Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Сиреневый сад - Вучетич Виктор - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:

Сибирцев оглядел небогатое убранство: широкий стол с витыми ножками, несколько венских стульев с гнутыми спинками, огромный, в полстены пустой буфет. Обогнул стол, чтобы подойти к окну, и вздрогнул: из темного проема между окон на него глянул незнакомый обросший мужик, длинный и нескладный, стриженный почему-то ежиком и весь странно расплывчатый. Через мгновенье Сибирцев сообразил, что смотрит в зеркало. Он подошел поближе, потрогал резную, мореного дуба раму, стекло. Оно показалось пыльным. Нет, это амальгама стала мутной от долгой жизни. Уставился в собственное отражение. Хорош, ничего не скажешь: глаза провалились, как у покойника. Ну ладно, этот ежик еще куда ни шло, но борода… Рыжая, клочковатая. И не борода, а нечто вроде того расхристанного кустарника. Что ж это он так-то? Ну и рожа, ничего не скажешь…

Сзади послышались тяжелые, стонущие скрипы. Сибирцев обернулся и увидел Елену Алексеевну.

– Что вы, Михаил Александрович? – тревожно спросила она. – Разве вам можно столько-то ходить? В постель, в постель, и никаких возражений… Или на солнышко. Оно, милое, всех лечит.

– Елена Алексеевна, – виновато заговорил Сибирцев, стараясь прикрыть лицо ладонью, – не найдется ли у вас водички погорячей?

Он уже забыл о том, что мечтал о ледяной, родниковой.

– Случилось что? – забеспокоилась хозяйка.

– Да вот… – замялся Сибирцев. – Дело есть маленькое. Уж вы извините.

– Есть, есть, отчего же. Сейчас принесу. Идите, прилягте. Сибирцев вернулся к себе, достал из-под кровати вещмешок, развязал его и добыл небольшой полотняный сверток: в чистой портянке он хранил опасную бритву с костяной ручкой и ставший каменным маленький серый обмылок. Открыл бритву, попробовал на ногте и стал править ее на широком своем ремне. За этим занятием и застала его Елена Алексеевна. Она вплыла в дверь, держа в руке чайник, и, увидев, чем занимается Сибирцев, вздохнула и улыбнулась.

– Ну вот и слава богу. Значит, на поправку пошло. Раз мужчина взялся красоту наводить, считай, все у него в порядке… Ох, да что ж это я? Вам же прибор нужен. Сию минуту…

Закончив довольно мучительный процесс бритья, Сибирцев провел ладонью по щекам: другой разговор. А то и впрямь бандит с большой дороги.

Плохо дело, Сибирцев, коли ты за собой следить перестал. Совсем, брат, плохи твои дела. Раскис, успокоился…

Появилась Елена Алексеевна с полной тарелкой густого щавелевого супа, приправленного тушенкой. И пока он с трудом глотал кислую, порядком надоевшую травяную кашу, Елена Алексеевна, испуганно округлив глаза, все порывалась открыть ему свою очередную и, разумеется, страшную тайну. Она и дверь в комнату прикрыла, и заглянула через перила в сад, нет ли кого. Наконец, когда Сибирцев отставил тарелку, придвинулась к нему на стуле и зашептала:

– Михаил Александрович, только, ради бога, тише… Там, на кухне, сидит человек. Из Совета, сказал. Вас хочет видеть. Но я ответила, что вы обедаете, а потом будете отдыхать… Я должна вам еще сказать… – Она придвинулась почти вплотную. – Сегодня в церкви батюшка наш, отец Павел, возгласил с амвона, будто грядет сюда сила великая, и быть повсеместно пожарам, и гореть в их огне антихристу. Мужику от этой силы будет избавление, а большевикам и комиссарам – геенна огненная. А?

– Так и заявил? – усмехнулся Сибирцев.

– Господи, вы смеетесь!

– А что она за сила, не изрекал ваш батюшка? Антонов там или еще кто?

– Ой, не могу сказать, Михаил Александрович, но… я очень боюсь за Машу. Ведь если они…

– Кто они, Елена Алексеевна?

– Ну как же, эти, которых сила великая. И грядет сюда…

– Грядет она или нет, еще неизвестно. А вот лежать тут у вас без дела мне действительно ни к чему. Это верно. Так что там за человек из Совета? Сидит он еще или ушел?

– Сидит. И мрачный весь такой, строгий.

– Пригласите его, пожалуйста, сюда.

Гость оказался человеком рослым и худым, под стать Сибирцеву. Круглыми очками в железной оправе, усами и бородкой клинышком он напоминал одного из наркомов. Характерное такое лицо. Были на нем залатанная тужурка, расстегнутая косоворотка и простые брюки с обмотками и грубыми солдатскими ботинками. В широкой ладони он мял кожаную фуражку. Снял, видно, проходя через комнаты и уважая хозяев.

