Четвертый вектор триады - Белов Юрий - Страница 23

— Никто? — Кара посмотрела на сына своими бездонными черными глазами. — Нет, многие их видели! Только не рассказывают. Потому как страшно очень. Тоскливо. Понимать, что они есть, — уже тоска. А видеть, какие они, — вдесятеро хуже. «И слепнут очи, к сумраку привычные…» — непонятно закончила Кара и замерла, уронив руки на колени и опустив голову.

— Это снова стихи, мама? Прочитай мне, пожалуйста!

— Только не повторяй их! Даже отцу! Это из Запретного Манускрипта Сви Тана, «погребенного заживо».

Мать замолчала, собираясь с мыслями, а затем в тишине прозвучало:

Через много-много мгновений звенящей тишины Кара заговорила тихим задумчивым голосом:

— Сви Тан был единственным, кто видел светчера и не пострадал от этого. Очень многие умерли, другие остались калеками. А он как будто приобрел новые силы. За несколько красных циклов до Пришествия он отказался от пищи. Все ждали его смерти, но он не умирал. Только становился невесомым, будто таял. А после ухода светчера даже стал слегка светиться. Переполох тогда был страшный, и взяли его не сразу. Он успел дописать свой последний сборник. И назвал его, прозревая будущее, «Запретный Манускрипт». Мало осталось тех, кто слышал эти стихи. И уж совсем мало тех, кто помнит их наизусть.

— В них так много незнакомых слов… Я многого не понял. Откуда Сви Тан знал, что они означают?

— Оттуда же, откуда и я. Он работал учителем в Золотой Школе. И неоднократно бывал Наверху в Питательном Слое. Там есть солнце, и птицы, и ручьи. Но витязи и там — редкость. Светчеры, например, обитают за семь слоев от нас, лучары — за пять, эйнджелы — за четыре. К счастью для многих, им трудно спускаться не только сюда, но и в Питательный Слой. Они, конечно, пытаются влиять на нравы и обычаи тамошних обитателей, но у здешних пока получается лучше.

— Неужели Вселенная так огромна! — Зазрак был ошеломлен. Десятки слоев выше Питательного! Новая картина мира поражала воображение. И еще что-то. Что-то резанувшее слух, странное, непривычное и опасное. «Здешние»! Не «мы», не «наши»… Просто «здешние». — Мама! Ты раньше никогда не говорила со мной так! Как… как со взрослым!

— Да, сын, сегодня особенный день. Утром тебе исполнилось пятнадцать зеленых циклов. А этот возраст в Питательном Слое многие считают началом взрослой жизни.

— Я, конечно, привык, что ты делаешь все не так, как другие. Но ведь никто не меряет время зелеными циклами. Да и зеленую росу почти никто не ест.

— Как ты думаешь, почему роса имеет разные цвет, вкус и запах?

— Ну, наставники на этом не останавливались… Думаю, росу вырабатывают разные существа. Каждая группа владеет своим собственным рецептом, и поэтому продукт у них другой, непохожий на остальные.

— Продукт, говоришь? Ну ладно. В главном ты прав. Существа действительно разные. Некоторые похожи на рарругов, другие на нас. Но больше всего тех, кто вырабатывает зеленую росу. Они ни на кого не похожи. Их неисчислимое множество. Они не умеют ходить, говорить, мыслить. Они умеют только впитывать воду и оплодотворять ее светом. Зеленая роса — естественный продукт их жизнедеятельности.

— Ну да, я слышал про них. Оплодотворять светом… Как это? — Зазрак совсем потерялся от потока новых понятий и образов. За последние десять минут он узнал о мире больше, чем за предыдущие десять красных циклов.

— Просто. Ведь свет — это энергия. В Питательном Слое его очень много. Там он низливается из ослепительного круглого пятна, движущегося над головой. Утром пятно поднимается из-за Края Мира, а вечером вновь прячется за него. Зеленые Производители впитывают эту энергию и используют для построения своих тел, роста и размножения. Все эти процессы сопровождаются выделением Росы. Часть света просачивается в Промежуток, поэтому и у нас день сменяет ночь. Правда, здесь они мало чем отличаются друг от друга.

