Блистательные дикари - Бернелл Марк - Страница 37

– А вы можете конкретизировать это самое «что-то»?

– Как мы знаем, инфицированные обладают способностью определять себе подобных: они каким-то образом ощущают с ними общность. Ясно, что человек, которого имел в виду Абрахам, страдает тем же заболеванием, что и он. И в этом суть! Дело в том, что Стефан испытывает определенного рода гордость по поводу своего отличия от всех прочих, от собственной «избранности», так сказать. Окружающие подозревают что он отличен от них, но не знают, в чем это отличие состоит. Многие испытывают по этой причине страх, который подпитывает извращенное самолюбие Абрахама. Но сейчас он, вероятно, столкнулся с человеком, напугавшим его самого и продемонстрировавшим ему свою неприязнь.

– У вас есть соображения по поводу того, кто этот человек? – спросил Крис.

Элмор отрицательно покачал головой:

– Боюсь, что нет Па крайней мере пока. Кстати, что вы можете сказать о физическом состоянии Абрахама?

– Ясно, что у него болезнь зашла далеко. Налицо все признаки анемии.

– Ну и что? – сказала Кэтрин. – Анемия в наше время не редкость.

– Это так. Но здесь – особый случай, и нам приходилось уже исследовать подобные симптомы.

– Скажите, какова вероятносгь, что он все это просто придумал?

– Такую возможность исключать нельзя, но это маловероятно. Абрахам отлично осведомлен о том, чего в принципе не должен знать, но ему не известно то, о чем он знать просто обязан. К примеру, он был прав, когда говорил о методе преступления, но коль скоро подобная информация еще не стала всеобщим достоянием, напрашивается вопрос: откуда он получил сведения? Каким образом он об этом проведал? И еще – отчего его грызут сомнения?

– Крис мне сказал, что вам приходилось сталкиваться с этой болезнью раньше. Где это было?

Элмор снова достал свой альбом с фотографиями, и перед Кэтрин появились изображения живых мертвецов. Они были бледны точно мел, а темные круги под глазами напоминали маскарадные очки. Сказать по правде, Стефан Абрахам не слишком походил на этих несчастных.

– Я не понимаю одного – какое отношение Абрахам, да и все эти люди могут иметь к субъекту, убившему Дженнифер?

– Помните, я рассказывал вам о наших исследованиях, связанных с изучением обстоятельств возникновения тех или иных заболеваний крови? – спросил Крис.

– Да.

– Значительную часть своего рабочего времени я посвящаю сопоставлению многих случаев в попытке найти общие черты, которые так или иначе помогли бы нам установить причину заболевания. Так вот, имеется некоторая связь между состоянием Абрахама и методом совершения убийства.

– Вот как? И в чем это выражается?

Крис пожал плечами:

– Одним словом здесь не обойдешься. Пока мы наверняка знаем одно: в подавляющем большинстве случаев все это происходит в отдаленных, Богом забытых поселениях. Хотя бывали и исключения. В частности, нью-йоркское дело и лондонские убийства.

– Эти фотографии, – вступил в разговор Элмор, – были сделаны в пятидесятые годы, когда мы только начали заниматься проблемами, связанными с данным заболеванием. Симптомы у этих людей были схожи с симптомами, обнаруженными нами у Абрахама. Просто на этих снимках показана конечная стадия разложения личности.

Кэтрин извлекла из альбома фото, где была запечатлена группа людей, собравшихся у развалин церквушки. В толстой стене колокольни зияли дыры. По краям лестницы с выщербленными ступенями, которая вела к входу, застыли силуэты мертвых сухих деревьев. Люди на снимке были облачены в лохмотья и дырявую обувь. Некоторые в буквальном смысле кутались в рубище. Они окружили мужчину. В поднятой руке он сжимал кинжал необычной формы. Клинок достигал в длину от двенадцати до восемнадцати дюймов. Конец рукоятки выходил из кулака. Взгляды большинства собравшихся были прикованы к кинжалу.

– Что это? – спросила Кэтрин.

Крис взглянул через плечо девушки. Этого снимка ему не приходилось видеть.

– Это еще одна «проклятая» община. Такие сцены и подвигли Джозефа начать исследования, за которые, по его мнению, вряд ли бы взялся кто-то другой, – пояснил Элмор.

