Боевой клич - Юрис Леон - Страница 8

Было все еще темно и звезды по-прежнему ярко сияли в небе. Потянувшись, Дэнни спрыгнул со второго яруса и поплелся к туалету вслед за толпой полусонных парней, проклинающих все на свете.

Плеснув в лицо холодной воды из крана, он немного пришел в себя.

— Моя бедная мамочка говорила мне... — прохрипел где-то недалеко Элкью Джонс.

Едва успели одеться, как их погнали в столовую на завтрак, а потом снова к бараку, где приказали построиться.

Ждать пришлось около получаса. Высокий жилистый капрал, одетый в форму цвета хаки, прошелся вдоль строя.

— Смир-рна! — рявкнул он.

Солнце только-только выглянуло из-за горизонта, и его первые лучи осветили угрюмые лица новобранцев.

Капрал коротко взмахнул полуметровым жезлом, словно подавая команду.

— Отныне вы все сто сорок третий взвод. Я капрал Уитлок, и вы еще проклянете этот день, потому что познакомитесь со мной!

— Эй, капрал! Может, лучше дадите нам выспаться? — недовольно буркнули из строя.

— Кто это сказал?!

— Ну, я, — отозвался Дуайер.

Строй расступился, давая дорогу капралу. Некоторое время он разглядывал провинившегося.

— Как твое имя, сынок?

— Тэд Дуайер.

— Мое имя рядовой Теодор Дуайер, сэр, — поправил его капрал.

— Ря... рядовой... Теодор... Дуайер... сэр.

— Ты что, жуешь резинку?

— Ага, сэр.

— Проглоти!

Дуайер от неожиданности выпучил глаза громко икнул и... проглотил резинку.

Капрал снова не торопясь прошелся перед новоиспеченным взводом, застывшим от увиденного.

— Янки х-хреновы, — прошипел наконец Уитлок. — Я буду называть вас именно так, ублюдки. А вы будете называть меня «сэр». Вы, сукины дети, теперь даже не люди. И не вздумайте считать себя морпехами. Вы все салаги! Са-ла-ги! Ясно? Самая низшая форма живого организма. Я, конечно, попытаюсь сделать из вас подобие морских пехотинцев, хотя это невозможно за три месяца. Невозможно, потому что вы самое жалкое отродье, какое я видел в жизни! И навсегда вбейте в свои тупые головы, что, может, ваши души и принадлежат Господу, но зато ваши задницы наверняка принадлежат мне!

Приветственная речь инструктора произвела впечатление. Во всяком случае уже никто не хотел спать.

— Перекличка! — объявил капрал и развернул список личного состава...

— О'Херни!.. Я сказал, О'Херни!

— Здесь, — прохрипели из строя.

Уитлок подошел к здоровенному ирландцу.

— В чем дело, салага? Голос потерял?

— Пропил, — уточнил О'Херни и бросил на песок окурок.

— Ну-ка подними, салага!

— Я тебе не салага! — Шэннон сжал кулачищи, исподлобья поглядывая на капрала.

Уитлок жезлом поднял ему подбородок.

— Для крутых салаг или считающих себя таковыми у нас есть свои методы. Подними окурок!

Шэннон нагнулся за окурком, когда надраенный до блеска ботинок капрала врезался ему в живот. О'Херни глухо охнул и, хватая ртом воздух, осел на песок, а капрал разразился очередной нескончаемой тирадой и проклинал взвод в течение десяти минут, лишь изредка повторяясь в выражениях. Потом без всякого перехода начал перечислять правила внутреннего распорядка. Никаких увольнений, никаких личных вещей, конфет, жевательной резинки, газет, журналов и многого другого. И с каждым словом новобранцы все яснее понимали, в какую ловушку они попали. Да, это и был солнечный Сан-Диего.

Из барака капрал перегнал их в палаточный городок, который располагался между грунтовым плацем и широкой полосой песка, тянувшейся до самого залива.

Разумеется, Дэнни, Ски и Элкью Джонс поспешили занять трехместную палатку, чтобы не жить рядом с О'Херни.

Потом с новобранцами пришел знакомиться взводный сержант Беллер, тоже техасец и не менее грубый, чем Уитлок. В своей вступительной речи Беллер дополнил высказывания по поводу нового взвода, а затем отправил их на вещевой склад получать обмундирование.

Носки, дождевики, куртки, ботинки, полевые шарфы и все остальное летело в новобранцев без разбору. На робкие попытки заменить неподходящую вещь на их головы обрушивался каскад замысловатых проклятий. Исключение делалось только для обуви. Кое-как упаковав полученные вещи в РД (ранец десантника), новобранцы бросились к палаткам, чтобы сбросить там этот груз и бежать обратно за матрасами, ремнями, патронташами, саперными лопатками и прочим. Но и это было еще не все. Каждый получил по ведру, куда свалили всякую мелочь, стоимость которой потом вычтут из жалованья: кусок хозяйственного мыла, бритвенный набор, кусок банного мыла, зеркальце, сигареты, зубная щетка, одежная щетка, сапожная щетка... Уф-ф! Голова кругом.

После обеда снова построение. Краткое и выразительное наставление о правилах внутреннего распорядка и форме одежды.

— В бытовке, обезьяны, есть пара утюгов, поэтому завтра утром все должны быть в наглаженной и подогнанной форме, ясно? Р-разойдись!

Они, конечно, сделали что смогли но, увидев их утром, Уитлок закатил глаза.

— О Господи! Что это передо мной?!

Кое-как подогнанная форма, неразношенные, с виду каменные ботинки, каски, болтающиеся на макушках или надвинутые по самую переносицу.

— Янки х-хреновы! Ты как надел каску, О'Херни?!! — Удар кулаком по каске, так что она налезает на нос.

По рядам сразу прошло движение. Все поспешно поправляли каски.

— Даю три часа, чтобы как следует подогнать форму, свиньи противные. Вон отсюда!..

— Да я никогда в жизни не шил, — плакался Элкью, очередной раз втыкая иголку себе в палец.

— Эх, сюда бы мою мамашу, — вздохнул Ски.

— Знаете, ребята, у меня такое предчувствие, что мне этот лагерь не понравится, — таинственно сообщил друзьям Элкью.

— Господи, целых два с половиной месяца!

— Ну, а как вам сержант?

— Мировой парень. Я вспомнил, где видел его раньше. Его морда на рекламном плакате. Где только они находят подобных самородков!

— Твою мать!

— Что такое?

— Опять укололся.

— А я, по-моему, уже управился, — поднялся Дэнни. — Надо занять очередь на утюги...

...Снова резкий свисток на построение.

— Становись! Сейчас я поведу вас на просмотр кинофильма, так что постарайтесь хотя бы выглядеть, как строй солдат.