Миссурийские разбойники - Эмар Густав - Страница 25

— Уверяю вас…

— Что вы хотите скрыть ее от меня? — прервал Сэмюэль Диксон с живостью. — Понимаю, понимаю, Джордж. Но как бы вы ни старались, а рано или поздно дело кончится тем, что вы меня же первого изберете своим поверенным. А пока что я подожду и тогда — будьте уверены, таинственный Удалец, я постараюсь отплатить вам той же монетой.

— Мистер Сэмюэль, вы сердитесь на меня за умолчание…

— Вот уж нисколько, мой милый, — ответил Диксон, крепко пожимая руку молодому человеку. — Помните же, Джордж, что я ваш верный друг. Храните до поры до времени ваши секреты, пока они принадлежат вам лично. Но когда придет время и вам понадобится друг, не сомневайтесь во мне; вы всегда найдете друга, готового служить вам.

— Не знаю, какими словами выразить вам свою благодарность.

— Ну-ну! Все это пустые слова. Вы ничем мне не обязаны; напротив, я ваш должник и не забуду этого… Но время уходит, и мне пора возвращаться в лагерь. Мое отсутствие может встревожить брата. Теперь я порядком отдохнул и настолько собрался с силами, что могу не только сам добраться до места, но и дотащить этого окаянного оленя.

— Напрасно, вы можете навредить своему здоровью.

— Полноте, я совсем не так слаб, как вы воображаете. Вот посмотрите.

— Подождите еще несколько минут.

— А что вы хотите делать?

— Содрать с оленя шкуру и выпотрошить его; шкуру я повешу на это дерево, и вы захватите ее в следующий раз.

— Ей-Богу, отличная мысль! Ну хорошо, потрудитесь, тем более, что мы испытываем недостаток в съестных припасах.

— Эта местность богата дичью, и посмотрите, какой великолепный ландшафт!

— А ведь и вправду! Я и не заметил этого.

Молодой человек принялся за дело; в несколько минут шкура с оленя была снята, а мясо разрезано на части и переброшено через плечо Сэмюэля, уверявшего, что вполне надеется на свои силы и доберется до лагеря, не останавливаясь.

— Позвольте мне, по крайней мере, довести вас до ущелья, а вы обопритесь на мою руку, — сказал Джордж Клинтон.

— Согласен, но каким образом вы узнали, что мне надо проходить через ущелье?

— Да ведь это единственная дорога для выхода из долины, а не то надо делать большой обход.

— Хорошо, у нас уже решено, что я ничего не знаю, — сказал американец со смехом. — Итак, в путь!

Они пошли.

И в самом деле, от того ли, что он собрался с силами, или, что еще вероятнее, сила воли помогала ему сопротивляться боли, только Сэмюэль выступал довольно бодро.

— Смею ли вас просить об оказании мне одной милости? — внезапно сказал Джордж, останавливаясь при выходе из ущелья.

— Какой милости, друг мой?

— Никому не говорите о нашей встрече. Я не желаю, чтобы мое присутствие здесь было кому-нибудь известно.

— Вы серьезно этого хотите?

— Совершенно серьезно.

— В таком случае будьте спокойны. Никто ни слова не услышит о нашей встрече. Никто не узнает о том, что произошло. Э-э! Да чего лучше, я придумаю хорошенькую историю, как это удается некоторым скрытным людям, да обморочу всех. Ведь это, должно быть, не сложная штука, как вы думаете, Джордж?

— Благодарствуйте и прощайте, старый друг! — сказал молодой человек, несколько смущенный.

— Не прощайте, а до свидания! — возразил американец, дружески протягивая ему руку.

Крепко пожав друг другу руки, они расстались. Сэмюэль Диксон углубился вглубь ущелья, а Джордж Клинтон медленно повернул в долину.