Дорогой притворщик - Берд Николь - Страница 26

И кошмары преследовали не только ее. Она знала, что иногда Цирцея с криком просыпалась среди ночи и больше никогда не забиралась в мансарду, чтобы рисовать там, где ее не беспокоили. Вид из окна вызывал ужасные воспоминания.

Вздохнув, Психея смыла следы слез и позвонила, чтобы ей принесли чай. Она не могла показаться на людях в таком удрученном виде. Ради сестры она должна сохранять видимость спокойствия. Кроме того, Психея понимала, что строгая сдержанность служит ей щитом от возможных бед, ибо она не вынесет новой раны. И она не допустит, чтобы Цирцее причинили новые страдания. Она оградит сестру от пагубного влияния этого человека с темным прошлым. Они с Цирцеей вырвутся из этой темноты и будут счастливы. Цирцея будет рисовать под руководством хорошего учителя, они будут свободны от Перси и его коварства… Она ни за что не упустит шанса получить свободу.

Когда Симпсон принесла чай, Психея не торопясь выпила его, ей уже следовало переодеться к обеду.

– Ты не заходила в детскую, Симпсон? – спросила Психея горничную, раскладывавшую вечернее платье.

– Мисс Цирцея чувствует себя прекрасно. Мисс Теллман сказала мне, что этот человек сегодня у них не появлялся. Мисс Цирцея спрашивала о нем, но мисс Теллман дала ей задание выучить глаголы, и ваша сестра так увлеклась, что забыла о нем.

Психея с таким облегчением вздохнула, что камеристка добавила:

– Не беспокойтесь, мисс. Мы глаз не спускаем с этого… этого человека. Мы не допустим, чтобы он был слишком фамильярен с невинным ребенком.

– Спасибо, Симпсон. Но ты не проговорилась слугам, что он самозванец?

– О нет, – обиделась Симпсон, – просто они видят, что я не доверяю ему, и следят за ним.

Психея кивнула, и некоторое время они молча смотрели на приготовленное бледно-розовое шелковое платье с пышными прозрачными рукавами, расшитое крошечными розовыми бутонами вокруг скромного выреза. Стараясь не повредить прическу, Симпсон надела его на Психею и застегнула пуговки на спине. Психея взглянула в зеркало. Сегодня она уложила волосы в строгий узел, без каких-либо легкомысленных локонов, намекающих на женские слабости, которыми мог бы злоупотребить этот потрясающе красивый мужчина.

В столовой было удивительно тихо. Она, ее сестра, тетка и сидевший в одиночестве по другую сторону стола Гейбриел обедали в почти полном молчании.

– Я думала, ты поедешь в театр, Психея, – произнесла тетя, осторожно опуская ложку в тарелку с черепаховым супом.

– Я послала записку леди Кэр, что нездорова, – избегая взгляда Гейбриела, ответила Психея. – Как вам нравится суп?

– По-моему, мало перца, – сказала Софи, к счастью, она не поинтересовалась, почему ее находящаяся в полном здравии племянница отказалась от театра, а начала хвалить новый рецепт приготовления фаршированного зайца.

После обеда Гейбриел устроился в гостиной рядом с теткой и показывал ей новый французский вариант игры в солитер, чем весьма расположил к себе старую даму. Психея убеждала себя, что ей надо радоваться тому, что она избавлена от его нежелательного внимания. Она поиграла с Цирцеей. Когда сестра ушла спать, Психея взяла книгу и временами краем глаза поглядывала на тетку и Гейбриела.

Что он еще задумал? Психея не доверяла ему. Похоже, он нарочно избегает ее и добивается расположения Софи, чтобы осуществить какой-то дьявольский план. Она уже устала от людей, которые кажутся совсем не такими, какие есть!

Психея обрадовалась, когда Джоурс внес поднос с чаем. Чаепитие закончилось, и она могла попрощаться с тетей и Гейбриелом.

– Желаю вам обеим доброй ночи, – с поклоном сказал он.

Следующий день был воскресным, и женщины, как обычно, отправились в церковь. Гейбриел, извинившись, отказался под предлогом отсутствия соответствующей одежды.

– Но Богу безразлично, есть у вас новый сюртук или нет, – возразила Цирцея, огорченная, что он не будет их сопровождать.

– Да, Богу безразлично, дорогая, – с серьезным видом ответил ей Гейбриел, – но ваши соседи заметят и начнут сплетничать, а мне не хотелось бы бросать тень на репутацию твоей сестры.

