Трое с площади Карронад - Крапивин Владислав Петрович - Страница 22

Наверху был новый квартал. Тим показал на самый высокий дом – девятиэтажный:

– Мы на четвертом этаже живем. Вон балкон, слева…

Квартира у Тима оказалась большущая. От пола до потолка поднимались книжные стеллажи. Среди стеллажей висели индейские и африканские маски. Многие книги были непонятные: физика, электроника. Но зато стояли томов полтораста библиотеки приключений, собрание фантастики и романы Фенимора Купера в старинных обложках с золотыми узорами.

– Тут я и помру, – жалобно сказал Славка.

Тим сказал, что помереть Славка еще успеет, и повел показывать корабельный конструктор, который отец привез из Англии.

Славка думал, что конструктор – это железки и кубики, чтобы строить игрушечные пароходы. Но увидел совсем другое – детали для модели галеона «Мэйфлауэр» – старинного парусника, который доставил в Америку первых переселенцев из Европы. Все было отштамповано так аккуратно и тонко, что казалось настоящим. Даже прожилки и сучки виднелись на коричневых досочках обшивки. Даже швы на выпуклых парусах из белой пластмассовой пленки.

– Корпус я почти склеил, – объяснил Тим, – а рангоут одному трудно ставить. Надо, чтобы кто-то держал.

– Давай попробуем!

Они провозились больше часа. Зато на «Мэйфлауэре» встали три мачты с марсовыми площадками и вантами.

– Хватит, – решительно сказал Тим. Славка разогнулся. И заметил в углу на столике пишущую машинку. Это был «Рейнметалл» с латинским шрифтом.

– Такая же, как у нас! Мы еще не распаковали.

– Это папина… Вообще-то и наша с Валентиной. Мы играем иногда.

Славка удивился. Мама его не подпускала к машинке. Какие тут игрушки?

– В сигналы играем, – объяснил Тим. – У нас есть два тома трехфлажного «Международного свода»… Знаешь?

Славка кивнул:

– Знаю. Только он устарел, сейчас двухфлажный.

– Для игры-то не устарел. Мы знаешь как играем? Я Вальке диктую по три буквы наугад… Она у нас ученый товарищ, все латинские буквы знает… Она печатает, а потом я по книге разбора расшифровываю. Иногда так смешно получается! Хочешь, попробуем?

Тим выволок с книжной полки толстенный синий том.

– Называй какие-нибудь флаги. Любые три буквы.

– Тим… – сказал Славка.

– Что?

Славка рассмеялся:

– Ничего. Просто ТИМ. Тангоу, Индия, Майк.

– Ой, а мне и в голову не приходило!

Они плюхнулись животами на ковер, начали поспешно листать книгу.

– Вот, смотри. Славка! ТИМ… «Облегчать вес, осадку…» Что бы это значило?.. А, знаю! Это меня стащили с «Сатурна» и облегчили у него осадку. Все правильно. Теперь посмотрим про тебя.

– У меня же шесть букв.

– Разобьем на два сигнала.

– Точно. Сла.. Сьерра, Лима, Альфа… Что будет?

– Сейчас… Вот это да! «Освобождать»!.. Ты кого-нибудь освобождал?

Славка вспомнил толстого мальчишку, которого отбил у крикливой соседки.

– Да. Кажется, освобождал.

– А кого? Сейчас узнаем… Викта, Кило, Альфа… Что получается? Странно. Эти флаги означают слово «как»… Как ты освобождал?

Славке неловко было рассказывать об этом случае. Получится, будто хвастается, а героизма-то никакого тут нет. Он вздохнул:

– Военная тайна.

– Тайна? Хорошо, – сказал Тим. Зачем-то пополз по-пластунски к широкой тахте с подушками вместо спинки. Выволок из-под тахты желтую пластмассовую трубу с двумя пистолетными ручками. Славка такие видел в «Детском мире» – это был пневматический автомат, стреляющий теннисными шариками.

– Заряжен, – предупредил Тим. – Будешь открывать военную тайну?

Славка укрылся за томом сигнальнного свода:

– Вероломное нападение на мирных жителей…

– Не вероломное! Я честно предупредил.

– А я без оружия!

– Можешь кидаться подушками.

– Могу?

– Можешь.

Славка прыгнул на тахту.

– Пускаю в ход тяжелую артиллерию!

– А я скорострельную!

