Люди, которые играют в игры (книга 2) - Берн Эрик - Страница 43

Принцип подвижного лица относится и к улыбке матери, и к ухмылке весельчака. Мать может совсем не знать о том, что выражение ее лица очень сильно влияет на ее детей.

Подлинное Я

Большую роль в развитии сценария играет наряду с подвижностью лица психологическое явление подвижности Я. Здесь тоже имеет место дефект самосознания. Ощущение Я может в каждый данный момент быть связано с одним из трех состояний Я, а при соответствующих обстоятельствах «перепрыгивать» от одного состояния к другому. Иными словами, ощущение Я не зависит от конкретных свойств состояний Я и от того, что делается и что воспринимается в этих состояниях. Это похоже на электрический заряд, который перескакивает от одного носителя к другому, независимо от того, как используются эти носители. Такое перескакивание ощущения Я мы называем свободным перемещением.

Когда активность какого-либо из состояний Я проявляется в полной мере, то именно это состояние воспринимается в данный момент как подлинное Я. Если в человеке активизируется его сердитый Родитель, человек считает, что сердится не какое-то его «состояние», а сердится он сам. Несколькими минутами позже, во Взрослом состоянии Я, он удивляется, что это с ним приключилось, и воспринимает Взрослого как свое настоящее Я. Еще позже, когда Ребенок в нем стесняется своей слабости, Ребенок ощущается как подлинное Я. (Все это, конечно, в том случае, если инцидент был прожит всерьез, а не был разыгрыванием роли сердитого Родителя или кающегося Ребенка. В случае ролевого поведения возникает ложный Ребенок, а не подлинное Я.)

Чтобы показать эффект подвижного Я в повседневной жизни, возьмем для примера ворчливую жену Зою. Обычно Зоя добродушна, общительна и легко приспосабливается к обстоятельствам. Но иногда она начинает относиться к мужу чересчур критично. Сказывается ее ворчливый Родитель. Вскоре веселый и общительный Ребенок в ней берет верх, она забывает, что говорила мужу несколькими минутами раньше. Но он-то помнит и остается мрачным и отчужденным. Если такая ситуация воспроизводится вновь и вновь, его мрачное настроение становится постоянным, а Зоя никак не может найти этому причину. «Ведь нам так весело вместе. Почему ты замыкаешься в себе?» — допытывается ее игривый Ребенок. Когда Ребенок — ее настоящее Я, она забывает или упускает из виду все, что делала и говорила, когда настоящим Я был ее Родитель. Так что каждое из состояний Я не очень хорошо фиксирует, что делается в другом состоянии. Родитель забывает общие забавы, Ребенок забывает ворчливые укоры в адрес мужа. Но Ребенок мужа (да и его Взрослый) помнит ворчание ее Родителя и живет, постоянно ожидая, что это повторится снова.

Муж со своей стороны может заботливо ухаживать за женой, когда он в Родительском состоянии Я, а в другой момент его Ребенок будет жаловаться и хныкать. Родитель мужа, позабывший о слабостях Ребенка, станет упрекать ее в неблагодарности: «После того, что я для тебя сделал?» Она высоко все это ценит, но живет-то в ожидании новых истерических выпадов Ребенка. Его Родитель полагает, что сам он, его реальное Я, всегда был к ней весьма внимателен, что соответствует истине. Но точно так же справедливо, что Ребенок в момент его активности — это тоже он сам, его реальное Я. Когда одно из состояний Я забывает, что делает другое, сценарий их обладателя реализуется полным ходом, в то время как он сам не чувствует себя за это ответственным. Его Родитель говорит: «Я всегда был с нею очень мил и не знаю, что с ней приключилось. Я даже повода к тому не подавал. Женщины вообще странные существа...» Родитель мужа забыл, как его Ребенок провоцировал жену, но сама она, жертва провокации, все отлично помнит. Такой беззаботный или безответственный переход из одного состояния Я в другое можно было бы назвать «путешествием в Я» (ego trip), но, поскольку этот термин употребляли хиппи, хвастаясь исключительностью своих переживаний, оставим хиппи в покое, а для себя подыщем другое название. Поэтому следующая ниже история будет называться так: «Аминта и Мэб», или «Путешествие по глубинам души».

