Прекрасная мексиканка - Вуд Алекс - Страница 22

– Значит, вы все-таки индианка, – задумчиво произнес Мэтью. – А я было подумал, что среди ваших предков были цыгане…

– И цыгане тоже, – с готовностью подтвердила она. – А также ваши соотечественники и несколько французов. Как видите, я дитя многих наций…

И прелестное дитя, добавил про себя Мэтью.

– Но как же вы тогда очутились здесь?

– В вашем поместье? – лукаво уточнила она. Мэтью нехотя кивнул головой.

– Я прожила здесь всю жизнь, – пожала плечами Велма. – Хотя порой мне приходилось покидать любимые края надолго…

Ее голос затих, а Мэтью почувствовал, как в сердце шевелится ревность. О чем она думает сейчас? О ком вспоминает?

– Миссис Соммерс дружила с моей матерью, – вновь заговорила Велма. – И была всегда очень добра ко мне. В отличие от большинства жителей Чихаутиля. Я знала, что в «Милагросе» мне рады…

– Вас не любили в городе? – с изумлением переспросил Мэтью. Неужели эти люди слепы и глухи?

– И до сих пор не любят, – горько улыбнулась Велма. – Вы же сами сказали, меня называют колдуньей… Сейчас двадцатый век, а стоит произойти какому-нибудь несчастью, как я оказываюсь в нем виновата. И в засухах, и в проливных дождях, и в том, что старый Хуан свалился с лошади и свернул себе шею…

Догадавшись, что Велма шутит, Мэтью рассмеялся.

– Несколько раз я была вынуждена уезжать отсюда… Но я вернулась, потому что мое место здесь.

– Подождите, но ведь это лишено всякого смысла! В городе и его окрестностях полно чистокровных индейцев, неужели к ним тоже относятся с предубеждением? Это самая настоящая дискриминация.

– Нет, с ними все в порядке… Просто я единственная, в ком течет капля крови племени Змей. Согласно древней легенде змея поделилась своей мудростью с человеком, а за это он должен был стать ее верным слугой. Если она приказывала убить – он убивал. Если она приказывала украсть – он крал… Все потомки этого человека оказались связанными договором. С тех пор племя Змей причиняло своим соседям много горя. Их сторонились… Так что же удивляет вас, когда я говорю, что меня не любят в городе?

– Но это же предрассудки!

– Которые еще очень сильны в людях. Если бы вы только знали, сколько красавиц мне пришлось разочаровать, уверяя, что я не в силах приворожить к ним любимого…

Мэтью был рад, что Велма шутит. Значит, не все так страшно.

– Бабушка не верила во все эти бредни? – полуутвердительно-полувопросительно сказал Мэтью.

– Верила, – последовал весьма неожиданный ответ. – Но в другое. Она считала, что я принесу удачу… ей.

– Почему?

– На этот счет тоже есть предание. Как будто старая гадалка предсказала ей что-то относительно меня. Что именно, я не знаю. Но в результате она все время заботилась обо мне, так что я не в проигрыше.

– Понятно, – протянул Мэтью. – Что ж, это многое объясняет. Хотя я никогда не думал, что бабушка была суеверной…

– Вы просто мало ее знали. Самолюбие Мэтью было задето.

– Как будто вы знали ее хорошо! Воспоминания ребенка в счет не идут.

Велма заливисто рассмеялась, и Мэтью, вопреки своему намерению не поддаваться ее обаянию, почувствовал, что его мысли вновь уносятся далеко от предмета их разговора.

– А сколько мне лет, как вы думаете? – спросила Велма.

Она остановилась и встала напротив Мэтью, глядя ему в лицо.

– Д-двадцать… двадцать два, – выпалил Мэтью, решив прибавить ей годков.

– Мне двадцать восемь лет, – отчеканила она. – Мы с вами родились в один день, Мэтью Соммерс. Так что у меня были равные с вами возможности как следует узнать Аннабел Соммерс.

Мэтью опешил. Эта девчонка – моя ровесница? Она, наверное, издевается…

– Неужели я настолько юно выгляжу? – спросила Велма, подходя к Мэтью ближе и подставляя ему лицо для тщательного осмотра.

– Вы изумительно выглядите, – тихо признался он, больше не заботясь о том, что может выдать себя.