Сибирцев слегка привстал и жестом указал вошедшему на стул. Гость кивнул, основательно уселся, расставив колени и положил фуражку на край стола. Елена Алексеевна быстро взглянула на Сибирцева и, приняв неприступный вид, величественно удалилась. Сибирцев едва сдержал улыбку. Гость, проследив за его взглядом, обернулся, проводил глазами хозяйку и с веселой укоризной покачал головой. И сразу что-то в нем проявилось простецкое, мужицкое такое, симпатичное. Но когда он поднял глаза, Сибирцев увидел, что они внимательны и холодны.

– Ну-с, слушаю вас, извините, не знаю вашего имени-отчества, – учтиво сказал Сибирцев.

– Офицер? – строго спросил гость.

– Бывший.

– Документик какой имеется?

– Имеется. Однако с кем имею честь?

– Взглянуть бы хотелось на документик, – продолжал настаивать гость. Голос его построжел.

– Это не уйдет. Меня зовут Михаилом Александровичем. А вы кто? – Сибирцев требовательно посмотрел на гостя.

Тот вроде бы слегка смутился.

– Баулин. Комиссар продотряда.

– Ну вот и отлично. Москвич?

– Питерские мы тут.

– Металлист? – улыбнулся Сибирцев.

– Откуда знаете?

– Руки, – кивнул Сибирцев.

Баулин взглянул на свои широкие темные ладони и тоже улыбнулся.

– А документ я вам покажу, товарищ Баулин. Вы прямо из Центра или в Тамбове были, Козлове?

– Как же, были и в Тамбове, и в Козлове.

– Ныркова встречали?

– Это Илью-то Ивановича? Знаю.

– Хорошо. Давно видели?

– Зимой еще. Мы тут в округе с зимы хлебом занимаемся… Ну вот что, не знаю, как вас все-таки, товарищ или ваше благородие, одним словом, Михаил Александрович, я сюда не разговоры разговаривать пришел. Скажу напрямик. Есть сведения, что в этой бывшей, а может и не бывшей, барской усадьбе скрывается раненый офицер. Это вы будете? Отвечайте четко и ясно.

– Отвечу. Только, видишь ли, товарищ Баулин, не знаю я тебя. Вообще-то, ты мог бы обо мне справиться у Ныркова, это ежели время у тебя есть. А коли нету, придется нам самим знакомиться. Покажи-ка свой мандат.

Баулин несколько даже оторопел. Долго смотрел на Сибирцева, потом нерешительно полез за пазуху и достал сложенную вчетверо бумагу, развернул и ладонью жестко припечатал ее к столу. Сибирцев взял мандат, внимательно прочитал его, сложил и вернул Баулину.

– Извини, товарищ Баулин, но этот разговор, я тебя должен сразу предупредить, сугубо между нами. Слухи могут быть какими угодно, но истину здесь будут знать только ты да я. Ты – коммунист и понимаешь ответственность… Ладно, не буду томить. Понимаешь, брат, по одному моему документу ты меня должен немедленно в ЧК передать или к стенке поставить. А по другому, если мне потребуется, поступить в полное мое распоряжение. Вот я и думаю, какой тебе показать. Погоди маленько.

Сибирцев прошел в свою комнату, достал из-под матраса старый бумажник и вынул из него свой мандат. Вернувшись, плотно прикрыл дверь и протянул мандат Баулину. Тот прочитал и удивленно взглянул на Сибирцева.

– Феликс Эдмундович? – шепотом спросил он и вытер фуражкой пот со лба.

Сибирцев кивнул и, спрятав мандат обратно в бумажник, уселся в качалку.

– Вот такие дела, товарищ Баулин. Тебя мне, как говорится, сам бог послал.

– Вон оно что, – протянул Баулин. – А как же, товарищ Сибирцев, вы тут один? А если банды?… Серьезная была рана?

– Уже заживает… О том, кто я, здесь не знают. Я – товарищ их сына. – Сибирцев кивнул на дверь. – Брата Машиного, который погиб в прошлом году. Нахожусь на излечении после ранения. Вот и все. Ну, будет. Что слышно о бандах? Сижу тут, понимаешь, как на необитаемом острове.

– Честно скажу, товарищ Сибирцев, плохи наши дела. Сушь стоит небывалая, отродясь такой не было. Апрель начался жарой, а сейчас и того похлестче. В Поволжье все повыгорело. По нашей губернии, особливо в южных уездах, считай, то же самое. Здесь-то маленько получше, но виды плохие. Понадеялись на озимые, да вон, видишь, горит все. Хоть бы капля дождя…