Страж штормов - Вурц Дженни - Страница 4

Палубу осветило мерцание факелов, краем глаза Таэн заметила, что из люка вылезает копейщик. Она в отчаянии бросилась к борту, но сильные руки поймали ее и рванули назад. Таэн дернулась, потеряла равновесие, морской ветерок вырвал перо из ее пальцев и взметнул вверх.

Кто-то встряхнул девочку так, что у нее клацнули зубы. Перо Анскиере закружилось по ветру, внезапно его охватило сияние, и оно превратилось в рыжеватого сокола с черными отметинами: раскинув крылья, птица парила на фоне звезд в тройном лилово-синем круге. Таэн почувствовала в воздухе свежий запах грозы; человек, который держал ее, выругался, а внизу, у шкафута, стала быстро собираться толпа матросов.

— Штормовой сокол! — крикнул кто-то.

Моряки на чем свет стоит проклинали Анскиере, не сводя глаз с кружащей над ними птицы. В такелаже начал завывать ветер. Брызги от бьющих о рифы волн гасили факелы, за ними тянулись дымные хвосты.

Таэн почти ничего не видела из-за рукава схватившего ее человека, но слышала, как кто-то кричит, веля принести лук и стрелы… Но было поздно: сокол унесся в ночь.

— Так, значит, эту малявку искал мальчишка? — сердито рявкнул тип, державший Таэн. — Надо вышибить ей мозги, чтоб не совала нос, куда не следует!

— Оставь ребенка в покое! — Голос черного колдуна прозвучал как щелканье кнута, перекрыв всеобщий гам.

Все замолчали, даже ветер замер, теперь слышался только заунывный шум набегающих на берег волн. Колдун подошел к сержанту, державшему Таэн, и все поспешили убраться с дороги королевского волшебника.

— Что сделано — то сделано. — Голос колдуна заскрипел, словно ракушки под ногами. — Штормовой сокол уже улетел, а эта девчонка, как я слышал, любимица Анскиере. Отдай ее мне, и мы быстро заставим его отозвать птицу.

Сержант швырнул Таэн колдуну, словно мешок с тряпьем. От прикосновения костлявых рук, все еще испачканных кровью, девочку наконец стошнило.

Сержант выругался, потом усмехнулся:

— Забирай на здоровье!

— Доложи Татагрес обо всем, что произошло, — распорядился колдун, и ухмылка сержанта погасла, как задутая ветром свеча.

Внизу, в трюме, охранник повернул ключ в тяжелом замке. Заржавевшие петли скрипнули, дверь открылась, из-за нее пахнуло кислым запахом заплесневелого холста. Черный колдун нетерпеливо двинулся вперед, потом выругался, и шедший за ним боцман быстро поднял фонарь повыше. Мерцающий свет озарил кипу парусов и высокого человека, прикованного к массивному кольцу в переборке. С узника сняли порванную мантию и облачили его в матросскую робу, мешковатые рукава которой почти полностью закрывали заколдованные наручники на запястьях.

Черный колдун окинул Анскиере презрительным взглядом.

— У нас для тебя есть подарочек. Откинул полу своего плаща и резко поставил

Таэн на ноги.

Девочка шагнула вперед, споткнулась и вцепилась в робу Анскиере.

— Плохи твои дела, Страж штормов, — улыбнулся черный волшебник и вкрадчиво добавил: — Ты говорил, что скорее пойдешь на костер за убийства на Тьерл Эннете, чем заключишь сделку с Татагрес. Сдается мне, ради ребенка ты передумаешь.

Анскиере не ответил, обнимая дрожащую Таэн.

Вскоре негромкая ругань и возня за дверью возвестили о прибытии двух матросов, которые приволокли связанного, вырывающегося Эмиена. Черный колдун посторонился, чтобы их пропустить.

Увидев свою сестру в объятиях Стража штормов, юноша воскликнул:

— Таэн!

В его голосе звучали гнев и отчаяние:

— Таэн, зачем ты сюда пробралась?

Девочка промолчала, и ее брат сплюнул под ноги Анскиере. Один из матросов рассмеялся.

— Ненависть кажется тебе смешной? — раздался чей-то голос за спиной моряка, и тот сразу перестал смеяться, испуганно распахнув глаза. — А может, я опоздала и пропустила какую-то шутку?

Вспыхнул неяркий лиловый свет, и в каюту вошла высокая стройная женщина. Ее прекрасное лицо обрамляли серебристо-светлые волосы, глаза под мохнатыми ресницами и по-мужски густыми бровями были того же глубокого фиолетового цвета, что и аметисты, украшавшие ворот ее плаща.

