на лице застыло не умиротворенное, сонное выражение, а страдание. Губы разбиты, глаза заплыли, под носом запеклась кровь...

– Петя... – хрипло выдохнула Валя.

Наверно, она должна что-то сделать... Хотя бы проверить, жив он или нет. Но ее будто парализовало – вот и зовись после этого «своим», железным, парнем. И тогда Степан оттолкнул ее, бросился к другу и схватился за его пульс.

Больницы, к счастью, удалось избежать.

Доктор с приехавшей «Скорой» – Степан с Валей его для большего рвения десяткой «гринов» снабдили – ехать в стационар отсоветовал:

– Зачем? Переломов у него нет, вывихи я вправлю, а от ушибов с гематомами, – сальноватый взгляд в сторону Вали, – женская ласка помогает куда лучше, чем капельницы...

– Слава богу! – не удержалась Валя.

– Профессионально били, – прокомментировал доктор. – Кто же его так отделал, а? Я вообще-то обязан в подобных случаях милицию извещать.

– Не надо... в милицию... – с трудом прошептал разбитыми губами Петр, выразительно глядя на Степана.

Тот поспешно выудил из портмоне еще одну зеленую десятку, вручил ее доктору и попросил:

– Давайте, пожалуйста, без ментов. Мы сами разберемся.

И разбираться кинулся тут же, едва довольный немалым прибытком доктор вышел за порог.

– Кто тебя? И только попробуй сбрехнуть!

– А что мне брехать? – поморщился Петр. – Не секрет... Виктор Михайлович.

– Кто?! – Степан удивленно переглянулся с Валей.

– Помнишь, раз к нам вечером хмырь на «мерине» приезжал? – вспомнила она. – Мы еще ему два колеса замонтировали в нерабочее время. – И обратилась к Петру: – Но почему?! Что ты ему сделал?

– Он сегодня приперся. Как снег на голову, – тихо начал Петя. – Опять, спрашиваю, колеса пробиты? Нет, говорит, просто базар есть. Ну и начал трындеть. – Говорил Петя с трудом, видно, разбитые губы болели. – Песни пел похлеще соловья: какой у нас сервис изумительный. И место проходное, и команда классная, и даже какую-то грамотную маркетинговую политику хвалил, что, типа, очень странно для таких юных... – Он сплюнул, смолк.

– Ну! – потребовала Валя.

– Что «ну»? – поморщился Петр. – А потом этот ган...н мне партнерство предложил. Как он сказал, взаимовыгодное.

– В смысле? – не поняла она.

– А вот так. Чтоб я оба гаража на него переоформил. ИЧП наше – просто бы ликвидировал, а он вместо него свою фирму откроет, собственную. А меня – и тебя, Степ, если пожелаешь, – наемными работниками в наши же гаражи возьмет. На феерическую зарплату. Пятьсот баксов в месяц предложил каждому. И мне, и тебе. За особые, как сказал, таланты.

– Да он что, ох...ел? – взвился Степан.

– Вот я его спросил то же самое, – вздохнул Петя. – Ну и, как видите...

– Да этого Виктора Михалыча соплей перешибешь! – не удержалась Валя.

Петр взглянул на нее с обидой.

– Я и перешиб. Почти... Пару раз ему конкретно навесил. Кто ж знал, что он с охраной приехал. Три бугая – против них, ясный пень, в одиночку не попрешь... – Он мрачно замолчал.

Молчали и Валя со Степаном. Потрясенно. Разочарованно. Беспросветно.

– Елы, блин, палы... – наконец выдохнул Петр. – Что ж теперь делать, а? Он, скот, сказал, что за ответом через месяц придет. А если мы «нет» скажем – взорвет наши гаражи, к чертовой матери. Сам, говорит, знаешь, это мне раз плюнуть. Район наш якобы теперь под ним, и это кто хошь подтвердит.

– Но так же не делается! – возмутилась Валя. – Да, мы под рэкетом раньше не были, никому не платили, везло, да и бизнес мелкий – ну так мы разве отказываемся? Нет вопросов: надо – будем платить. Хоть этому Михалычу, хоть кому. Сколько там положено? Десять процентов? Двадцать?