– Совершенно верно, – одобрительно кивнула Софи. – Вы можете провести утро в тихих размышлениях и молитве.

Губы Гейбриела дернулись, но он сдержал улыбку.

– Разумеется.

Они поспешили в церковь.

В этот вечер сразу же после обеда Гейбриел ушел из дома, и когда дамы отправились спать, он еще не вернулся. Куда он исчезает по ночам? Психея знала от Симпсон, что Синклер часто уходит и возвращается только на рассвете. Но куда? Она не смела надеяться, что он струсит и навсегда исчезнет из ее жизни. Психея была уверена, что Гейбриел не трус. Конечно, он посещал игорные дома, что часто делали благородные джентльмены, где выигрывали или теряли целые состояния. Что подумают люди о ее «женихе», если увидят его в таком месте?

Тетя Софи сказала бы, что она слишком строга, множество джентльменов увлекаются игрой в карты и кости.

Психея не могла заснуть, думая о том, какую еще беду навлечет на них Гейбриел.

Но в понедельник он вышел из дома рано, и Психея вновь забеспокоилась. Когда к вечеру он наконец вернулся, на нем были новый темно-синий сюртук прекрасного покроя, новая рубашка тонкого полотна, безукоризненно завязанный галстук и бежевые панталоны, плотно облегавшие его мускулистые ноги. Он явно побывал у портного. Под мышкой Синклер держал какие-то бумаги. Тоже деталь маскарада?

– Где вы были? – спросила она.

– Вас огорчило мое отсутствие, мисс Хилл? – удивленно приподнял он бровь. – Я полагал, что, наоборот, оно вас обрадует.

Психея прикусила губу. Его насмешливое замечание не заставит ее покраснеть. Она взглянула на его бумаги:

– Я только подумала…

– У меня было неотложное дело к моему поверенному.

– Приобретение еще одного титула? – ледяным тоном предположила она. Зная, что он что-то скрывает, Психея не могла ему верить. Еще более страшная мысль пришла ей в голову. – А вас не ищут?

– Не больше, чем обычно, – холодно ответил он. У Психеи упало сердце. Что она наделала!..

– Вы удивительная девушка, – вздохнул Гейбриел. – Перестаньте нападать на меня и напрягите свой изощренный ум. – Он раздраженно бросил бумаги на стол и подошел к ней. Кончиком пальца Гейбриел приподнял ее подбородок и заглянул в глаза. – Меня не разыскивают. Я обсуждал самое обычное законное дело.

Это было не совсем правдой, но ему трудно было вынести презрение, которое он видел в этих прекрасных глазах. Иногда Гейбриелу хотелось поцеловать ее, растопить лед, скрывавший под собой страстность, а иногда просто встряхнуть и сказать, что он не негодяй, к которому можно относиться как к фамильному скелету, в самый неудобный момент выпадавшему из шкафа. И тогда Гейбриел вспоминал о своем позоре и понимал, что кости этого скелета побрякивают совсем рядом.

– Если бы меня разыскивали судебные власти, разве бы я вернулся в Англию?

– Понятно. Значит, вы – образец добродетели?

– Не совсем, но я держу свое слово, мисс Хилл, и выполню наше соглашение…

Он стоял слишком близко; взволнованная, она отступила.

– Нет никакого соглашения.

– Конечно, есть. Я буду изображать вашего жениха до тех пор, пока вы не вырветесь из когтей вашего кузена и дядюшки.

– И вы получите в награду за ваши усилия неплохую сумму?

– Да, кроме всего прочего.

Психея сомневалась, что правильно поняла его. Чего еще ему желать? Тут она заметила, что он смотрит на книгу, которую она прижимала к себе.

– Зачем вам этот сборник детских рассказов?

Она покраснела. Он становился слишком любопытным.

– Это…

– И не говорите, что книга предназначена для Цирцеи. Она уже выросла из таких книг. Что еще вы теперь задумали, Психея, любовь моя?

– Я не задумала… и не называйте меня… О, я ухожу. Психея ушла, огорченная и растерянная. Хорошо, что он не последовал за ней. Тем сильнее было ее удивление и смущение, когда спустя полчаса, сидя в окружении трех горничных, она подняла голову и увидела, что Гейбриел стоит в дверях и наблюдает за ней.