Шарики застучали о стену вокруг Славки. Славка пустил в Тима увесистой подушкой. Тим ее поймал и бросил в Славку. И прыгнул следом! Со стены с гулом сорвался боевой барабан какого-то племени из джунглей Ориноко.

Через минуту Славка лежал на полу, носом в ковер. Тим сидел на нем верхом. Славке было хорошо. Он чувствовал, что может скинуть легонького Тима одним движением плеч, но не хотел. Он был счастлив, что лежит вот так, а Тим победно смеется над ним и упирает ему между лопаток широкий автоматный ствол.

– Откроешь тайну?

– М-м… – сказал Славка. – Ни за какие сокровища.

– Что с тобой сделать?

– Как что? В сигналах же сказано: освобождать .

– Как ? – насмешливо откликнулся Тим.

– Облегчить вес и осадку. Слезть с меня.

– Тебя спасло знание Международного свода.

Тим вскочил, но подкатился на теннисном шарике и шлепнулся на ковер. Задумчиво сказал:

– Бах…

– Сейчас посмотрим, что такое БАХ, – деловито сообщил Славка и потянулся к синей книге. – Браво, Альфа, Хотэл… «Открытая якорная стоянка».

– Все правильно. Пора становиться на якорь. А то сейчас явится Валентина.

И Валентина явилась.

– Это выходит за всякие рамки, – сурово произнесла она. – Немедленно приведите квартиру в порядок.

Славка почувствовал себя как перед завучем. Тим вскочил. Заправил рубашку, пригладил волосы и – просто чудо какое-то! – в один миг превратился из растрепанного мальчишки в аккуратно подтянутого Тима.

– Валечка, мы больше не будем.

Славка с сожалением посмотрел в окно.

– Темнеет уже. Пора домой, а то будет мне «бах»…

Тим проводил Славку до лестницы. Снизу к ним подбежал большой тощий пес.

– Боцман! – обрадовался Тим.

Славка вздрогнул.

– Не бойся, – сказал Тим. – Это здешний общий пес. Он ко всем ласкается.

– Да я не боюсь…

Боцман лизнул Славке ладонь, вежливо помахал хвостом и побежал по своим делам. Славке было неловко. Вдруг Тим решил, что он в самом деле испугался собаки?

– Тим… Я знаешь почему вздрогнул? Ты сказал «Боцман»… А меня так в старой школе дразнили…

Тим ничего не сказал. Он, видимо, сразу все понял: как несладко было Славке в той школе и каким обидным было прозвище.

– Не говори только никому… – пробормотал Славка.

– Конечно, Славка… А меня в первом классе дразнили «Ржавая селедка».

– Почему?

– Ржавая – из-за веснушек. А селедка – из-за фамилии.

– Дрался? – тихо спросил Славка.

Тим вздохнул:

– И ревел, и дрался… На «ржавую» я не обижался, а на «селедку» – очень. Потому что она скользкая и соленая… А потом новая учительница пришла, услыхала и говорит: «Сель – это вовсе не селедка. Это могучий горный поток, лавина, которая может все разрушить. Поэтому не дразните Тима…»

– И перестали?

– Не сразу, но перестали…

«Сель. Грозная лавина», – повторил про себя Славка. Нет, не годилось это для Тима.

– Пойду, – сказал Славка.

– Ну, до завтра. Да?

– До завтра… Тим! А можно, я тебе позвоню? В нашем квартале есть автомат.

– Вот правильно! Позвони! Запиши телефон. Двадцать три… девятнадцать… ноль восемь.

Славка легко запоминал числа. Но телефон ему хотелось записать. В этом был особый смысл. Будто они с Тимом подписывали договор о дружбе. Нет, до этого, конечно, еще далеко, но все-таки…

– А чем писать?

– Сейчас… – Тим достал из нагрудного кармана тонкий карандашик. – Смотри-ка, даже не сломался, когда по полу катались. Осторожнее, он как иголка.

– А бумага? Ой, у меня же есть. – Славка тоже полез в карман.

– Постой, – сказал Тим. – Это анкета.

– А зачем она мне…

– Ты же хотел…

– Не пойду я во флотилию, – сказал Славка. – Может, еще где-нибудь есть парусные секции?

– Не знаю. Есть, но, по-моему, только взрослые… А почему не хочешь в эту?

Славка положил свернутый листок на левую ладонь. Было еще не очень темно, можно писать.

Но сначала надо ответить Тиму. А что отвечать, если Тим и так все понимает.

Славка шепотом сказал:

– А ты как же?.. Мы одной… В одной секции было бы лучше…