Благородная разбойница - Берк Синнамон - Страница 49

— Это потому, что я знаю, кого послать, — ответил Спайдер. — Кроме того, завтра вечером у нас гости, и ты нужна мне здесь. Здесь будет скрипач, который тебе так нравится, Пол Годвин, вместе со знаменитым баритоном, Серджио Леонетти, и еще этот чудесный поэт Бэзил Дэнби. Они все пожелают снова тебя увидеть, и я знаю, что ты не захочешь их разочаровать.

Айвори произнесла нечто цветистое и непристойное относительно того, что он может делать со своими гостями, и повторила снова:

— Я еду с Чейзом.

— Может, ты хочешь провести ночь в клетке? — спросил Спайдер. Теперь он подался вперед, и выражение его лица было таким же угрожающим, как и его слова.

— Ты не станешь этого делать.

— Стану, и мы оба знаем, каким удовольствием будет для Стокса посадить тебя туда.

Возмущенный угрозами Спайдера, Чейз поднял руку:

— Довольно, вы оба. Я поеду с Виком и вернусь еще раньше, чем вы заметите мое отсутствие. И слушайте меня, Спайдер. Не смейте сажать Айвори в вашу отвратительную клетку, иначе вы ответите за это. То, что я сделал со Стоксом, это просто дружеские тычки по сравнению с тем, что я сделаю с вами.

Спайдер медленно поднялся со своего кресла и остался стоять, уперев руки в стол.

— Если ты действительно хочешь со мной драться, так давай сделаем это сейчас. Я ни капли не сомневаюсь, кто из нас победит, но по крайней мере я дам тебе спортивный шанс выжить.

— Остановитесь! — закричала Айвори. — Я не хочу, чтобы вы оба из-за чего-то дрались. И меньше всего из-за меня. — Эта сцена причиняла ей очевидную боль.

— Она сжала пальцами виски и медленно встала. — Я увижусь с тобой, когда ты вернешься, Чейз. И не нужно прощаться со мной перед отлетом.

Чейз тоже было встал, но Спайдер махнул ему рукой, чтобы тот снова сел.

— Пусть идет, — сказал он. — Никогда не пытайся спорить с разгневанной женщиной. Ты напрасно потратишь свои силы и только усилишь ее негодование. Это я виноват, конечно. Я избаловал Айвори, и она думает, что всегда может делать по-своему. Неудивительно, что она так ужасно расстраивается, когда я вынужден говорить ей «нет».

Чейз кивнул, как будто соглашаясь со своим будущим тестем, но он был испуган тем, что только что чуть не произошло. Конечно, у него не было возможности уклониться от вызова, не потеряв при этом уважения к себе, и он был благодарен Айвори за то, что она прекратила столкновение еще до того, как оно началось. Убийство Спайдера положило бы решительный конец его расследованию, но он не хотел, чтобы Айвори видела такое.

— Она невероятно смелая, — пробормотал Чейз.

— Да, это верно, но ведь и ты вовсе не трус, так ведь, Данкан?

— Надеюсь, да. — Чейз поднялся, но, следуя совету Спайдера, не пошел за Айвори. Вместо этого он спустился в док номер двенадцать, чтобы убедиться, что их корабль полностью готов к отлету.

Вместо того чтобы вернуться к себе в комнату, Айвори поднялась в оранжереи и стала прохаживаться между рядами кадок. Она часто приходила сюда; люди, работающие здесь, приветственно махали ей рукой и возвращались к своим делам. Ей нравились спокойствие и безмятежность, царившие в этих химикатных садах, и она присела в беседке с орхидеями, чтобы отдохнуть и подумать.

Она не хотела бы повторения той сцены, которую только что видела, но знала, что Чейз Данкан — такой же волевой человек, как и ее отец, и боялась, что враждебные столкновения будут частыми. Как предотвратить это? Она могла бы, к примеру, отказаться от еды, если мужчины захотят превратить обеденный стол в поле битвы, но атмосфера между ними была так напряжена, что она сомневалась — заметят ли они вообще, что она делает. Она думала, сколько еще раз ее отец будет вызывать Чейза Данкана на смертный бой, прежде чем тот наконец пойдет на это.

Она была уверена, что Спайдер знает больше способов убить человека, чем Чейз может себе представить, и боялась последствий.

— Мне нужно было влюбиться в поэта, — тихо и задумчиво сказала она себе.

Он читал бы ей свои лирические сонеты, а она бы рисовала — они жили бы жизнью, в которой не было бы места насилию, которым так упивался ее отец, будто это был какой-то экзотический наркотик.