– Не прокатит, Валька. Теперь не прокатит, – грустно усмехнулся Петр. – Харю-то я ему раскровянил. И теперь, сама понимаешь, он свои блатные обидки включил...

– Ну а мы-то, мы – какие же идиоты! – едва не плача, выкрикнула она. – Ведь когда он со своими колесами проколотыми приперся... Чего нам стоило просто его послать?! А мы, козлы, с ним носились: чаек, кофеек, скидка последнему за день клиенту...

– Ну, допустим, это ты с ним носилась, – буркнул Петр.

– Да какая разница! – обиделась Валя. – И потом...

– Брейк, дети, – оборвал Степан. – Никто на самом деле ни в чем не виноват. Просто время сейчас такое. Смутное. Конец двадцатого века. Добрые дела строго наказываются... Что делать – придется смириться...

– Отдать этим выродкам сервис? – вскинулся Петр. – Никогда!

– Зачем же отдавать? – медленно и раздельно произнес Степан. – Нет. Ничего мы им не отдадим. Будем бороться. Их же, сволочными, методами.

– О чем ты? – опешил Петя. – Войну, что ли, решил этому Виктору-как-его объявить? Так он нам не по зубам. И пробовать бесполезно.

– Ты все понимаешь слишком буквально, – упрекнул друга Степан. – Нет. Не предлагаю я с ним воевать. Мелко и глупо. Я о другом. Получается, что у нас, всех троих, одновременно возникли серьезные проблемы. Да что там серьезные – нерешаемые.

– И?.. – прищурилась Валентина. – Что ты предлагаешь?

– Что предлагаю?! Линять нам отсюда надо. Из этой страны.

– В Рио-де-Жанейро? – хмыкнул Петя.

– Да хотя бы туда, – кивнул Степан.

– А что мы там делать будем? Общественные сортиры за десятку «гринов» в день драить?

– Ну ты, брат, и скажешь, – пожал плечами Степан. – Я ж не пустыми линять предлагаю! А в духе, как говорится, нынешних нравов...

– Не въезжаю я... – покачал головой Петр.

– А ты, Валька, въезжаешь? – обратился к подруге Степан.

– Догадываюсь, – кивнула она. – Хочешь где-нибудь большой куш срубить? По-левому? Грабануть кого-то и смыться?

– Ну да, – спокойно сказал Степан.

– И кого же ты грабить собрался? – поинтересовалась девушка.

– Подумаешь, проблема! Мало, что ли, кругом валютных обменок? Обороты колоссальные, а охраны никакой.

– Вот ты о чем... – задумчиво произнес Петр. Помолчал. И добавил: – А знаешь, идея, по-моему, неплохая...

Теперь они оба вопросительно смотрели на Валентину.

– А на мой взгляд, ужасная, – отрезала она.

– Да ладно тебе, Валька, строить из себя! – усмехнулся Петр. – Можно подумать, ты у нас такая пай-девочка!

– ...Идея ужасная, потому что – какие там, в обменке, особые деньги, – не обращая внимания на его подколку, произнесла она. И триумфально закончила: – Я вам место найду, где денег побольше. Если, конечно, захочу...

Жорик, он же – Георгий Спицын, как и Валя, работал под началом Григория Олеговича. Числился охранником. Давно – она его еще с тех времен помнила, когда фирма «Альфа-Центаврой» именовалась. Огромный, под два метра ростом, нескладный, суроволицый, толстые пальцы унизаны перстнями – в общем, клиентов пугал капитально, на него даже тертые калачи опасливо косились. Олегович таскал Жорика по всем переговорам, обязательно брал с собой, ежели ехал в банк, ну а когда приходилось наличку возить – Спицын и вовсе получал почетный статус «шефа службы охраны». Иных постоянных бодигардов начальник-то не держал – поэтому громкая должность у Жорика только на время появлялась. Когда он под личную ответственность нанимал в охранных агентствах парней себе в подмогу и, как говорил Олегович, «отвечал за успешное проведение операции собственной головой».