На закате волшебства - Лофтинг Хью - Страница 2

Сестра бесшумно шмыгнула от своей кровати к наблюдателю и нетерпеливо спросила:

— Что это?

— Там торговка яблоками, — сказал Жиль. — Слышишь? Она сейчас ниже по улице, за углом. Скоро ты ее увидишь.

— А я ничего не слышу, — ответила Энни. — Вот как внизу колют орехи слышу. Я тоже хочу орехов.

— Прикуси язычок! — остановил ее болтовню брат. — Неужели не улавливаешь: «Яблоки! Кому румяные яблоки!»? Говорят тебе, это она. Она всегда кричит это.

— Яблочница! — сказала маленькая Энни задумчиво. — Хотела бы я знать, почему взрослые недолюбливают ее? Жиль, а ты знаешь?

— Фи, — поморщился брат. — Беда с этими взрослыми. Они в себе-то не разберутся толком. А ее они просто не понимают. А чего не понимают, того пугаются. Кроме нескольких храбрецов, — уточнил он. — Я никогда не замечал за Яблочницей ничего дурного. Правда, я никогда с нею не разговаривал. «Ведьма Шрагга». Ну и имечко! Но ты заметила, так ее зовут только взрослые. А для детей она просто «Агнесса-с-яблоками». Не думаю, что эта женщина сделала в своей жизни какую-нибудь пакость. Но экая страхолюдина!

— Ведьма Шрагга, — прошептала Энни. — Вот уж впрямь ей приклеили ужасное имя. И все же, согласись, странная она. Знаешь, что говорит про нее Мери Сеймур? Она говорит, что Шрагга может читать мысли.

— Что-что? — удивился брат.

— Мысли, — повторила Энни. — О чем человек думает. Во всяком случае, так утверждает Мери. Агнесса может сказать, о чем ты думаешь, даже если ты не произнесешь при этом ни словечка.

— Ну, этому я не поверю, — возразил Жиль. — Может, она только отгадывает, но отгадывает впопад.

— Но если все время отгадывать впопад, это, наверное, то же самое, что и читать мысли? — не отступалась Энни.

— Хм, — пробормотал брат. — Хотел бы я видеть, как она это делает. За день я успеваю подумать о куче самых разных вещей. Попробуй угадай.

— Послушай, она приближается, — прошептала Энни. — Она, наверное, уже за поворотом. Боже! Хотя бы шум внизу стал громче!

— Да, — кивнул Жиль и тут же дернул девочку за рукав. — О Боже, Энни, посмотри на кота!

На противоположной крыше черный кот действительно повел себя странно. Все еще освещенный розовыми лучами закатного солнца, он начал потешно подпрыгивать, в то время как его плоская тень на наклонной черепице совершала еще более дикие прыжки.

— Он чует ее, — прошептала Энни. — А может, уже и видит с крыши. Это мы отсюда не можем… О Жиль, давай вернемся в кровати. Я боюсь. Нельзя, чтобы Агнесса нас тут увидела. Вдруг взрослые правы, Жиль. Может… Может, она и в самом деле ведьма?

2. Ведьма Шрагга

Мгновение-другое Жиль молчал. Он все еще стоял у окна и хмуро глядел на улицу. Потешное кривляние кота перешло в сумасшедший танец, и этот танец становился все более диким по мере того, как приближался женский голос, напевавший: «Яблоки! Яблоки! Кому румяные яблоки!»

Наконец дети увидели ее. Треск раскалываемых орехов все еще доносился снизу, от семейного стола. Некоторое время Жиль и Энни молчали, поглощенные наблюдением. Старую женщину лучше было один раз увидеть, чем сто раз про нее услышать. У нее было вытянутое морщинистое лицо, умное, мудрое, и нельзя было сказать, что перед вами человек недобрый. Она продвигала свою тележку сильными толчками и только раз остановилась, чтобы, сложив руки рупором, прокричать: «Яблоки!»

— Не верю, — вернулся к своему Жиль. — Читать мысли. Вздор! Если она может делать это, почему этого не может делать любой? Вот я спрячу голову под подушку, ты угадаешь, что в той голове?

— Конечно, нет, — прошептала Энни. — Но Мери Сеймур утверждает: все, что нужно Агнессе, — это взглянуть на тебя, и тогда она будет знать, что у тебя на уме.

— Яблоки! Яблоки! Кому румяные яблоки!

