Наследники (Путь в архипелаге) - Крапивин Владислав Петрович - Страница 66

Егор сказал, что он вышел из возраста, когда любят варенье с чаем. Чай с вареньем – еще туда-сюда.

– Можно и так, – согласился Ваня. Видно, ему нужен был законный повод, чтобы распечатать новые запасы варенья. Но Егор объяснил, что хочет сначала дозвониться до Среднекамска.

– Разрешаешь?

– Чего спрашивать-то, – сказал Ваня.

Егор потянулся к телефону и помянул черта. Он все время забывал сменившийся в январе номер Гаймуратовых. То ли «ноль два – двенадцать», то ли «двенадцать – ноль два»… Он вытащил из кармана листок со стихами Толика, на котором в тот январский вечер записал телефон. Листок в кармане был всегда – это стало для Егора уже привычкой и чем-то вроде доброй приметы.

«Пятьдесят семь – ноль два – двенадцать»…

Ответила Галина. Удивилась:

– А разве вы не встретились? Гай вчера поехал к вам…

– Ко мне?

– Вообще-то по своим делам. Но хотел и тебя увидеть.

«Может, и заходил, да мать не сказала, – подумал Егор. – А может, ее самой дома не было…»

– Я тогда помчусь домой! Может, еще зайдет!

– Едва ли. Он хотел вернуться нынче к вечеру. Наверно, сейчас уже в дороге…

– А что случилось-то? Зачем он поехал? – встревожился Егор. Голос у Галины был расстроенный.

– Неприятности там крупные. Беда с одним мальчиком…

– С Витьком? – испуганно и глупо спросил Егор.

– Да при чем здесь Витек… Вот он, рядом, цветет, как ясный одуванчик… По службе у Гая это.

– Но он же уволился!

– Да, но это старое дело…

– А какое?

– Егор, он сам расскажет. Позвонит…

Егор положил трубку и только тогда сообразил: куда Михаил позвонит-то?

Он расстроенно сел возле столика с телефоном. Обшлагом зацепил, смахнул на половик лист с номером. Ваня, который крутился рядом, быстро поднял бумагу, пригляделся к стихам.

– Ой… на нашей машинке напечатано. Да?

– Что?.. – Егор думал о своем. Какие там беды у Гая и стоит ли сейчас ехать в Среднекамск?

– Это на нашей машинке напечатано, – повторил Ваня.

– Что напечатано?.. Почему на вашей?

– Ну, сразу же видно! Вот у буквы «фэ» колечко разорвано. А у «рэ» ножка скособочена… Это что за стихи?

Какие порой случаются в жизни повороты! И совпадения!.. А может, не просто совпадения? Может, счастливые находки идут в руки тем, кто ищет? Может, в этом справедливость судьбы?

…Ваня даже оробел от натиска Егора: что за машинка, откуда?

Ну, обыкновенная старая машинка, она у Ямщиковых с незапамятных времен. Папа еще мальчишкой был, когда выменял ее у своего приятеля… Откуда она у приятеля взялась? Надо у папы спросить, Ваня не помнит… Помнит только, что, кажется, этот приятель папин машинку из Среднекамска привез, когда в наш город переехал. Вроде бы на какой-то школьной свалке он ее нашел, сломанную совсем, а потом кто-то помог починить… Ее и теперь чинить приходится все время.

– А где она, Вань?

– Я же говорю! Папа ремонтировать унес, я попросил… Одному знакомому. Тот на все руки мастер, хоть какую технику может наладить… Папа тоже может, но говорит, что тот лучше…

– Черт, не вовремя… Вань, а машинка называется «Ундервуд»? И с твердым знаком на конце?

– Ага…

– И деревянная подставка у нее есть?

– Есть…

– А какая?

– Ну… подставка как подставка. Из доски…

– А не из фанеры?

– Я не помню… Нет, она толстая. И покрашенная.

– Ваня, дело вот в чем… – У Егора от волнения сел голос. – Это может быть не доска, а… как бы плоская фанерная коробка. Пустая внутри. И там тайник… Ты не знаешь?

Ваня помотал головой. И вдруг насупился. Потребовал:

– Ну-ка расскажи.

