Грешники - Пирс Барбара - Страница 72

Маккус тихо пробрался в спальню, которую отвели ему хозяева дома, хотя большую часть времени, как оказалось, он в ней не нуждался. После того как в его объятиях побывала Файер, ему трудно было смириться с разлукой. Ему хотелось заснуть со своей возлюбленной, но он понимал, что их приключение в храме слишком затянулось. Они нежно поцеловались на краю сада и расстались. Где-то в глубине дома раздался приглушенный смех. Очевидно, гости лорда Денингза еще не разошлись по своим комнатам, продолжая наслаждаться бренди и неспешной беседой. Маккусу повезло – по пути к себе он не встретил ни единой души. Ему оставалось лишь надеяться, что Файер была так же удачлива.

Он развязал галстук. Когда дело дошло до рубашки, Маккус с удивлением заметил, что в спешке забыл застегнуть пуговицы на вороте. Он с удовольствием отказался бы от галстука, так как считал наведение подобной красоты пустой тратой времени. Однако эту часть туалета было принято носить в высшем обществе, а он не мог проигнорировать приличия. Маккус посмотрел на безнадежно измятый галстук, потянул за его опавшие концы и небрежно бросил на спинку кресла.

Стук в дверь прервал его размышления. Прищурив глаза, он подошел к двери. Для приема посетителей было слишком поздно. Он никого не ждал, кроме Файер. Если она пренебрегла его просьбой и не вернулась к себе в комнату, то рисковала получить от него увесистый шлепок пониже спины. Ее близость будила в нем самые внезапные желания, но он не мог проявлять свои чувства открыто и потому придумывал необыкновенные ухищрения, чтобы выкроить время и побыть с Файер наедине. Маккус был вынужден признать, что в своих уловках он превзошел самого себя. Он был одержим этой красавицей, и ее присутствие лишь распаляло его безрассудное лихачество.

Маккус открыл дверь, приготовившись отчитать дерзкую девчонку. Появление леди, которая ждала его в коридоре, оказалось сюрпризом, к тому же не самым приятным.

– Леди Хипгрейв? Похоже, вы заблудились?

– Нет, мистер Броули.

Графиня все еще была в вечернем платье, в котором он видел ее за ужином. Взгляд светло-голубых глаз женщины скользнул по его пустой, еще не разостланной постели.

– Мне хотелось бы задать вам вопрос. Можно войти? В коридоре довольно прохладно.

Маккус преградил ей путь, небрежно упершись рукой в косяк двери.

– У меня нет желания быть невежливым, миледи. Но в столь поздний час я особенно хорошо должен помнить, что вы замужем.

Смех графини заставил его нервничать. Он опасался, что в коридоре могли оказаться свидетели их ночного разговора.

– Молодой человек, как вы трогательно провинциальны! Я полагаю, что это объясняется тем, что вы совсем недавно вошли в свет. Могу заверить вас, что лорду Хипгрейву все равно, что я делаю и с кем, до тех пор, пока соблюдаются приличия.

Она говорила так, словно хотела напутствовать его На будущее, но в ее глазах читалась явная обида. Маккус сохранял бесстрастное выражение, хотя мысленно признавал, что графиня умела производить потрясающее впечатление. Ее походка, жесты и манера одеваться были подчинены одной цели – покорять мужские сердца. Она в совершенстве владела искусством соблазнения. Маккус понял, что она использует свою красоту как оружие.

Мужчина в ее объятиях был обречен, как муха, попавшая в паутину. При этом жертва не осознавала уготованной ей печальной участи.

Маккус видел графиню насквозь и сумел оценить, на что способна эта женщина.

– Ваш супруг – очень щедрый человек, но, к сожалению, я не могу похвалиться такой же широтой души. Желаю вам спокойной ночи, – вежливо сказал он.

– Но к чему такая спешка, мистер Броули? Неужели мое общество пугает вас? Или, возможно, слишком искушает?

Леди Хипгрейв придвинулась к нему так близко, что он ощутил тепло ее тела.

После ночи, проведенной в объятиях Файер, интимный разговор с графиней казался предательством. Делая вид, что он изрядно позабавлен, Маккус произнес:

– Миледи, вы слишком долго играли с юнцами, поэтому забыли, что настоящий мужчина умеет контролировать себя.

Она взглянула на него широко раскрытыми глазами, желая произвести впечатление невинности.

– Я с нетерпением жду мгновения, когда смогу оценить ваши мужские достоинства. Но единственное, чего бы мне хотелось сейчас, – это побеседовать с вами.

– Утром, если вы не возражаете, – сказал Маккус.

– И вас не заинтересует перспектива разговора со мной даже в том случае, если он касается леди Файер Карлайл?

На лице графини заиграла победоносная улыбка, когда он опустил руку, освобождая ей проход.

– О, как мне нравятся благоразумные мужчины!

* * *

Файер испытала облегчение, вернувшись в Лондон. Она отдала распоряжения своей горничной Амели относительно ее вещей, а затем повернулась к дворецкому.

– Как ваши дела, Керди? Нога все еще беспокоит вас? – Слуга страдал ревматизмом. Она заметила, что до их отъезда к Денингзам он прихрамывал на правую ногу.

– Вы так добры, миледи. Кухарка приготовила мне один из своих чудесных эликсиров, и боль прошла, – ответил Керди.

Файер поджала губы, прикинув, сколько виски могло уйти на приготовление этого чудесного эликсира.

– Герцогиня появится после того, как попрощается с лордом Тэммесом.

Вообще-то, когда Файер выходила из экипажа, ее мать как раз спорила с братом.

– Герцог вернулся?

– Да, миледи, – сказал дворецкий, удивив ее.

С умыслом или без, но Файер проводила очень мало времени в обществе отца с тех пор, как он узнал о ее неприятностях с лордом Стэндишем.

– Его светлость был в библиотеке.

– Благодарю вас, Керди. Вы можете подготовиться к встрече герцогини.

Может, появление дворецкого спасет ее несчастного брата от затянувшейся прощальной сцены?

Файер пересекла холл, раздумывая, что могло стать причиной ссоры ее матери с братом. Она не следила за их разговором в экипаже, так как всю дорогу была поглощена тем, что наблюдала за Маккусом. Когда Файер увидела его утром за завтраком, то ожидала встретить мужчину, с которым накануне провела незабываемые часы. Однако вместо страсти в его глазах она натолкнулась на холодность. Маккус старательно избегал ее взгляда. Его вежливость была просто убийственной после того, через что они прошли вместе.