Принц Хаоса - Желязны Роджер Джозеф - Страница 40

— У меня обширные познания, — сказала она, улыбаясь. — Забыл?

Она внезапно отвернулась, искоса бросив взгляд в сторону Люка. Он по-прежнему ехал впереди нас, глядя на дорогу, хотя иногда оборачивался к нам.

— Ах, чтоб тебе, — тихо сказала Нэйда по-английски. — Сейчас, когда я снова с вами обоими, я вспоминаю колледж. Еще немного, и я заговорю…

— По-английски, — закончил я.

— А что, я сказала это по-английски?

— Да.

— Вот черт. Придумай что-нибудь, если я снова проговорюсь, ладно?

— Хорошо, — сказал я. — Но, кажется, у тебя сохранились приятные воспоминания о времени, проведенном на Отражении Земля, несмотря на то, что ты находилась там не по своей воле, а выполняла принудительную работу, которую моя мать тебе поручила. К тому же, вряд ли найдется еще одна ти'га с дипломом Калифорнийского университета.

— Да, это было прекрасное время. Единственное, что меня беспокоило — я никак не могла разобраться, кто из вас есть кто. В остальном — я провела в колледже самые счастливые дни в моей жизни, встречаясь с Люком и с тобой. Я пыталась узнать у вас имена ваших матерей, чтобы выяснить, кого же все-таки мне поручено защищать, но вы оба такие скрытные…

— По-моему, это у нас в генах, — заметил я. — Я также получал удовольствие от общения с Виантой Бейль — и высоко ценю твою защиту и в других случаях.

— Я ужасно переживала, когда Люк начал свои ежегодные покушения на твою жизнь. Если он был сыном Дары, который нуждался в моей защите, он бы вряд ли стал это делать. Но так было. К тому времени я уже очень привязалась к вам обоим, но все, что я знала — это то, что вы оба Амберской крови. Я не хотела причинять вреда ни одному из вас. Самое ужасное для меня началось, когда вы почти одновременно уехали — я была уверена, что Люк собирается заманить тебя в горы Нью-Мехико, чтобы там наконец убить. Тогда я уже подозревала, что именно тебя должна защищать, но еще не была до конца уверена. Я любила Люка. Я вселилась в тело Дэна Мартинеса, взяла с собой пистолет и последовала за ним. Я знала, что, если он действительно попытается тебя убить, то заклятие, наложенное твоей матерью, заставит меня помешать ему любой ценой — даже если для этого мне придется в него выстрелить.

— Но ведь ты выстрелила первой! Мы в тот момент просто стояли на обочине дороги и разговаривали. Его выстрел был сделан в целях самозащиты.

— Я знаю. Но что-то говорило мне, что ты подвергаешься опасности. Он привел тебя в такое место, которое было идеальным для…

— Нет, — перебил я. — Ты нарочно промахнулась, чтобы сделаться мишенью для ответного удара.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Вместо того, чтобы стрелять в Люка, ты предпочла создать такую ситуацию, при которой он был вынужден стрелять в тебя.

— Но я не могла этого сделать! Заклятье твоей матери…

— Может быть, ты это сделала бессознательно. Возможно, нечто, более сильное, чем заклятие, заставило тебя так действовать.

— Ты действительно так думаешь?

— Да, и тебе тоже следует это признать, теперь, когда ты свободна от заклятия. Моя мать говорила мне об этом, и, кажется, ты тоже.

Она кивнула.

— Я не знаю точно, когда и как это произошло, но я почувствовала это, — хотя я по-прежнему готова защитить тебя, если тебе будет угрожать опасность. Я так рада, что вы с Люком стали друзьями, и…

— Тогда зачем все эти тайны? — спросил я. — Почему бы тебе не сказать ему, что ты была Гейл? Мне кажется, для него это будет чертовски приятная новость.

— Ты не понимаешь, — возразила она. — Ведь мы с ним тогда поссорились, помнишь? А теперь как будто впервые встретились. Он… мне кажется, я ему нравлюсь. Но я боюсь ему сказать: я та самая девушка, с которой ты поссорился на Отражении Земля. Что если он начнет вспоминать, отчего это произошло, и еще раз убедится, что был прав, когда решил порвать со мной?

