Малой кровью - Лазарчук Андрей Геннадьевич - Страница 35

Место, где он оказался, напоминало ему то ли заброшенный, то ли недостроенный вокзал или аэропорт, предназначенный для людей метрового роста, причём проект его разрабатывал Эшер. Сейчас Денис находился на открытой широкой эстакаде с мягким, как ковёр, пластиковым полом. Полуметровые поручни отделяли его от тёмного пространства обширного зала с колоннами, причём верхушки колонн никуда не упирались и ничего не поддерживали. От середины эстакады шли узкие лестницы с очень мелкими ступенями – одна вниз, в зал, а вторая – вверх, к круглой застелённой ротонде, которая, кажется, просто висела в воздухе метрах в двух над эстакадой. Позади Дениса был, похоже, вход в другой туннель, но вход закрытый; над ним горел пронзительным рубиновым цветом странно знакомый символ. Именно на этот свет и шёл Денис в темноте…

В какой-то момент он догадался посмотреть на часы. Оказалось около полуночи – но то, что происходило по ту сторону туннеля, видно было отчётливо. Похоже, полупроницаемая тьма имела какие-то особые свойства.

Собственно, по ту сторону не происходило пока ничего. После двух выстрелов и двух трупов партизаны не проявляли активности и вообще старались не появляться в поле зрения. Только один раз Денис засёк осторожное движение: кто-то подполз ко входу сбоку, заглянул, отпрянул; Денис не стал тратить патрон.

Так шёл час за часом. А потом Денису показалось, что он слышит далёкие шлепки водяных капель.

Конечно, это был бред. Во рту давно тёрся песок о наждак. По всему телу растекалась всё более и более тяжёлая и ядовитая дрянь: кровь постепенно заменяли ртутью. Часа в четыре по армейскому времени он понял, что так и останется тут лежать, если не встанет и не пойдёт искать воду. Он встал, выпил глоток из фляжки (осталось ещё глотка три), откусил и пожевал волокнистую мякоть тыковки (голода не было, вообще ничего не было)…

Но прежде чем пуститься на поиски, Денис соорудил в туннеле мину из последней своей гранаты и проклятого прибора – просто придавив прибором спусковую скобу гранаты и вынув чеку. Сделать нормальную растяжку никак не получилось бы: стенки туннеля гладкие и тепловатые на ощупь, как фарфор, нож их даже не царапал, а другого инструмента у него не было.

В темноте кто-нибудь запнётся…

Плохо то, что снять мину будет очень трудно. А с другой стороны, подумал Денис, вряд ли понадобится это делать.

Вода капала с потолка. Нормальная чистая вода. Довольно часто: кап-кап-кап. В полу выдолбило углубление размером с розеточку для варенья. Дальше вода тянулась длинным влажным пятном к стене и там исчезала.

Под стеной лежал скелет. Скелет был в тяжёлых ботинках и оранжевого цвета штанах и куртке. Он лежал на одеяле в такой позе, будто пытался край одеяла на себя натянуть, но сил уже не хватило.

Денис укрыл его.

И только потом начал пить.

При скелете обнаружился саквояж со сломанным замком. Саквояж был до краёв набит странными на ощупь бумажками, в которых Денис не без труда опознал австралийские доллары. Вещь в данной точке Вселенной абсолютно бесполезная, поскольку австралийские доллары ни на что не годятся – они даже не горят. Только тут он сообразил, что оранжевый костюм – это, пожалуй, тюремная роба. Что за история закончилась здесь, на мокром полу непонятно какого вокзала?..

Из более полезного наследства нашлись: две пустые консервные банки, тряпичный свёрток с солью, бухточка капронового шнура с грузилом и обломком крючка, два бинта в непромокаемых пакетах, небольшие сломанные ножницы (ими он открывал консервы, догадался Денис) – и фонарь, из тех, которые нужно как следует потрясти, и они будут целую ночь светиться гнилушечным зеленоватым светом.