— Татагрес! — склонился перед нею черный колдун.

Женщина обошла боцмана с фонарем, небрежно оперлась о переборку и обратила сверкающий взгляд на Стража штормов и на девочку, которую тот обнимал.

— Как низко ты пал, Анскиере из Эльринфаэра. — Выговор колдуньи был безупречен.

Страж штормов прижал Таэн к груди.

— Не так уж низко.

— Разве? Сейчас ты выполнишь приказание короля Кисберна. — Татагрес замерла, бесстрастная, как мраморная статуя, положив руку на рукоять своего кинжала. — Отзови штормового сокола, Страж штормов.

— Это не в моих силах, — мрачно ответил Анскиере, поднял руки, выпустив Таэн, и продемонстрировал свои оковы. — Если у тебя хватит отваги меня освободить, я его отзову.

Пальцы Татагрес крепче сжали рукоять кинжала, ее лицо слегка побледнело.

— Ты слишком много о себе воображаешь. Думаешь, меня заботит твой сокол? Грош ему цена, и тебе тоже. Но если ты дорожишь жизнью этой девчонки, ты отправишься на остров Килмарка — Скалистую Гавань — и там наложишь заклятие на стихии, согласно повелению короля.

Анскиере осторожно притянул голову Таэн к своей груди.

— Это угроза? — спросил он.

— Ты никогда не слышал, как ребенок кричит от боли? — спросила Татагрес. — Скоро услышишь, обещаю.

За ее спиной Эмиен отчаянно забился в руках матросов; морякам пришлось отвесить юноше несколько оплеух, только тогда брат Таэн затих. Татагрес как ни в чем не бывало продолжала:

— Неужели тебе не интересно, почему король отдал такой приказ?

Но Анскиере, похоже, куда больше интересовала девочка, которую он обнимал, чем то, что король собирается сделать с Килмарком, правителем острова отступников.

Молчание волшебника начало злить Татагрес, она выпрямилась и скрестила руки на груди.

— Король обещает тебе помилование за Тьерл Эннет…

— Если я освобожу демонов холода, — закончил за нее Анскиере, не поднимая головы. Татагрес удивленно ахнула, и он добавил: — Констебль, не удержавшись, рассказал мне, что король хочет выпустить демонов, чтобы уничтожить Альянс Свободных островов. Значит, король попросил тебя в этом помочь? И что он посулил тебе в награду? Богатство или власть над островом Килмарка?

Татагрес покраснела, но в ее голосе прозвучало лишь высокомерное презрение:

— Это все мелочи, тучегонитель. Я попросила у короля ключи от башни Эльринфаэр.

Анскиере вскинул голову и проговорил голосом спокойным, как море перед бурей:

— Предупреждаю, Татагрес: я не подчинюсь королю, даже если пострадают дети.

Эмиен, не выдержав, снова забился в руках матросов.

— Да испепелят тебя огни Кордейна, волшебник!

— Успокойся, — бросила юноше Татагрес.

Эмиен затих, словно получив затрещину, а Татагрес повернула голову и посмотрела на него. Волосы колдуньи сверкали подобно инею, рассыпавшись по обрамляющему стройную шею воротнику, и она вдруг показалась Эмиену очень беззащитной. Не понимая, что им играют, как марионеткой, брат Таэн внезапно почувствовал неудержимое желание защитить эту женщину… Он сглотнул и разжал кулаки, а Татагрес улыбнулась.

— Мальчик, — хрипловатым голосом проговорила она, — если Страж штормов откажется выполнить приказ короля, ты поможешь мне сломить его волю?

Эмиен задумался. Это из-за Анскиере Таэн попала в беду, из-за Анскиере погиб их шлюп. Такого потомственный рыбак простить не мог. Он сплюнул на ладонь и поднес кулак ко лбу.

— Клянусь. — Он встретился взглядом с Татагрес, и в его голосе зазвучала страстная ненависть. — Пусть навеки отвернется от меня удача, пусть проклянет меня море, если я нарушу клятву!

— Так тому и быть. — Татагрес сделала знак державшим юношу матросам. — Он поклялся служить мне. Отпустите его.

Матросы отпустили паренька, Эмиен вздрогнул и потер покрасневшие руки, не сводя глаз со своей госпожи.

— Мне кажется, — смущенно выпалил он, — я еще никогда не видел таких красивых женщин, как вы!..