...Мэб и ее мать так устали друг от друга, что Мэб решила на выходные дни уехать к приятельнице, живущей в другом городе. Мать позвонила по телефону и сказала: «Если не вернешься в воскресенье утром, я запру дверь на ключ и не пущу тебя домой». Мэб вернулась в воскресенье вечером. Мать ее и в самом деле не впустила и заявила, чтобы она искала себе собственную квартиру. Мэб переночевала у подруги. В понедельник утром позвонила мать и простила ее. Мэб рассказала эту историю психотерапевту, приведя еще другие примеры материнской непоследовательности. Не все в этих примерах было ясно, чтобы понять происходящее, поэтому консультант пригласил к себе обеих — Мэб и ее мать.

Как только они уселись, мать — Аминта — разразилась речью строгого Родителя, упрекая Мэб в упрямстве, безответственности, курении марихуаны и в прочих делах, в которых нередко упрекают матери своих восемнадцатилетних дочерей. Мэб глядела на нее сначала с легкой усмешкой, как бы говорящей: «Ну вот, опять...» Затем она уставилась в сторону, как бы говоря: «Это становится невыносимым». Затем она подняла глаза к потолку, что должно было означать: «Неужели некому меня спасти!» Аминта продолжала обвинять, не обращая внимания на реакцию дочери.

Исчерпав тему, Аминта сменила тон. Она рассказывала, какие тяжелые времена ей пришлось пережить. Это было не Детское хныканье, а трезвая оценка Взрослым своих семейных проблем, которые, впрочем, консультанту были хорошо известны. В этот момент Мэб повернулась и внимательно посмотрела на мать. В глазах ее было совсем новое выражение: «А ведь она действительно человек». Аминта продолжала, а психотерапевт фиксировал переходы состояний ее Я от одного момента к другому, исходя из детального знания ее биографии и переживаний. В один из моментов она продемонстрировала ту же самую непоследовательность, что в эпизоде с закрытой дверью, когда она сначала вела себя как сердитый Родитель-Отец (дав Мэб «от ворот поворот»), исчезнувший, когда верх взяла Родитель-Мать (болеющая за «малютку», бродящую по городу без приюта и ночлега). Затем последовал скорее Взрослый, чем беспомощный Ребенок, а потом снова возник сердитый Отец.

Эти блуждания изображены линией, проведенной на диаграмме, изображающей состояние Я Аминты (схема 12). Начав в области РО (РодительОтец), переходит в РМ (Родитель-Мать), затем спускается к В (Взрослый), далее — к Ре (Ребенок) и возвращается к РО. Следуя дальше, проводится линия, которая показана на диаграмме, — от РО к В, к Ре и назад к РМ. Так прослеживается путешествие Аминты по глубинам души от одного круга к другому.

Вопрос в том, что изображает эта линия? Она изображает ощущение Я Аминты, ощущение, которое не закреплено в каком-то одном из состояний Я, а свободно перемещается из одного состояния в другое. Неважно, в каком из кругов Аминта «живет»: в каждый данный момент она чувствует, что это есть ее настоящее Я. Ход, или локус, свободного перемещения — это непрерывная линия. Аминта не сознает, что она или ее поведение изменяется от момента к моменту, ибо ощущение настоящего ее Я пребывает неизменным. Так что, говоря, что она движется из одного состояния в другое, мы подразумеваем свободное перемещение, сопровождаемое неизменным чувством настоящего Я. Себе самой она кажется одной и той же целостной личностью, но от одной фазы к другой изменяется настолько, что со стороны можно подумать, будто у нее в голове сидят несколько разных людей, говорящих и действующих по очереди, один за другим. Именно так это и представляла себе Мэб, именно поэтому она не могла найти с матерью общий язык. Ей никак не удавалось нащупать целое, которое давало бы возможность предвидеть поведение или реакцию Аминты от одного момента к другому. Следовательно, она не могла приспособить свое поведение к смене настроений матери. В результате и поведение самой Мэб казалось Аминте произвольным и непоследовательным. Когда Аминта и Мэб разобрались в состояниях Я, нетрудно оказалось разъяснить ситуацию и научить их лучше относиться друг к другу.