В беспокойстве, не в силах оставаться наедине со своими мыслями, она сорвала цветок, отнесла к себе в комнату и поставила в хрустальную вазу. Ей нужно было закончить картину, а вечером идти работать в казино. Обычная рутина сейчас давила на нее всей своей тяжестью, но, добавляя последний золотой мазок к крыльям ангела, она отвлеклась, и воображение унесло ее вдаль. Когда Чейз пришел, чтобы извиниться за то, что произошло на ленче, она с трудом сдержала улыбку.

— Мы все трое — сильные личности, — напомнила она ему. — Мы неизбежно будем сталкиваться снова и снова, только не нужно, чтобы твои споры с моим отцом доходили до физического противостояния. Он старше тебя и теперь, возможно, уже не такой быстрый, как ты, но он не станет драться честно, а это даст ему огромное преимущество.

У Чейза самого в запасе было полно грязных трюков, но он не мог спокойно видеть, как она беспокоится за него.

— Я не собираюсь ввязываться ни в какие драки с твоим отцом, — пообещал он. — Я думаю, он просто старается привязать тебя к себе, как только может. По крайней мере я так смотрю на все, что происходит. Это сдерживает меня и не позволяет взбеситься и потерять способность мыслить здраво. Я буду ужасно по тебе скучать, пока буду в отъезде, но я вернусь через несколько дней. Может быть, тогда ты будешь готова назначить день свадьбы.

Айвори слегка пожала плечами:

— Ну, посмотрим.

— Что посмотрим?

— Настолько ли хороши стихи Бэзила Дэнби. Если они действительно так хороши, как говорит мои отец, тогда я, может быть, сбегу с ним еще до того, как ты вернешься.

— Никогда раньше не слышал о Бэзиле Дэнби, но, судя по имени, это какой-нибудь напыщенный старик, а ты не можешь такого полюбить. И что же тогда все это значит? Ты пытаешься заставить меня ревновать?

— Конечно, нет, это было бы слишком по-детски.

— Да уж. — Чейз скрестил руки на груди. — Неужели ты не понимаешь, что я с гораздо большим удовольствием взял бы с собой тебя, а не Вика? Я вовсе не в восторге от того, что мне предстоит делить его компанию. Но меня и так уже разыскивают, так что, если меня арестуют за перевозку оружия, хуже уже не будет. А на тебя у них ничего нет, и так оно и должно остаться.

Картина наконец была закончена, и Айвори нагнулась, чтобы подписать свое имя.

— У меня уже есть отец, Чейз. Мне не нужен еще один.

Чейз понизил голос до хриплого шепота:

— Вот кем я меньше всего хочу быть, так это твоим отцом, ты уж мне поверь. Я собираюсь стать твоим мужем и довольно скоро.

— Я не хочу, чтобы мой муж был не на моей стороне, а на стороне моего отца.

Чейз смотрел, как Айвори поставила кисть отмокать в скипидар, положила палитру на стол и начала отмывать руки.

— Ты же не можешь просто избавиться от меня, как от какого-нибудь пятна краски, — сказал он настойчиво. — Я собираюсь остаться здесь, Айвори, и если твой отец будет поступать так, чтобы ты была в безопасности, я буду на его стороне. Важна не тупая преданность, без разбора, важно понимать, на чьей стороне на самом деле правда.

Айвори не понравился его покровительственный тон, она покачала головой:

— Помнишь, что я тебе сказала?

Сбитый с толку этим, казалось бы, не относящимся к делу вопросом, Чейз пожал плечами:

— Что именно?

Айвори начала расстегивать свой рабочий халат.

— Я сказала тебе, чтобы ты не трудился со мной прощаться. Я хочу сегодня лечь пораньше, так что, пожалуйста, спи у себя в комнате. Когда ты вернешься, мы сможем поговорить насчет свадьбы, но, предупреждаю тебя, если ты будешь продолжать обращаться со мной в такой же снисходительной манере, я не только не стану назначать Дату, а вообще разорву нашу помолвку.

Чейз открыл рот, собираясь спорить, но передумал. Айвори была не только умной, красивой и талантливой женщиной. Она к тому же была страшно упрямой. Он почувствовал, что только напрасно потеряет время, повернулся и вышел. Не успел он еще дойти до двери, как ему уже стало не хватать ее и захотелось, чтобы ей так же сильно не хватало его. Чейз старался верить, что, когда он вернется, им удастся уладить все свои разногласия.