– Ричард и Джозеф, – объяснил Крис Кэтрин, – знали, что столкнулись с неизученным ранее явлением, суть которого лежала далеко за пределами местных легенд и мифов и даже коллективной паранойи, а ведь именно паранойю они поначалу заподозрили в этих людях. Заболевание, с которым они столкнулись, не носило психосоматического характера.

– Точно так, – сказал Элмор. – Мы знали о местных легендах, связанных с возникновением болезни, но решили копнуть поглубже, чтобы мифы не мешали нам установить подлинный смысл происходящего.

Кэтрин снова перевела взгляд на фотографию. Человек с кинжалом, казалось, что-то возглашал собравшимся. Несмотря на физическую немощь и ставшее уже привычным равнодушие, в глазах людей сверкало нечто, похожее на любопытство, смешанное со страхом.

– Что там происходит? – спросила Кэтрин, обращаясь к Элмору.

– Это довольно любопытно. Здесь вымысел переплетается с реальностью. Этот кинжал непростой – им убивают вампиров.

Кэтрин едва удержалась от улыбки.

– Это нечто сродни осиновому колу, так что ли?

Элмор утвердительно кивнул:

– Именно. Кстати, кинжал обладает такими же смертоносными свойствами. Если его вонзить в грудь вампиру, тот погибает. Об этом мы узнали из одной местной легенды, которая ничуть не лучше и не хуже всех прочих, созданных человечеством. Правда, имеются нюансы. В Венгрии, к примеру, подобным оружием поражают оборотней. Как видите, примерно та же история, с вариациями в духе местного колорита.

– Но ведь люди верят в эти сказки, не так ли?

– Ну разумеется. Они не понимают, что происходит с ними. Страх и психическая нестабильность часто приводят к истерии. По этой причине люди готовы поверить в любое объяснение, даже если оно не приносит им никакой практической выгоды и не избавляет от угрозы. Пока они верят в эти байки, они убеждены, что понимают суть происходящего… Согласитесь, понимание того, что тебя окружает, делает наш не вполне идеальный мир сносным. Легенда эта, или, если угодно, миф, уходит корнями в глубину веков, и каждое поколение вносит в него изменения и расцвечивает подробностями в соответствии с требованиями времени.

– С самого рождения ребенка окружают сказки и мифы. Вряд ли человек может избежать их влияния.

– Совершенно справедливо, – подтвердил точку зрения Криса Элмор. Эти люди обречены на страдание. Но давайте вернемся к человеку с кинжалом. Мы, честно говоря, не углублялись в те дни в исследования, но и без научных экспериментов ясно. что клинок этот обладает некоей мистической силой, позволяющей преодолеть дьявольскую мощь вампира. Или что-нибудь в этом роде.

Кэтрин некоторое время внимательно разглядывала оружие.

– Судя по всему, кинжал стоит немалых денег, – произнесла она, – и это при том. что здесь все выглядит чрезвычайно бедно.

– Да, это дорогая вещь, – подтвердил Элмор. – Иногда целые деревни скидываются, чтобы купить такой кинжал. Это своего рода жертва, которая должна помочь им изгнать зло, и, чтобы завладеть желанным предметом, они отказывают себе в самом необходимом.

Кэтрин вгляделась в лица несчастных. Их тусклые глаза выражали не только страх и заинтересованность, но и надежду. Увы, ничем не подкрепленную.

– Неужели Абрахам тоже один из них? – спросила она.

– Нет, конечно. К этим людям он отношения не имеет, но страдает от аналогичного заболевания. Кроме того, он огражден от этого пресловутого мифа о вампирах, который только ухудшает дела больного. Он просто болен.

Элмор отложил альбом в сторону и принялся изучать список людей, которых им предстояло навестить. Список составил Крис. Элмор ткнул пальцем в чье-то имя и спросил:

– А это еще кто?

Крис нагнулся через его плечо, взглянул на фамилию и ответил:

– Старк. Роберт Старк.

– Кто он?

– В прошлом – приятель Сары Рейнолдс.

– Если мы поедем к этому парню, Абрахам поедет с нами? – осведомилась Кэтрин.