Я больше не буду, или Пистолет капитана Сундуккера - Крапивин Владислав Петрович - Страница 27

– Пожалуйста…

– И иголку. На минуту…

Иглой Генчик приколол бумагу к забору.

– И нитки. Можно? И карандаш…

У крана он копнул кусочек влажной глины. Прилепил этой глиной катушку с нитками к листу. Торцом. Осторожно обвел катушку карандашом. Отошел на десять шагов.

Щелк! Бумага чуть вздрогнула, но катушка удержалась. Генчик подошел, дунул на нее. Катушка упала и запуталась белой ниткой в подорожниках.

А на листе точно в центре карандашного колечка чернела ровная дырка.

Дух капитана

Зоя Ипполитовна и Генчик пили на кухне чай с ванильными сухариками. И рассуждали про меткую стрельбу.

Генчик честно сказал, что это не его заслуга.

– Ну, может, немножко и моя. Но главное дело в шариках. Наверно, они с каким-то инопланетным свойством. Улавливают человеческую мысль и летят куда надо.

– Ох и фантазер ты, Бубенчик! Совсем как я в юные годы…

– Почему фантазер? Вы же сами видели, какая точность!

– Видела, видела… Но возможно, что секрет не в шариках. Вернее, не только в них…

– А в чем?

Очки Зои Ипполитовны блеснули с загадочной странностью.

– Может быть… в пистолете живет дух капитана Сундуккера. А?… Или хотя бы капелька его духа…

Генчик перестал болтать ногами. Ведь и у него раньше были похожие мысли. Но сейчас он изобразил сомнение:

– Разве духи бывают по правде?

– Кто их знает. Порой я почти уверена, что да… Видишь ли, все больше ученых склоняется к мысли, что человеческая душа бессмертна…

– Одно дело душа, другое – дух, – возразил Генчик. И, сам не зная отчего, насупился. А по желобку вдоль спины – царапающий холодок.

– Ты прав… Но не исключено, что дух – это частичка души. Как бы ее представитель для контактов с живыми людьми, а?… Дух может поселяться в разных вещах, обитать в доме. Может и беседовать с тем, с кем захочет… Ну, чего ты вздрагиваешь! Разве это страшно? Дух доброго человека не может быть злым…

– Я не вздрагиваю! То есть… это от щекотки. Варвара ходит там, об ноги трется. Брысь…

Очки Зои Ипполитовны заискрились чуть насмешливо. Генчик все решил обернуть шуткой:

– А если он есть, этот дух, значит, вы его встречали? Вы же сами говорили, что он бродит по дому!

– Я не встречала, но… слышала. Как потрескивают половицы, как вздыхает и покашливает пожилой мужчина…

У Генчика – опять мурашки. От пяток до затылка. Он зябко потер свои ребристые бока. Хихикнул:

– А вы бы спросили: «Фома Иваныч, это вы?..»

– Видишь ли, дорогой мой… духи не отзываются на простые оклики. Чтобы вызвать их на разговор, нужно выполнить много условий. Есть про это специальная наука, называется «спиритизм».

– А, знаю! Ленка рассказывала! Они с подругой Анжелой и с другими девчонками однажды этим занимались! Хотели дух Юлия Цезаря вызвать, чтобы он помог им экзамен по истории сдать. Только явился не дух, а отец Анжелы и сказал: «Чтобы духа вашего здесь не было…»

– В таком деле никто не должен мешать. И надо относиться к этому со всей серьезностью. Люди, которые давно умерли, не любят легкомыслия…

– Зоя Ипполитовна! – Генчик поддался настроению. – А может, капитан Сундуккер не умер? Вдруг он уплыл в какое-нибудь не наше пространство? В параллельное! Или с инопланетянами улетел…

– Ты опять расфантазировался, голубчик… Впрочем, ничего не известно… Открыл ли он свой полюс? Где и когда окончил свои дни… Только есть сведения, что первая попытка умереть кончилась у капитана провалом.

– Как это?

– Было это после русско-японской войны. Где-то в Индокитае. Фома Иванович подхватил жестокую лихорадку и почуял, что ему приходит конец. Позвал в каюту всю команду и стал слабым голосом говорить прощальные слова. Но тут… появилась мисс Кнопперинг!

– Как?! Она все еще была жива?

– Это загадка. Была ли это она собственной персоной или только ее дух – не понять. Но так или иначе она появилась среди роняющих слезы моряков. И ударила зонтиком по каютному столу. Надо сказать, для духа довольно крепко ударила, стаканы подскочили.