Они были совершенно одни на этой дороге, весь мир вокруг перестал существовать. Сердце Мэтью отчаянно колотилось. Он был уверен, что Велма прекрасно слышит эти удары. Почти не сознавая, что он делает, Мэтью шагнул к девушке. Неизвестно откуда возникла уверенность, что Велма не только хорошо понимает его, но и разделяет его чувства. Где-то в глубине ее бездонно-черных глаз затаилась сладкая горечь, словно она боялась того, что может сейчас произойти, и одновременно жаждала этого.

Мэтью сделал еще один шаг. Вот он стоит уже совсем близко, с наслаждением вдыхает тонкий аромат ее волос… Стоит только наклониться вперед, и он дотронется до нее и прижмет к себе…

– Вот бы ваша невеста услышала, как вы называете другую женщину изумительной, – с непонятной злостью заявила Велма.

Мэтью очнулся. Очарование рассеялось. Желание, промелькнувшее в глазах Велмы, бесследно исчезло.

– Моя невеста не имеет к этому никакого отношения, – сухо ответил он, проклиная тот день и час, когда познакомился с Кэролайн, а главное, когда потащил ее с собой. Но кто же знал, что посреди пустыни ему встретится оазис и ясноглазая гурия наполнит сердце незнакомой истомой?

– Неужели? – Велма словно мстила Мэтью за минуту собственной слабости и говорила с неприкрытой издевкой. – Я уверена, что она не согласилась бы с вами. Ни одной женщине не нравится, когда ее мужчина восхищается другой.

– Не сомневаюсь, что вам это очень хорошо известно по собственному опыту, – язвительно заметил Мэтью.

Он не понимал, в чем он провинился перед ней и почему заклинательница вдруг превратилась в насмешливую дамочку. Но когда на него нападали, он защищался, и неважно, что у его врага были столь неотразимые глаза и головокружительная походка.

– Пока неизвестно, – с грустью ответила Велма, растеряв всю свою задиристость. – Это еще впереди.

Резкая смена ее настроения вновь застала Мэтью врасплох. Велма опять стала ранимой и нежной, ее опять хотелось обнять и спрятать от всех невзгод. Но воплощать это намерение в жизнь он не решался, не зная, как Велма отреагирует на этот раз.

– Мы пришли, – произнесла она холодно через некоторое время.

Мэтью увидел, что они действительно уже подошли к дому. За что она злится на меня? – подумал он. Что я ей сделал? Или не сделал…

– Спокойной ночи, – сухо сказала Велма и стремительно прошла в дом, не дожидаясь его ответа.

Мэтью немного постоял на улице, пока не почувствовал, что усталость берет верх. Он мельком взглянул на часы. Надо же, он бродит уже без малого три часа. Пора спать, разобраться во всем можно будет завтра…

Если бы Мэтью поднял голову, он вряд ли пошел бы к себе с таким легким сердцем. Потому что в окне второго этажа стояла Кэролайн Фолкнер и в ярости кусала побелевшие губы.

13

Это он. Точно он. Никаких сомнений быть не может. Если поначалу я еще колебалась, боясь ошибиться, то сейчас знаю наверняка. Мое глупое сердце сразу подсказало мне правду. Только чем все это может закончиться…

Велма Кейрос бежала вверх по ступенькам, словно за ней кто-то гнался. Лишь захлопнув за собой дверь своей комнаты, она перевела дух. Здесь она была в сравнительной безопасности и могла спокойно разобраться во всем. Велма села на диван и поджала ноги. Она пыталась сосредоточиться, придумать, что же ей делать дальше, но мысли разбегались в разные стороны, словно маленькие проворные мышки. Схватишь одну за хвост – а она тут же выскальзывает из непослушных пальцев.

Мэтью Соммерс… Довольно заурядное имя. Обычный американский парень, высокий, привлекательный, с кучей тетушек и заботливыми родителями. Богатый, образованный, преуспевающий. Он бы так и прожил всю жизнь в своем городке, а она здесь, и они никогда не узнали бы друг о друге и были бы счастливы. Если бы не Аннабел Соммерс.

Велма вспомнила свою первую встречу с Аннабел. Она была тогда совсем крошкой, но красивая дама в нарядной одежде произвела на нее неизгладимое впечатление.

– Какая у вас хорошенькая девочка, Мария, – с улыбкой сказала дама ее матери. – Мой внук как раз такого же возраста, они прелестно смотрелись бы вместе…