Час игривых бесов - Арсеньева Елена - Страница 67

Алена сняла трубку.

– Елена Дмитриевна?! – Мужской голос, накаленный добела.

Голос Льва Муравьева!

– Ой, Лев Иванович, добрый день, как хорошо что вы позвонили, а у меня мобильный разрядился, представляете? Я пока до нормального телефона добралась, вам позвонила, а вы уже уехали.

– Перестаньте врать! – проскрежетал Муравьев. – Почему вы все время врете? И вдобавок забываете собственное вранье! То говорите, что вам надо срочно позвонить кому-то, то телефон у вас, видите ли, разрядился... Морочили нам голову с этой Омелиной!

– Я ничего никому не морочила! – обиженно воскликнула Алена – и онемела.

Муравьев-то звонил сейчас по городскому телефону, вдруг дошло до нее. По домашнему! По тому самому, который прослушивался неизвестными людьми, подсадившими в трубку «жучок»!

Да почему неизвестными? Нетрудно догадаться, кто это мог быть. Наверняка все устроили Гнатюк и его спутник, с которым Гном приходил к Алене в тот вечер, когда оставил ей начало истории Саблина и аванс. Отключение электроэнергии каким-то хитроумным способом было, конечно, устроено ими нарочно для того, чтобы без помех, без осложнений с охраной попасть в квартиру писательницы до ее прихода и внедрить в ее телефон это поганое насекомое. Как открыли дверь? Да ну, для такого человека, как Гном —Гнатюк с его преступным прошлым, это семечки, конечно, сущие семечки. Таким образом прослушивались все ее разговоры – и прослушивается этот, с начальником следственного отдела городского УВД!

– Лев Иванович! – возопила Алена. – Я вас ужасно плохо слышу! У меня последнее время вообще связь барахлит. Скажите мне ваш мобильный – я вам сразу же перезвоню, сию минуту!

– Ну уж нет, этого вы не дождетесь! – рявкнул Муравьев. – Мобильного моего я вам не дам! Зачем? Чтобы вы в любое время дня и ночи могли мне позвонить и опять начать морочить голову, как морочили с Галкой?

– С какой галкой? – прошептала Алена, которой показалось, что у ее собеседника от злости поехала крыша. Причем поехала с громким скрежетом!

– С какой, с какой! Мы так между собой Омелину звали, когда она в наших розыскных ориентировках возникала – опять, мол, Галка прилетела. Она же Галина, как вы не понимаете? Галина, Галка. Но это к делу не относится. Мы побывали у Туманова примерно через полчаса после вашего безумного звонка. Я немедленно отправил бригаду. И сам Туманов, и его мамаша описывали мне какую-то другую женщину, к Омелиной никакого отношения не имеющую. Хотя да, они подтвердили, что документы у нее были именно на Омелину, однако внешность никак не подходит к Галке. Та была необычайно обаятельна, а эта, сказали они, производит отталкивающее впечатление. Мы договорились, что, если эта женщина снова у них появится, они нам немедленно позвонят и постараются ее задержать до нашего прихода.

Эта женщина! Эта женщина, судя по всему, сообщница того человека, который установил на телефон Алены подслушивающее устройство! Возможно, они сейчас оба-два сидят рядком где-нибудь на диванчике и по одним наушникам внимают откровениям Муравьева!

Господи, и этот человек работает в милиции! Да он не имеет понятия о конспирации, об осторожности, о том, что можно болтать по телефону, а чего нельзя...

Трубку бросить, что ли?

– Теперь вот что скажите, Елена Дмитриевна. Почему вы подняли тревогу, когда увидели эту женщину вместе с ее «Ауди»?

Ну, предатель... Вот язык, а? Не язык, а сущее помело!

Если бросить трубку, он перезвонит снова. И злить его нельзя!

– Лев Иванович, я... извините, я не могу сейчас с вами разговаривать. Извините, бога ради! Мне... в дверь звонят. Это сантехник пришел. У меня протечка, я соседей заливаю. Я не могу больше разговаривать! Скажите ваш...

– Ничего я вам больше не скажу! – злобно буркнул Муравьев и швырнул трубку. Было слышно, как она грохнулась, ну а потом раздались гудки.

Алена прижала трубку к виску и зажмурилась.

Да, это все круто, просто баснословно круто!