— Глупости, — сказал я. — Я, конечно, не знаю, что у него были причины для этого — он мне никогда о них не говорил. Но я уверен, что они были не те, о которых ты думаешь. Я знаю, что ты ему действительно очень нравилась. И я уверен, что на самом деле он решил порвать с тобой оттого, что собирался возвращаться в Амбер, где ему предстояла тяжелая и опасная работа. Он понимал, что не сможет взять с собой туда девушку из Отражения. Ты слишком хорошо играла свою роль.

— Так ты из-за этого порвал с Джулией? — спросила она.

— Нет.

— Извини.

Я заметил, что наша дорога теперь стала еще на один фут шире, чем раньше. Так что я занялся математическими подсчетами и выбросил все остальное из головы.

Глава 10

Так мы и ехали: шесть шагов по городской улице, под звуки автомобильных гудков и скрежета тормозов; четверть мили вдоль черного песчаного пляжа, окаймляющего зеленую морскую гладь, мимо рядов пальм, колышущихся слева от нас; по заснеженному полю; под каменной аркой древнего моста, вдоль высохшего и потемневшего речного русла; сквозь прерию; через лес, — и за все это время Тигр ни разу не подавал каких-либо признаков беспокойства — даже когда Далт случайно врезался обутой в тяжеленный сапог ногой в ветровое стекло чьей-то машины и заодно поломал антенну.

Дорога продолжала расширяться — сейчас она была примерно вдвое шире, чем в первый раз, когда я ее увидел. Теперь она полностью захватила деревья, росшие вдоль ее обочин, и они стояли, черные и застывшие, похожие на негативы своих собратьев, которые росли в нескольких футах дальше. Листья и ветви этих последних иногда начинали колебаться, хотя вокруг нас никакого ветра не было. Наши голоса и стук лошадиных копыт звучали как-то приглушенно. Наш курс оставался прежним. Вокруг царила сумеречная атмосфера, — между тем мы сделали всего несколько шагов с того момента, как день был в разгаре, а еще немного раньше стояла глухая ночь. На ветвях черных деревьев сидели птицы, тоже, казалось, застывшие навечно, но временами они начинали двигаться, и те резкие каркающие звуки, которые иногда доносились до нас, также, по-видимому, издавали они.

Однажды справа от нас выросла завеса бушующего пламени; в другой раз мы проехали вблизи подножия гигантской ледяной скалы. Дорога все расширялась. Конечно, ей было далеко до великой Черной Дороги, которую Корвин описывал мне в своем рассказе, — но она была уже достаточно широка для того, чтобы мы вчетвером могли ехать по ней в один ряд.

— Люк! — позвал я через какое-то время.

— Да? — откликнулся он слева от меня. Нэйда ехала возле меня справа, а Далт — справа от нее. — Что тебе?

— Я не хочу быть королем.

— Совсем как я. Что, сильно тебя этим достают?

— До такой степени, что, боюсь, стоит лишь мне вернуться в Хаос, меня тут же схватят и насильно коронуют. Всех остальных претендентов устранили. Они собираются посадить меня на трон, женить на Корал…

— Кстати, — перебил Люк, — у меня по этому поводу два вопроса. Первый: это уже решено окончательно?

— Вроде бы да. Похоже, Логрус вбил себе в голову, что так должно быть — по крайней мере, на время. Ну и наши политики тоже, кажется, склоняются к этому…

— И второй, — продолжал он. — Если даже ты на самом деле испытываешь к своим будущим владениям те же чувства, что я по отношению к Кашфе, ты ведь все равно не оставишь их на произвол судьбы, — хотя бы и пришлось частично пожертвовать личным благополучием. Пусть ты не собираешься занимать трон, но у тебя должен быть какой-то другой вариант решения проблемы. Вот об этом я и хотел спросить.

Я кивнул. Дорога в этом месте резко сворачивала налево, поднимаясь на вершину холма. Что-то небольшое и темное прошмыгнуло у нас под ногами, пересекая нам путь.

— Действительно, у меня была одна… так, не то чтобы идея… кое-какие наметки, которые мне хотелось бы обсудить с моим отцом.

— С кем? — удивился Люк. — Ты уверен, что он еще жив?

— Я не так давно разговаривал с ним — очень недолго, правда. Он находится где-то в заключении. Мне известно об этом месте только то, что оно расположено во Дворе Хаоса — потому что я только там смог связаться с ним по Карте, больше нигде.