Трое с площади Карронад - Крапивин Владислав Петрович - Страница 21

– Я тоже хотел записаться… – сказал Славка.

Сель, кажется, обрадовался:

– Тогда возьми анкету, она чистая!

Славка замотал головой. Получалось нехорошо: Тимке во флотилию нельзя, а Славке вроде бы на эту Тимкину беду наплевать.

– Да бери! – сказал Сель. – Зачем тебе лишний раз бегать за анкетой? Сразу заполнишь, подпишешь – и к начальнику.

Славка вздохнул и взял. Потому что отказываться тоже было неудобно. Вдруг Сель скажет: «Я тебе помочь хочу, а ты ломаешься…»

Славка виновато спросил:

– Неужели она такая вредная, ваша Куин Лиза?

Сель печально ответил:

– Королевы бывают хорошими только в сказках и шахматах… Ты подождешь, пока я книжку сдам?

– Постой, – сказал Славка. – Двойка-то тебе к чему? Давай напишем перевод. Я его, наверно, помню.

– Вот здорово!

Сель без лишних слов уселся на высокий парапет крыльца – в сторонке, чтобы не мешать пробегавшим туда-сюда ребятам. Положил на колени портфель, на портфель – тетрадку. Славка сел рядом.

– Готов? Пиши: «Когда Маугли вышел из зарослей на поляну…»

Славка помнил текст почти наизусть. Иногда увлекался и шпарил без передышки. Сель останавливал:

– Подожди, это я сам, а то нечестно получается… Здесь я тоже могу. А это что? Все слова знаю, а выходит чепуха какая-то. Они что, дрались до крови?

– Да нет! Это же клич такой. Как пароль: «Мы одной крови– ты и я!»

Сель быстро глянул сбоку на Славку. Хотел написать, но задержал ручку. Головкой ручки поцарапал подбородок. Сказал, опустив глаза в тетрадку:

– Сидим рядом, разговариваем… а даже не знаем, как друг друга зовут…

– Я знаю, – торопливо и смущенно возразил Славка. – Тебя Тимка зовут… Да?

– Меня зовут Тим, – серьезно сказал Сель. – Все меня так зовут с тех пор, как я только родился. Все, кто… ну, кто мне не враг…

– А меня Славка… Тим… ты пиши. «Мы одной крови – ты и я…»

…Тим, конечно, понравился маме. Славка видел, что мама им просто любуется. В Тиме было все, чего не хватало Славке. А Славке не хватало собранности, подтянутости, внутренней интеллигентности, умения держаться и вести себя, как положено воспитанному мальчику из приличной семьи.

Когда баба Вера позвала обедать, Тим не ломался и не отказывался. Вилку и нож он держал как полагается. Не торопился, как на поезд, не глотал непрожеванные куски и спокойно, без смущения отвечал на мамины деликатные вопросы.

И Славка благодаря маме узнал, что отец у Тима – инженер на судне, которое часто уходит в океан, чтобы поддерживать связь со спутниками и космонавтами. А Тимкина мама-дежурный администратор в гостинице для моряков.

– Надеюсь, дома у тебя не станут волноваться, что ты задержался? – осторожно спросила мама.

– Просто некому волноваться. Папа в море, а мама до завтра на дежурстве.

– И больше у вас никого нет?

– Еще сестра Валентина. Я в шесть часов пойду за ней в детский сад.

– Маленькая сестра?

– Нет, большая. Почти семь лет.

– Это все-таки не очень большая. Ты, наверное, о ней заботишься?

Тим улыбнулся:

– О ней не надо заботиться, Елена Юрьевна. Она самый самостоятельный человек у нас в семье. Вы бы слышали, как она по телефону разговаривает! Те, кто не знает, сразу начинают к ней на «вы» обращаться…

После обеда Славка и Тим рассматривали книги и журналы с кораблями. От книжки Цурбана Тим еле оторвался.

– Ты ее бери домой и читай сколько влезет, – сказал Славка. – Хоть месяц, хоть год… – Он готов был сказать: «Если хочешь, то бери насовсем», но не решился. Получится, будто он сразу набивается Тиму в друзья.

Тим обрадовался:

– Я срисую кое-что. Тут все детали как на ладони… Смотри, марсовая площадка в точности как на «Сатурне». Вот через этот брус я фал перекинул, блок искать было некогда.

– Парус тебе вернули?

