Принц снов - Бенджамин Курт - Страница 14

– Это я.

Плавающая в серебряной чаше Хабибы луна вдруг начала прыгать, словно рыба на крючке, едва не скинув Льешо с его опоры. Юноша пристально вгляделся: луна совсем не походила на жемчужину, нет, она скорее напоминала человека. Обнаженный и полнотелый, человечек этот казался черным, словно деготь, и сиял подобно тем жемчужинам, которые Льешо хранил в ладанке на груди. Человек-жемчужина выставил крошечные руки и ноги и начал что есть силы молотить ими, пытаясь увернуться от цепи, надетой на торчащий из спины крюк. Существо сопело, шумно втягивая воздух через круглый, вздернутый, с розовыми ноздрями нос. Полный сияющих белых зубов рот широко открывался.

– Отпустите меня! – вопил человечек голосом, слишком громким и резким для его жемчужной головы.

– Прекратите! – тоже закричал Льешо, он испугался, поскольку с трудом удерживающая обоих цепь начала опасно раскачиваться. – Как мне спуститься? Я тоже застрял, и если вы не прекратите раскачивать цепь, я непременно свалюсь!

– Прошу прощения, – вежливо извинилось существо. – Я позволил волнению взять верх над здравым смыслом.

– Прощаю, – так же вежливо ответил Льешо и, не сумев сдержать любопытства, поинтересовался: – Что вы за удивительное создание? И с какой стати висите здесь голый, словно жемчужина на ожерелье Богини?

Существо негодующе фыркнуло:

– Меня зовут Свин. Я – джинн в услужении Великой Богини и главный садовник ее небесных садов.

Назвавший себя джинном человек-жемчужина прекратил дергаться и начал медленно раскачиваться на цепи. Льешо вдруг пришла в голову мысль, что ситуация вполне могла бы взволновать человечка и больше. Однако джинн терпеливо ждал возможности изложить свою историю во всех подробностях, а потому юноша засунул левую ногу в петлю одного из звеньев цепи, а правой рукой схватился за другое звено. Застраховавшись таким способом от падения, Льешо приготовился слушать.

– С тех пор как демон-завоеватель осадил Небесные Врата, я упорно искал возможности спастись самому и помочь госпоже Великой Богине. В конце концов у меня созрел план; состоял он в следующем: я стану маленьким, словно жемчужина из ее потерянного ожерелья, и, если можно так выразиться, просочусь в щель. Я планировал упасть на землю вдалеке от тех ворот, возле которых залегли наши враги, а потом собрать армию и с ней вместе вернуться.

– Судя по всему, осуществить этот план вам не удалось, – счел нужным заметить Льешо.

Джинн вздохнул и сердито взглянул на Льешо.

– Вовсе незачем мне это говорить. А теперь, если вы поможете мне вытащить из спины булавку, я займусь делами. Небеса не будут ждать вечно, знаете ли. У нас там сейчас посевная.

– Об этом надо было подумать прежде, чем превращаться в жемчужину. Что, если все ваши слова – просто ложь?

Вопрос придал ситуации неприятный оттенок реальности. Джинны славились как крайне ненадежные создания, и даже сам Свин был вынужден с этим согласиться.

– Вы можете взять с меня обещание выполнить несколько желаний, – предложил Свин с приятной, располагающей улыбкой. – А желания используйте для того, чтобы заставить говорить правду.

Человечек явно стремился выглядеть как можно надежнее и солиднее, однако он продолжал гипнотически-ритмично, словно маятник, раскачиваться, и от этого у Льешо закружилась голова. Нынешнее положение Свина свидетельствовало, что он не особенно умен.

– Хорошо.

Льешо протянул руку над пропастью, чтобы схватить торчащую из спины джинна булавку. Человечек увернулся.

– Сначала я должен пообещать.

– Но вы же только что это сделали.

– Нет, я просто сказал, что готов пообещать. Вы же еще не просили меня это сделать.

Странное жемчужное существо с каждой минутой раздражало Льешо все больше. Он попытался осмыслить странную ситуацию, но она все равно выглядела совершенно абсурдной. Самым же нелепым казалось то терпение, которое он проявлял по отношению к попавшему на крючок джинну. Впрочем, как бы там ни было, все сложилось именно так, как сложилось, и выход виделся один – пройти весь путь до самого конца.