Могло и этого не быть, мрачно подумал Денис.

От воды он осоловел, как от пива – то есть весело, но раздуто. Надо было походить, поразмять организм. Потом он сообразил, что судьба послала ему соль не просто так, а для дела. Когда голодаешь, надо жрать хотя бы соль. И пить хотя бы кипяток. Но чтобы соорудить кипяток, нужно найти то, что горит. Чёртовы австралийцы… Сомнительно, что здесь найдётся какой-нибудь разбитый ящик или хотя бы метла, но почему бы не поискать?

При слабом – а с другой стороны, вполне достаточном, а главное, дармовом – свете фонаря Денис обошёл этот зал – по форме напоминающий букву Е – и в конце средней палочки обнаружил ступени вниз; проход, однако же, преграждала толстая несокрушимая решётка. Бедолага покойник, похоже, пытался её разрубить, распилить или отогнуть – на ступеньке, недалеко, но рукой чуть-чуть не достать, лежал неплохой такой нож. Вроде мачете, но не мачете: лезвие вогнутое, как у ятагана. А почему бы не достать, подумал Денис, отцепил от автомата ремень, сделал петлю, просунул руку между прутьями, завёл петлю под клинок, попытался поднять… и в руке у него оказалось два ремня. Нож звякнул о ступеньку.

Ну ни фига себе, вдруг проснувшись, подумал Денис. Чтобы вот так, почти без усилия, рассечь крепчайший брезент… Ну, ладно.

Он вынул шомпол и, повозившись немного, соорудил на его конце затягивающуюся петлю из капронового шнура. Подвёл её под рукоятку, осторожно затянул. Вроде бы держится… Стал поднимать – и выволок неожиданно тяжёлый нож наверх. Перехватил рукой. Рукоять была шершавая и даже чуть колючая. Наверное, ножом этим полагалось орудовать, надев рукавицу.

Лезвие было матово-серым и не имело ни малейшей зазубринки. Остальная поверхность клинка оставалась нешлифованной, грубой, и напоминала скорее не металл, а гранит – такого грязно-серого с прозеленью цвета.

Это было точно не тиронское изделие. И не земное.

Денис для пробы провёл ножом по пруту решётки. С довольно противным звуком, но без особого усилия нож снял с прута длинную стружку.

Да. Хорошая штука, хорошая. Но надо быть осторожным.

Потом подумаем, что нам с этой находкой делать. А пока…

Пришлось повозиться, скрепляя рассечённый ремень. Неудобно ходить, держа в одной руке автомат, в другой нож, а фонарь засунув… или повесив… Хорошо, что в комплект принадлежностей автомата входило и приспособление для извлечения застрявших гильз, в просторечии именуемое «козьей ножкой». С её помощью Денис пробил дырки в ремне, а потом продел туда всё тот же шнур, используя обломок крючка как иглу.

Он покончил с этим делом, съел щепотку соли, запил водой (желудок вяло брыкнулся) – и отправился продолжать разведку. В конце концов, именно на разведку его направили…

Только где ты, где ты, о радистка Кэт? «Сокол, я Незабудка…» Блин, Большой – ты же должен наконец просечь фишку! Думай, думай своей толстой премудрой башкой, думай!

Денис обошёл все доступные помещения, но больше ничего интересного не обнаружил. Кто-то когда-то вынес отсюда всё, что можно было поднять. Попытку проникнуть в подвал разведчик решил отложить на потом – когда (и если) проснётся.

Он знал, что от голода обычно умирают во сне. Вообще-то помирать рано, по-настоящему он голодал дня четыре, но уж слишком обилен был расход энергии. Складки на животе не было никакой, тонкая сухая шкурка.

Он забрался в ротонду над эстакадой, лёг так, чтобы можно было сразу начать стрелять, и уснул, велев себе проснуться или при взрыве, или через шесть часов.

«Будильник» не сработал, и Денис проспал почти сутки. За это время ничего не произошло.