– Ой… Даже вспоминать боюсь. Обещали отдать, когда кто-нибудь из взрослых придет. Дядя Саша, когда узнает, еще устроит мне головомойку. Это его парус. Мы однажды в Голубую балку ездили, и дядя Саша нам его дал, чтобы тент от солнца на пляже сделать…

Славка жалобно засопел. Когда при нем говорили о пляже, его сразу же нестерпимо тянуло купаться.

Он сказал об этом Тиму. Тим подпрыгнул:

– Так идем!

– Легко сказать «идем»… Меня одного не пускают. «Ребенок захлебнется, ребенок ударится о камни…»

– А со мной?

Славка посмотрел на Тима с сомнением.

Тим подошел к двери:

– Елена Юрьевна! Простите, что я вас отрываю. Можно, мы со Славой сходим на пляж?

Славка не видел маму, но сразу представил, какие круглые у нее стали глаза.

– Одни?

– Я всегда купаюсь один…

– Да, конечно… Но Славик… Он еще не привык.

Знала бы мама, что случалось на Покровском озере…

Тим рассудительно сказал:

– Елена Юрьевна, привыкать все равно придется. Если живешь у моря, с мамой каждый раз купаться не будешь.

– Ох, я это понимаю. Но я так волнуюсь…

– А мы придем ровно через час – из минутки в минутку. Вы не успеете поволноваться.

– Это совершенно точно? – жалобно спросила мама.

«Ура!» – шепотом сказал Славка.

…Они были уже в квартале от дома, когда мама догнала их. Она несла пляжную сумку.

– Вы забыли полотенца… И, кроме того, я тоже хочу поплавать. Нет-нет, не думайте, что я вам не доверяю. Просто мне стало завидно.

Они купались долго и весело. Плавали наперегонки. Брызгали друг на друга. Ныряли с бетонных ступеней. Пытались достать на глубине дно. Мама наконец вытащила их на берег.

– Сколько можно сидеть в воде! Вы превратитесь в русалок.

– Мальчики-русалчики, новое открытие в науке, – сказал Тим. Он прыгал на одной ноге и тер полотенцем плечи.

Мама смотрела, смотрела на него и вдруг начала смеяться:

– Нет, это просто чудо! Какой же ты пестренький!

Славка вспыхнул: а если Тим обидится? Но Тим тоже засмеялся:

– Меня маляры обрызгали… Это мне мама рассказывала маленькому. Будто, когда я родился, меня в больнице несли по коридору, а там стены красили. У маляров случайно повернулся распылитель, и вся краска – на меня.

– Похоже, что так и было, – смеясь, заметила мама.

– Я этому долго верил, – сказал Тим. – Один раз у нас в детском садике был ремонт, и я у маляров узнал, чем надо масляную краску смывать. Растворитель такой в плоских бутылочках… Стащил у них одну бутылку и давай ноги тереть…

Мама удивилась:

– Почему же не нос и не щеки?

– А что мне нос? У меня с ногами беда была… Мы в пряталки часто играли в коридоре, где взрослая раздевалка. Там халаты висели. Спрячешься за них, а ноги торчат. Тапочки у всех одинаковые были, ну и ноги похожие, не угадаешь, кто где. А меня сразу – хвать!

Мама опять залилась смехом. И Славка. Он был рад, что Тим так весело и доверчиво рассказал эту историю. «Будто давним знакомым», – подумал Славка.

Когда вернулись, Тим сказал, что Славка теперь должен пойти к нему. Иначе будет просто несправедливо!

– А уроки? – привычно напомнила мама.

– Завтра же воскресенье! – разом сказали Славка и Тим.

– А ты забыл, что мы собирались в магазин за брюками?

– Зачем они мне в такую жару?

Тим сказал:

– Еще целый месяц будет лето.

Сначала они зашли в садик за Валентиной. Тим объяснил по дороге:

– Она могла бы одна ходить, да воспитатели не пускают. Боятся ответственности.

Валентина оказалась рослой девчонкой с круглым лицом и темными косами. Она басовито сказала:

– Я тебе поражаюсь, Тимофей. Неужели ты даже в субботу не можешь прийти пораньше? Я извелась в этом детском учреждении.

– Ой, я совсем забыл, что в субботу можно раньше…

Валентина посмотрела на аккуратно зачесанные, но все еще мокрые волосы брата.

– Искупаться ты почему-то не забыл.

Они поднялись по узкой лестнице, стиснутой белыми стенами, в которых глубоко сидели зеленые калитки. Со стен спускались плети ползучего кустарника. Лестница называлась «улица Камчатского люнета».