Твой враг во тьме - Арсеньева Елена - Страница 18

– Хочется верить, – кивнул Македонский. – Ты, может, подумал, нас намерены убрать, чтобы полную сумму не платить? Конечно, мои сто тысяч и твои семьдесят пять – хорошие деньги, но дело не в них. Там сидят люди не мелочные, для них это тьфу, пыль. И мой аванс пребудет неприкосновенным, и твой, который ты до лучших времен оставил в сейфе у шеф-директора… Если он на них, конечно, не накупит колготок от Кардена своей куколке. – Македонский хихикнул, явно довольный своим остроумием.

Они приближались к объездной дороге. Еще каких-нибудь четверть часа езды – и окажутся на точке рандеву. На точке расчета…

И вдруг Самурай понял, что не верит напарнику. Не верит – и все! Каждое его слово было сущей нелепицей. Ведь они двое – они были лучшими в своем бизнесе. На их примерах, как принято выражаться, училось молодое поколение. И не потому только, что оба стреляли так, чтобы после них не возникало необходимости в контрольном выстреле. Не потому, что о существовании обоих милиция могла только догадываться, но никаких там фотороботов и прочего примитива в виде папочек «Дело ь…» на них не существовало и существовать не могло: они были нелегалы, невидимки, призраки. Расправиться с ними после очередного дела – это то же, что… ну, скажем, грохнуть компьютер об пол, вместо того чтобы просто дать ему команду «Завершение работы». Других таких, как Македонский и Самурай, нет и не будет в обозримом грядущем!

И еще деталь. Про них было доподлинно известно: умеют молчать. Да и что они знают о данном конкретном деле, кроме имени «кабана»… В данной ситуации точнее сказать – бывшего «кабана»? Если следовать логике Македонского, одновременно с ликвидаторами придется убирать еще несколько десятков людей – всех, кто имел отношение к «убийству века». Во всем этом нагромождении сложностей Самурай не видел никакого смысла. И в словах Македонского не было этого смысла. Врет он… только зачем? Ну, может, юмор у него такой? Мало ли – предпочитает человек оттягиваться по-черному, и что? В каком кодексе записано, что нельзя рассказывать страшилки напарнику, с которым вы только что завалили матерого рыжего «кабана»? Или… или, к примеру, Македонский сдвинулся. Крыша взяла и съехала от перенапряжения.

В их бизнесе, кстати, люди довольно часто начинают гнать гусей. Причем разлаживаются самые лучшие, самые чувствительные механизмы. С одним вон парнем из отдела «тихушников» была недавно история… «Тихушниками» назвали ликвидаторов, которые пользовались негромкими средствами: ядами, к примеру. Его «кабан» ходил на массаж в престижнейший салон к одной хорошенькой девочке. Все, что требовалось от парня, это заменить масло, которым делали массаж. Бутылочка была такая же, да содержимое другое. «Кабан» всегда требовал, чтобы ему прежде всего разминали грудь и живот. Через три минуты после начала сеанса последовал жесточайший сердечный приступ, от которого клиент умер практически мгновенно. Массажистка была так потрясена, что даже шума не могла поднять: стояла над трупом и заливала его потоками слез. А парень наблюдал из соседнего кабинета – чтобы при возможной неожиданности самому завершить процесс. И жалко ему девку стало, что ли, ведь следующим трупом ляжет она – когда масло через поры проникнет в ее кровь. Только эта смерть будет медленнее и мучительнее… Необъяснимо, непонятно – однако парень вдруг ворвался в салон, схватил девчонку, поволок в холл, начал кричать, чтобы вызвали срочно «Скорую», да не убитому клиенту – ей, что она сейчас умрет… По слухам, посетители того салона голые из окон прыгали, как при пожаре, когда он там начал своей пушкой размахивать да по местной секьюрити палить, прорываясь к телефону и накручивая 03. И тут вдруг понял, что держит на руках труп. Девчонка, как ей и было предписано, отправилась следом за клиентом. Так что сделал этот придурок? Сунул дуло в рот и застрелился. Ну просто сюжет для дамского детектива, а не работа!

Как только эта история стала достоянием широких народных масс, в «Нимб ЛТД» немедленно «застрелился» психолог отдела «тихушников» – ведь это с его подачи человек с ярко выраженной расположенностью к срыву пошел на дело!