Рассказ о листах старой рукописи, спрятанных в подставке «Ундервуда», Ваня выслушал, раскрыв перемазанный рот. Впервые коснулась второклассника Ванюшки Ямщикова настоящая тайна. Эхо приключений прозвучало в углах привычной квартиры…

Сначала Егор поведал эту историю очень коротко, самую суть. Но Ваня утащил его в их с Венькой комнату, усадил на нижнюю койку и начал обстрел вопросами. И глаза у него были умоляющие. И Егор выкладывал ему, Венькиному братишке, все новые и новые подробности. И про Толика Нечаева, и про Гая, и про съемки на «Крузенштерне». Только о подозрениях насчет Наклонова не сказал. Ни к чему это знать девятилетнему пацану. Пусть считает, что Егор просто ищет следы кургановской повести… Скоро Егор уже сам увлекся и рассказывал, не дожидаясь вопросов. А когда он замолкал, слышал частое Ванино дыхание, который, замерев, притерся к нему… А кроме этого дыхания будто слышалось в тишине щелканье хронометра…

– Егор, – наконец шепотом сказал Ваня. – Машинку-то папа сегодня принесет, он обещал. Все узнаем…

– А ты уверен, что машинка – та самая?

Ваня прыгнул, стукнул об пол коленками и локтями, выволок из-под койки пачку плотных листов. Откинул верхний.

– Смотри!

Это была газета «Новости Находки» с текстом, отпечатанным на машинке. И с первого взгляда стало ясно, что шрифт у заметок и у стихов Толика один и тот же. Загнутая ножка буквы «р», порванное очко у «ф». И косо поджатый хвостик у «щ»…

Все это было так очевидно, что не требовало даже долгого разглядывания. И, сравнив буквы, Егор заинтересовался самими газетами. Было чем заинтересоваться! Пестрые, удивительно разноцветные листы, картинки с пейзажами незнакомых планет, столбцы рассказов со словами «продолжение следует»…

– Вань, это что?

Ваня объяснил. Про планету Находку, про игру такую, Егор слышал от него и раньше и глобус не раз крутил, но про газеты не знал. И хотя все мысли были о тайнике в подставке «Ундервуда», Егор не удержался – начал листать номера «НН»…

Да, что и говорить, Венька – талант. И в рисунках талант, и в рассказах своих… Егор зачитался приключениями школьника Ноль-с-Плюсом на планете Земля. Классной Розе почитать бы! Вот бы уксусное лицо сделала: «Йи опять одно и то же! Совершенно не та йидея!»

– Вань, это как же? Так все эти газеты и лежат под кроватью?

– Ага… Новый номер сперва висит, а потом – в пачку. А где еще хранить-то?

– Это все люди должны видеть! Это же интересно!

«И чтобы убедились, какой он на самом деле, Венька Ямщиков! Он действительно – Редактор. Без насмешки…»

Ваня сказал:

– Стрельцов приходил. И еще ребята. Тоже смотрели.

– Да много ли их, ребят-то? Вот если бы в школе повесить!

– Разве можно?

– А что такого? Сделать выставку… А?

Ваня быстро облизал засохшее на губах варенье.

– Это бы здорово…

– А Венька не рассердится? Скажет вдруг: зачем без разрешенья…

– Не-е! Он сам жалел, что мало читателей, я знаю… А почему без разрешенья? Я ведь тоже… Это наша вместе газета.

Егор подошел к телефону…

– Бутакова? Привет, это Петров… Стоп, не бросай трубку, я по делу… Знаю, что не хочешь со мной разговаривать. И кто я такой, знаю… Подожди, разговор не о твоих поэтических талантах. Не ты одна у нас литературное светило… Да постой ты! Ну хорошо, хорошо, я приношу свои искренние извинения… Ты можешь приехать сейчас к Ямщикову? Нет, он в санатории, зато я здесь. У него. И брат… Приезжай, узнаешь… Не фокусы, а серьезное дело! Ну, можешь ты хоть раз выслушать меня по-человечески, ду… думать надо… Не хотел я сказать «дура», не выдумывай, это у тебя комплекс… Не тайна, а долго объяснять. Приезжай, увидишь здесь такое!.. Давно бы так…

Надо отдать должное Бутаковой. Когда она появилась, о скандале в студии больше не упоминала, газетами восхитилась, идею выставки нашла гениальной. Так и сказала:

– Петенька, ты гений. Даже не ожидала…

Всех газет было слишком много. Втроем они отобрали два десятка самых интересных номеров. Потом Ваня вскипятил чайник и уже без колебаний открыл трехлитровую банку с вареньем.

Светка сказала, что газеты заберет с собой сразу. Пока идут каникулы, она договорится с вожатой, чтобы найти в школе место и устроить выставку как полагается. И пусть все видят, какие у людей бывают способности, а то теперь все такие невнимательные друг к другу. Попал человек в беду, поговорили об этом пару дней, а сейчас почти никто не вспоминает. Может быть, эта выставка всколыхнет коллектив.