Голос старой женщины становился все громче и ближе. Она продвигалась вперед, не отвлекаясь по сторонам. Наконец она остановилась неподалеку от окна, из которого смотрели дети, видимо, устав кричать на совсем пустой улице.

Энни высунула голову в окошко и не сдержалась:

— О Жиль! Какие дивные яблоки! Я проголодалась.

Жиль облизал губы и согласился:

— Яблоки что надо. А взгляни на то, все красное, в конце тележки. Я хотел бы съесть именно его. А ты?

И тут Агнесса посмотрела вверх, прямо на их окно. Добрая и лучистая улыбка разлилась по ее морщинистому лицу. Не отводя взгляда, она нащупала и вытащила яблоко и, взмахнув рукой, метнула его точно в слуховое окно. Яблоко угодило прямо в руки Жиля.

— То самое, — поразился мальчик. — Энни, это самое то, что я выбрал!

— Яблоки! Яблоки! Кому румяные яблоки! — снова закричала торговка и покатила тележку.

Кот исчез с крыши. Когда Агнесса миновала изгиб улицы, они увидели, что животное следует за ней по пятам.

— Яблоки! Яблоки! Кому ароматные яблоки, — голос становился все глуше и отдаленней.

— Господи, Жиль! — лицо Энни было бледным, когда она остановила взгляд на красном яблоке в руках брата. — Старуха выбрала то, что ты желал, именно то. И она, конечно, не могла услышать ни одного слова, что ты шептал. Если это не чтение мыслей, то хотела бы я знать, что это? Так теперь ты веришь?

3. Люк

Яблоко поделили и съели. Было уже за полночь, но дети все еще не могли заснуть. Брюзжащий голос доктора Сеймура лез в уши. Жиль все еще спорил с сестрой, доказывая, что увиденное ими не что иное, как случайное совпадение, а Энни все твердила свое: мол, способность Агнессы читать мысли очевидна.

Не мудрено, что утром к завтраку спорщики спустились со слипающимися глазами. Но все-таки они успели сесть за стол раньше, чем подошли родители. Когда появился отец, Жиль заметил, что он чем-то расстроен. Это бросилось в глаза и Энни. Им хотелось знать — чем? Но за столом не принято было обсуждать такие вещи. Слава Богу, с едой было покончено, и дети выскользнули в сад.

— Как думаешь, Жиль, что с папой? — спросила Энни, когда они порядком отошли от дома.

— А что тут думать, — вздохнул Жиль. — После того, как ты заснула, я прокрался по ступенькам вниз. И оттуда услышал, если правильно понял, что папа задолжал доктору Сеймуру и другим кучу денег. Я считал, у папы достаточно денег, но, похоже, он занимал их у доктора и тот хочет, чтобы папа их ему сейчас вернул.

— И много? — встревожилась Энни.

— Да, — вздохнул Жиль. — Думаю, куда больше, чем папа может вернуть сейчас. Доктор Сеймур не намерен ждать! Он хочет получить денежки сполна и в ближайшую неделю. Он все бурчал, что ему нужно оплатить собственные счета. Папа сказал, по всему, он не сможет вернуть деньги за такой короткий срок, но доктор Сеймур шумел, что он своего добьется. Эти денежные дела — какое-то проклятье, как бы я хотел, чтобы люди обходились без них!

— О Боже! — приуныла Энни и задумалась. — Я бы хотела… может, — неуверенно начала она, — …может, Агнесса придумает что-нибудь? Может, нам стоит повидаться с ней?

— Господи, Энни, или ты забыла, как относятся к ней эти взрослые? Для них она ведьма. Ну подумай сама, какую помощь здесь ждать?

— Кто знает, — возразила Энни. — Ты сам сказал, что поверил в эту старую женщину. И я начинаю чувствовать то же самое. Хотя и не знаю почему. Может, от ее доброй улыбки. Или по тому, как относятся к ней животные. Вспомни кота. Взрослые, они ведь всегда такие: что им раз в голову пришло, на том и будут стоять. Давай пойдем и поговорим с Агнессой. Я уверена, она не причинит нам зла.

Вскоре Жиль и Энни вышли через низенькую садовую калитку, которая находилась за домом, и отправились в город.

Они справились у старого слепого, который сидел перед восточным входом в церковь Богородицы, где бы им разыскать Агнессу, что торгует яблоками.

— Вы спрашиваете про ведьму Шраггу? — переспросил он грубо и подозрительно насторожился.