Дамочка с фантазией - Арсеньева Елена - Страница 32

Я на рысях промчалась мимо магазина «Охотник и рыболов», перевалила через сугроб и юркнула во двор краснокирпичной высотки. Той самой, наблюдать которую имела возможность из долоховской квартиры. Отсюда мне открывался весь двор, в то время как меня загораживал серый «БМВ», косо вставший на обочине. Водитель мрачновато поглядывал на мои манипуляции (я все норовила так пристроиться, чтобы самой видеть как можно больше, а меня при этом видно было бы как можно меньше), но мне плевать и на него, и на его взгляды, и на его машину. Меня как укрытие гораздо больше устроил бы какой-нибудь мощный «Ровер». Или вообще «Газель» отечественного производства! Но вот наконец я перестала дергаться и присела как можно ниже: из подъезда вышел тот самый лох, благодаря которому мне удалось вырваться из узилища. На нем была ярко-синяя куртка с оранжевыми отворотами, воротником и карманами. Куртка смотрелась весьма эффектно, особенно благодаря тому, что у парня волосы ну совершенно в тон отворотам – ярко-рыжие!

Ну что ж, рыжий – ты и есть рыжий, тебе самой судьбой назначено было лопухнуться самым безобразным образом.

Я выждала, пока парень зарысил через парк к трамвайной линии на Белинке, изредка оглядываясь. Небось недоумевает, куда девалась странная гостья его патрона… Интересно, за кого он меня принял? В самом деле за мойщицу окон? За сотрудницу Долохова? За его любовницу?

Да ради бога, хоть за его прабабушку! Мне давно уже плевать на мою репутацию, одной легендой больше, одной меньше – роли не играет.

Но вот парень исчезает за деревьями, и я, бросив успокаивающий взгляд на вконец озлобленного водилу «БМВ», отклеиваюсь от его драгоценной тачки и бегу через двор подальше от парка Пушкина. Честно говоря, сама не знаю почему, но мне этот парчок никогда особенно не нравился. Даже без видимых причин. Ну, с парком Кулибина все понятно, все же он разбит на месте старого кладбища, а этот… но вот как-то не так мне здесь было, неуютно! Получается, я предчувствовала, сколько страхов натерплюсь в этом местечке? Ну ничего, господину Долохову еще предстоит вспомнить меня незлым, тихим словом!

Скорее, впрочем, злым и не тихим, но это его персональные трудности.

Со страшной силой мчусь по направлению к своему дому. Пробегая мимо улицы Ломоносова, искоса взглядываю на двухэтажный барак на углу. Такие бараки по всему городу выстроены еще в незапамятные времена пленными фрицами. А в этом доме чуть больше года назад, а конкретно – в минувшее Рождество, со мной происходили страшные и ужасные приключения, закончившиеся стрельбой, маханием мечами (правда-правда!) и разрушением некоторой части этого строения. Сейчас я вижу, что оконный переплет, некогда разрубленный мечом Северного Варвара, заменен на новый, который выделяется свежей краской из череды облезло-коричневых окон. Интересно, кто там теперь живет, в квартире Любки Кирковской? Знает ли он, что за события тут приключились и кто была сама Любка? Надеюсь, что нет. Желаю ему этого никогда не узнать – ради его же собственного спокойствия.

Между прочим, хотя я живу от этого места всего лишь в трех кварталах, мне как-то удавалось не бывать здесь больше года, с той самой рождественской ночи, как мы гуляли тут под невероятными снежинками под ручку с Игорем, и я не представляла, вернусь домой живая, или человек, в которого я влюбилась до полной потери сознания, нежно прикончит меня в тихой, влажной, заснеженной, невероятно красивой тишине. До сих пор не знаю, чем бы все закончилось, не появись случайно двое знакомых, как не знаю, хотела бы я снова встретиться с Игорем или нет. И уж тем более неведомо почему, по какой прихоти судьбы я оказалась здесь именно сегодня. Вообще-то, из парка Пушкина это наикратчайший путь к моему дому. Но есть ведь и другие дороги, по которым я обычно и хожу… Я чуть не погибла тогда. Я чуть не погибла вчера. Странные совпадения.

Ну, видимо, хобби у меня такое.