«Эт-то что такое! Негодный мальчишка! Кто тебе разрешил умирать? Немедленно прекрати эти глупости!»

Капитан с перепугу сел в постели. Жар у него мигом исчез.

«Я больше не буду…» – прошептал он. А колокол над полубаком звякнул сам собой, подтверждая эти слова.

Мисс Кнопперинг сердито хмыкнула и удалилась. А капитан закричал посвежевшим голосом:

«Что здесь за собрание?! Быстро готовить судно к отходу!..»

Генчик засмеялся и опять болтнул ногами. Кошка Варвара обиженно ушла из-под стола. Зоя Ипполитовна тоже засмеялась.

– Возможно, это просто легенда. Как было на самом деле, мы никогда не узнаем.

– Зоя Ипполитовна!

– Что, голубчик?

– А вы… не пробовали вызвать капитанский дух? А?… Можно было бы про все расспросить!

– Признаться, я… думала об этом. Не раз. Но как-то не решалась. Неловко было… К тому же такими делами не занимаются в одиночку. А кто станет помогать выжившей из ума старухе…

– Опять вы про свое!

– Ну, посуди сам. Ты – всего лишь второй человек, который всерьез слушает истории про капитана. Первый был Тима Ревчик. Но где он сейчас…

– Но я-то… – тихо сказал Генчик. – Я-то вот он. Здесь…

– И ты думаешь… нам следует побеспокоить дух Фомы Ивановича?

– Пуркуа па? – дурашливо отозвался Генчик. А по коже – опять холодные колючки. Третий раз.

– Ну, что же… – Зоя Ипполитовна задумчиво тронула шарик на кончике носа. – Возможно, об этом стоит поразмыслить…

– А что размышлять-то?! – Генчик выбрался из-за стола. – Давайте прямо сейчас!

– Бубенчик! Какое ты нетерпеливое чадо… Я же объяснила: это весьма ответственное дело. Оно требует подготовки и соблюдения всяких правил.

– Каких?

– Прежде всего это три «пол»…

– Натереть пол? Ладно, я сейчас!

– Ох, да подожди ты! Я говорю про три условия, которые начинаются с этих трех букв – ПОЛ… «Полнолуние», «полночь», «полусвет»… То есть приступать надо, когда пробьет двенадцать и когда в небе самая круглая луна. И делать все не при электричестве (духи его не выносят), а при свече или керосиновой лампе…

– Ух ты… – тихонько обмер Генчик. От ожидания тайны.

– Да… Ну, мы, пожалуй, зажжем корабельный фонарь, капитану это понравится… А когда у нас полнолуние? – Зоя Ипполитовна чуть не клюнула носом отрывной календарь над столом. – Ого, скоро. Через двое суток. А что касается полуночи… Тебе разрешат переночевать у меня? Под каким-нибудь предлогом…

– Я скажу, что у вас повысилось давление и вы боитесь быть одна!

– Тьфу-тьфу-тьфу… Обманывать, конечно, плохо, но что делать? Если сказать настоящую причину, сумасшедшими сочтут нас обоих. Надеюсь, ты никому не проболтаешься о наших планах?

Конечно, Генчика отпустили. Мама даже дала для Зои Ипполитовны таблетки «папазол» – чтобы снижать давление.

Петя Кубриков (счастливый после примирения с Еленой) охотно отвез Генчика на Окуневский берег. И по дороге признался, что пишет новый рассказ. Фантастический.

– Про визит летающих тарелок в городской парк.

– А чего тут фантастического? Они все время над городом болтаются. И плюхаются куда ни попадя…

– Да! Но я там придумал такое… Вот прочитаешь – убедишься.

– Ладно, – не стал спорить Генчик. И подумал, что сегодня в полночь его ждет фантастика почище всяких инопланетян.

До полуночи время шло очень-очень неторопливо. Но Генчик не испытывал досады. Во всем ощущалась какая-то особая значительность. Словно дух капитана Сундуккера уже незримо присутствовал в доме – ждал момента, когда можно будет объявиться.

Зоя Ипполитовна и Генчик разговаривали вполголоса.

Прогремел по мосту через овраг последний трамвай. Солнце ушло за кусты. Круглая луна выкатилась над забором. Она была розовая и такая раздутая, что вот-вот лопнет. Но скоро ее закрыли плотные облака. Стало темно и душно.