Это, конечно, случай вопиющий, из разряда сенсационных, однако ликвидаторы «пятятся» куда чаще, чем нормальные простые работяги. Так почему с Македонским не могло произойти того же самого на почве высокого напряжения?

А может, все еще проще? Может быть, это просто проверка Самурая? Этакий психологический тест на слом? Но чего ради? И чья инициатива этой проверки – самого Македонского или…

«Фольксваген» неожиданно затормозил и съехал с дороги.

– Приехали? – спросил Самурай, спокойно глядя в слишком светлые, небольшие глаза первого номера.

Тот помолчал.

– Пока нет, – сказал наконец. – Ну, я вижу, ты не внял советам старшего товарища, да? Хорошо, дело твое. Следовало бы, конечно, тебя первым отправить, но уж ладно. Ты вот чего, Колька… ты со мной не иди. Останься в сторонке и погоди минут хотя бы десять. Чем черт не шутит – вдруг я все-таки ошибся! Ну а если нет… – Он хохотнул. – Тогда и сам решишь, что делать: последовать за ведущим или уйти в свободный полет.

И, не дав Самураю слова сказать, Македонский выскочил за машины, помахал рукой – и скрылся в чахлых зарослях сорного осинника.

Самурай был до того ошарашен, что не сразу двинулся с места. Откуда Македонский знает его имя? Оно ведь было известно только шеф-директору! Или правду говорят, будто нет ничего тайного, что не стало бы явным? В конце концов, поступив на работу в «Нимб ЛТД», Самурай ведь не делал всяких там пластических операций. А что волосы покрасил в черный цвет накануне предстоящей акции, так это обычное дело. Вообще-то он русый… Но у них с Македонским вполне мог найтись какой-нибудь общий знакомый, который помнил Самурая по его прошлой жизни – хотя бы по Афгану. Или по челночному бизнесу, к примеру, которым Самурай пытался заниматься, пока его не кинули в Турции – не турки даже, а свои, и он с ними разобрался так методично и талантливо, что ушел чистым, незапятнанным – и с чувством глубокого морального удовлетворения. Вдобавок увезя в простенькой, потертой сумке и свои несчастные пять тысяч баксов, которые у него хотели отнять, и трофей в виде чужих сорока пяти… Да, раньше он не больно-то заботился скрывать свое лицо, имя – он гордился собой! Вот и получил приветик из прошлого, надо полагать. Или все-таки… все-таки что-то есть в словах Македонского?..

Он не верил, не верил, а все-таки не стал догонять первого на машине – вытащил ключ из стояка, закрыл «вагончик» и пошел кружным путем к той полянке, на которой была назначена точка рандеву.

Пожалуй, он дал слишком уж большого кругаля, старательно уверяя себя, что плохо помнит дорогу. На самом деле яд, зароненный в душу напарником, уже начал действовать, как отравленное масло на ту бедную массажисточку. И прошло даже не десять минут, а все двадцать, прежде чем перед Самураем замаячила сквозь подлесок приметная береза с раздвоенным стволом. Перед ней лежала малая полянка. На полянке стоял «БМВ», уже знакомый Самураю: на этом самом «БМВ» их с напарником сегодня утром везли в Москву. Узнал он и того худощавого полуседого мужчину без особых, так сказать, примет, который был их главным инструктором. Кроме него, присутствовал еще один – чем-то схожий с первым, разве что ростом пониже. Его Самурай прежде не видел. Незнакомец стоял нагнувшись и застегивал «молнию» на черном клеенчатом мешке, который лежал на траве. Мешок был длинный – в рост человека. И когда мужчины с усилием подняли мешок, он как бы переломился, обрисовав очертания человеческого тела.

То, что было раньше первым ликвидатором России, а может, и всей Европы, по прозвищу Македонский, затолкали в багажник, захлопнули крышку. Мужчины закурили, поглядывая по сторонам.

Самурай стоял неподвижно. Наверное, ему следовало развернуться – и тем же кружным путем вернуться к автомобилю, однако чутье волка, внезапно оказавшегося в положении овцы, подсказывало, что надо стоять на месте. Вдруг зашуршали шаги, зашелестели ветки – и буквально в десяти метрах от Самурая прошел беловолосый парень, который был шофером этого самого «БМВ». Он нес рюкзачок Самурая и сумку Македонского.