– Обещайте исполнить три моих желания, – потребовал Льешо и начал придвигаться по цепи к джинну еще до того, как тот успел произнести «обещаю».

В этот момент огромная рука, такая большая, что в ней спокойно умещались и Льешо, и джинн, вместе взятые, сдернула юношу с серебряной цепи и почти вплотную поднесла к лицу. Это лицо Льешо прекрасно знал и ненавидел больше всего на свете.

– Добро пожаловать домой, Льешо.

– Мастер Марко! – закричал юноша…

И проснулся в ледяном поту, тут же осознав, что рот его крепко зажат чьей-то сильной рукой.

Всеми силами пытаясь вырваться, Льешо едва расслышал шепот:

– Ты кричал во сне.

Хмиши. Свой, друг. Да, судя по всему, это действительно был какой-то страшный, непонятный сон. Но разве отдаешь себе в этом отчет в ту самую минуту, когда он снится?

Кивнув, юноша дал знать, что не спит и все понимает. Хмиши убрал руку и сел рядом, ожидая, пока принц окончательно придет в себя.

Действительность вернулась к Льешо. Они остановились на постоялом дворе, где в дальнем конце отведенного для караванов участка ютилась небольшая гостиница. Просторную площадь со всех четырех сторон огораживали конюшни. Адар и Карина отправились в гостиницу вместе с Шу, как это и приличествовало людям их ранга. Карлик Собачьи Уши поплелся следом – развлекать всю компанию. Льинг тоже пошла – ей предстояло нести в дозоре первую смену, охраняя сон господина и тем самым подтверждая, что они всего лишь наемные охранники. Остальные члены отряда устроились на ночлег прямо в конюшне, среди животных и путешественников низшего ранга.

Неподалеку, в темноте ночи, сверкали любопытством зоркие глаза музыканта. Весь день, во время движения каравана, он держался в стороне, обособленно. Однако сейчас, подперев подбородок ладонью, с нескрываемым интересом наблюдал за фибами.

– Все в порядке, – успокоил любопытствующего Хмиши.

В голосе его нетрудно было угадать оттенок угрозы.

Погонщик отлично понял намек и вновь завернулся в одеяло. Льешо понял, что тот лишь притворяется, будто уснул. Нанятые охранниками ветераны, лежа рядом с другими спящими путниками, тоже, конечно, и не думали о сне. Так что когда ночные кошмары превращали сон в спектакль, зрителей вполне хватало.

– Ты выкрикнул имя мастера Марко, – прошептал Хмиши. – Что это значит?

Льешо покачал головой.

– Потом.

Одно лишь воспоминание о недавнем сне заставило содрогнуться. Проснувшись, оказалось уже невозможно восстановить логику кошмарного видения, однако несомненное зерно правды волновало и тревожило. Что все это значит?

– Где мастер Ден?

– Может быть, в уборной, а может, возле колодца, – ответил Хмиши.

Оба знали, что на самом деле эти слова означают «где угодно».

Льешо встал и жестом позвал Хмиши к выходу. Оба осторожно пробрались между рядами крепко спящих и тех, кто только притворялся и лежал в неестественно-напряженной позе, прислушиваясь. Наконец, выйдя из конюшни через одну из множества украшавших фасад нарядных арок, молодые люди попали на свежий воздух. Разгоряченные лица нежно обвевал прохладный ветерок. На покрытом облаками небе не было видно ни единой звездочки, но луны проходили одна за другой и даже из-за облаков посылали вполне достаточно света, чтобы длинный ряд арок выстроился в единый темный силуэт, отчетливо заметный на фоне таинственно мерцающего эфира.

Караван Хуана остановился на очень приличном постоялом дворе, не выходя за пределы провинции Шан, однако Каду отлично натренировала путников. Выйдя на улицу, оба молодых фибских солдата первым делом тщательно осмотрели огромную пустую площадь, чтобы убедиться, что бандитов поблизости не видно и нападение не грозит. Стоя плечом к плечу и положив руки на рукоятки мечей, они старались проникнуть взглядом как можно глубже в густую плотную тьму.

Вдруг от одной из арок отделилась неуклюжая тень. Хмиши моментально очутился между принцем и возможной опасностью. Оба юноши поспешно вытащили мечи; правда, клинок в руках Льешо заметно дрожал.