Я бегу, думаю о всякой ерунде, а мне между тем надо озаботиться совершенно другими проблемами. И перво-очередная из них: что делать, если мой адресок и впрямь уже попал в милицейские ориентировки? Теоретически понимаю, что предполагаю слишком уж повышенную оперативность органов охраны правопорядка, но не могу избавиться от страхов, вбитых избыточным количеством прочитанных (да и написанных, чего уж там!) детективов.

То есть я допускаю, что вряд ли прямо-таки сидит в квартире или на лестничной площадке засада и ждет меня, навострив пистолеты (ну и ну, что ж ты порешь, писательница?!). И вряд ли они успели подговорить досужих соседей немедля настучать, когда я появлюсь дома. Но у меня в квартире есть собственный стукач. Это охранная сигнализация. Как только я позвоню на пульт, чтобы отключить ее, всем заинтересованным лицам станет известно: я вернулась. И если все же свора спущена с цепи, то незамедлительно появится один или несколько боевых ребят, чтобы взять меня под белы рученьки и вовлечь в узилище, спастись из которого будет уже не столь просто. А то и вовсе проблематично. Поэтому лучше перебдеть в мерах безопасности, чем недобдеть.

Перебдеть я намерена следующим образом: нашариваю в кошельке телефонную звонилку, которую приобрела на случай, если вдруг разрядится мобильник, и подхожу к автомату возле булочной. Набираю номер охранного пульта, говорю фамилию и код, прошу снять квартиру с охраны, а потом кладу трубку и иду к своему дому.

Но во двор я не захожу, а становлюсь на противоположной стороне, как раз на углу, так, чтобы мне было видно оба входа в наш двор. Если мои подозрения верны, то либо слева, либо справа подъедет милицейская машина и крепкие парни с непреклонными лицами ринутся во двор – брать опасную преступницу Ярушкину тепленькой. Тогда… тогда плохо. Мне только и останется идти сдаваться, пытаться объяснить необъяснимое и с пеной у рта доказывать свою невиновность. То есть делать именно то, что я намеревалась сделать перед тем, как встреча со зловещим проводником прервала мой благочестивый порыв.

Если же все обойдется, если мое возвращение домой пока никого не волнует (пока, вот именно!), то я намерена еще побарахтаться. Меня впутали в довольно гнусную историю. И, коли уж я совершенно не знаю, где искать концы обвивших меня веревок, то надо постараться выпутаться самым парадоксальным образом, а именно: доведя ситуацию до абсурда.

Что известно тем, кто собирался пришить мне убийство, потом сбросить с поезда и заявить обо мне в милицию? Что они вчера выкинули меня на ходу из тамбура и, по логике, я должна погибнуть. То есть никаким разумно объяснимым способом я не могла бы сегодня оказаться дома! И уж совершенно точно я бы не сделала такой глупости, как пойти на вокзал, снова взять билет и снова отправиться в Москву. Но я собираюсь исполнить именно этот смертельный номер! Правда, на сей раз в кассу я пойду не с обычным паспортом, а с зарубежным. Получить по нему билеты проблем не будет: сейчас как раз идет обмен паспортов, так что многие покупают билет либо по справке из милиции, либо по загранпаспорту: сама вчера таких видела. И что я еще сделаю, так это сегодня же заявлю об утере своего общенационального паспорта. Причем сообщу, что потеряла его дня три назад. У меня был все еще старый, советский паспорт, и мне его всяко надо менять на новый, российский, так что ничего страшного.

Таким образом я попытаюсь внушить тем, кто рано или поздно придет привлекать меня к ответу за убийство неизвестного: по паспорту Е. Д. Ярушкиной мог купить билет кто угодно. Ищи теперь свищи ту опасную особу с обагренными кровью ручонками, которая прыгала из вагона на подъезде к Владимиру! А я все это время была в Нижнем. Еду в Москву только сегодня!

К сожалению, придется расстаться с любимым свитерком, с этой курткой и этими брюками. Их может опознать проводница. Лицо запросто не вспомнит, но что касается дорогих тряпок… Женщины такие детали запоминают!

Ладно, куртку я особенно никогда не любила, с легкостью отдам ее «бедным людям», но свитер жалко до ужаса! Может, его покрасить? Скажем, в черный цвет?