Кара замолчала. Глаза ее стали еще глубже, в них появился какой-то нереальный, сказочный блеск. Лицо молодой женщины белело в сумраке комнаты, как колдовская маска на иллюстрации в учебнике по демонологии. Но, в отличие от маски, оно было трепетно прекрасным.

«Она влюблена в Верхний Мир», — понял Зазрак.

— Мама! Расскажи мне еще! — попросил он.

Еще вчера мать уклонилась бы от столь прямого разговора на запретную тему. Сегодня же она лишь кивнула.

— Ты не можешь себе представить, как высоко там видно! Куда нашей сумрачной щели с серым туманом! Там над головой распахнут огромный купол. Ночью — черный с яркими светящимися точками. Днем — Днем он сияет непередаваемо прекрасным светом поразительно нежного оттенка. Такого цвета тут нет, но если увидишь его однажды, потом уже не сможешь забыть.

— А зеленые циклы? Почему они гораздо длиннее красных?

— Про красные циклы — особый разговор. Они определяются периодом активности так называемого Лунного Демона. А зеленые просто связаны с количеством тепла, нисходящего от Источника Света. После максимума тепло постепенно иссякает, и многие Зеленые Производители засыпают. В это время мне приходится довольствоваться сухой, темной росой. Зато через треть цикла все снова просыпается, и наступает новый максимум. Я слышала, что в южных шрастрах такого не бывает, и зеленая роса поступает непрерывно. Может быть. Но тогда я не смогла бы мерить время так, как оно течет наверху. И мое добровольное заточение было бы нескончаемым. Но довольно разговоров! Отец поднимается по лестнице. Беги встречать, юбиляр!

Там же

Темное междувременье

Зазрак сидел на краешке стула и старался выдержать взгляд отца.

— Что нового? — задал Мрак Ондр свой обычный вопрос.

— Вчера я подрался с каким-то незнакомым типом и попробовал Золотую Росу с Хармой Лу.

Отец внимательно осмотрел кулаки и лицо Зазрака и откинулся в кресле.

— Дрался ты, судя по всему, успешно, а девушка твоя имеет сексуальный опыт не больше твоего, — резюмировал он. — У меня два вопроса. Первый: кто ее отец? Второй: что в твоем бое было самым неудачным?

— Отец Хармы Хрон Лу работает где-то в Министерстве Росы, по-моему, руководит сектором. В бою я не смог удержать эмоции. Сжег все силы в трех ударах. Если бы друзья моего противника вздумали продолжать, я был бы легкой добычей.

Отец удовлетворенно кивнул:

— Хорошо. Теперь спрашивай ты.

Зазрак слегка расслабился, хотя и не смог полностью побороть чувство ученика, не выучившего урок. Это было у него с детства, когда огромный отец в черном плаще Спецкоманды почти врывался в его комнату и начинал задавать отрывистые, четкие вопросы. При этом он заставлял смотреть в глаза, и выдержать его пронзительный взгляд было необычайно трудно.

— Что за укол сделали нам в Золотом Павильоне?

— А как ты думаешь?

— Думаю, нам ввели какое-то лекарство, обостряющее желания.

— Ты почти угадал. Но только почти. Ты испытал не свои желания. Лекарство понизило в твоем мозгу защитный барьер, воздвигнутый на заре времен Самим Гагтунгром. — Мрак Ондр замолчал и, как предписывал этикет, приложил руку ко лбу. — Как ты думаешь, из чего состоит Промежуток? — продолжил он после того, как сын повторил его жест.

Вопрос застал Зазрака врасплох. А действительно, из чего? Вот так, всю жизнь имеешь это над головой и не знаешь, что оно из себя представляет.