Теперь та женщина, кто бы она ни была, Моська или Галка Омелина, подробнейшим образом осведомлена о...

Секундочку! Галка?

Галка?!

Алена швырнула трубку на рычаг и понеслась к компьютеру. Включила его. Пока он нагревался, нетерпеливо топталась у стола, бормоча:

– Ну скорее, скорее, грузись, железяка несчастная!

Наконец загрузился рабочий стол. Так, скорее Outlook Express открыть... ну где это, где?..

Вот! [email protected] /* */ Электронный адрес, с которого приходили файлы с историей Саблина.

Galka.n.om... Многоумная писательница Дмитриева решила, что это galkan. Да какой, к лешему, galkan?! Ты на первые буквы посмотри, вот же они: galka.n.om. Ну и какая выписывается аббревиатура?

G.n.om! Гном, вот какая.

Еще один гном...

Да, если дело пойдет такими темпами, скоро, такое впечатление, их наберется искомое число «семь». Ну а роль Белоснежки все-таки будет исполнять, такое ощущение, писательница Дмитриева!

Алена вспомнила, как несколько лет назад она подарила на день рождения Инниному сыну Кирюшке кассету с диснеевским мультиком «Белоснежка и семь гномов». Кирюшка этот фильм обожал и немедленно заставил поставить кассету. Среди его гостей была дочка Инниной подруги, кудряшка лет пяти, которая смотрела мультик первый раз. Злоключения Белоснежки произвели на нее такое впечатление, что в особенно острый момент она вдруг закричала со слезами в голосе:

– Девочка, девочка, беги, а то они тебя поймают!

Может быть, этот совет исполнить Алене Дмитриевой?

Пока не поздно?

Вопрос только, от которого из гномов бежать?

Гнатюк – Гном, и Омелина – тоже. Галина Николаевна... Галина...

Галина?! Или Алина?

– Матушка Пресвятая Богородица! – пробормотала Алена почти с восхищением. – Ну и дела!

Она вызвала на экран файл с заказным романом и принялась шарить курсором по тексту.

Алина... ее неземная красота... Галина... ее невероятное обаяние...

Вот он, тот эпизод, в котором Саблин нашел дискету с описанием преступлений Алины и пытается ее открыть, пытается угадать пароль. «Пароль состоял из четырех букв. Я мог гадать до бесконечности, но, словно ведомый некой высшей волей, я набрал на клавиатуре слово, которое первым пришло мне в голову, когда я только увидел моего покровителя, – и понял, что угадал. Защита была снята».

Кой черт! При виде Гнатюка у Саблина не могла возникнуть никакая ассоциация с гномом, потому что Гнатюк похож на гнома так же, как... как Моська – на Белоснежку. Здесь авторы романа, эти сочинители, эти братья Гонкуры, Ильфы и Петровы несчастные, эти новые Анна и Серж Галон, эти братья Вайнеры и братья Стругацкие в одном лице, этот Козьма Прутков нашего времени дали намек – тонкий намек на толстые обстоятельства. Конечно, Алена его сразу не поняла, зато поняла теперь. Истинным Гномом, оказывается, была Алина... она же Галина. Поэтому дискета, где перечислялись ее преступления, открывалась именно ее кличкой. Кликухой!

Но Саблин не мог этого знать. Он тогда еще верил, что Алина – это Алина...

Нет, хватит. Хватит принимать на веру каждое слово этого дурацкого романа. Да господи ж ты боже! Да есть ли в нем хоть что-то, что имело бы отношение к реальности, или он насквозь выдуман? Здесь все с непонятными целями перепутано, все переставлено с ног на голову. По тексту рассыпаны намеки для тех, кто способен их понять, кто знает истинную подоплеку событий. А Алена может опираться только на свои догадки.

Кто есть кто? Кто плохой? Кто хороший? Кто кого зарезал – и вообще, зарезал ли кто-нибудь хоть кого-нибудь?!

Простейший вывод, который приходит в голову: Саблин прооперировал Галину и сделал из нее уродину Моську. А как насчет безумного обаяния, силы притяжения мужчин, которыми обладала Галина (эквивалент выдуманной красоты Алины!) и которыми ни на грош не обладает Моська – даже наоборот, вызывает к себе только отвращение?

Что это там говорил в своем эротическом театре Гриша Юрьевский насчет духов с феромонами? Они делают женщин неотразимо приманчивыми для мужчин?