Дон Кихот с ядерным чемоданчиком - Белохвостов Денис - Страница 57

–Понял, – коротко выдохнул Кира, вцепившись в чемодан и матерчатую сумку. Из-за толкучки им не удалось сразу залезть в автобус, но все прошло нормально. Первым в салон тяжело дыша вошел Кира и плюхнулся на сиденье у окна, положив вещи вниз на пол, за ним влез Глеб. Ребята только начали занимать места. Он передал ему последнюю сумку и сказал:

–Теперь сиди тихо чтобы ни случилось. Я матери обязательно помахать должен из окна. А она хочет увидеть как отъедет автобус, но ты не беспокойся, я что-нибудь придумаю.

–Глеб, но…, – он посмотрел на него с признательностью и одновременно с беспокойством.

–Тихо! Пока, всего тебе… это так, на всякий случай, – ответил Глеб и перешел на другую строну, высунулся в маленькое открытое окошко и что есть сил стал махать рукой матери. Та, увидев его, заулыбалась и стала махать ему рукой в ответ. Одновременно Глеб косился в салон, который быстро наполнялся детьми. Пора было самому покидать автобус, но не вылезешь же на глазах мамы и без вещей. Глеб отошел от окна и прошел назад в самый конец автобуса и тихо встал около перегородки, так чтобы мать не могла его увидеть с улицы. Он заметил, что Кира постоянно на него оглядывается, но ему было неудобно – на коленях стояла сумка, а сидел он спиной к Глебу. В двери, что находились рядом с водителем зашел вожатый. Не находя ничего лучшего, Глеб присел на корточки и стараясь быть чтобы вожатый его не заметил. Другие ребята пока не обращали на него внимания, занимая места и распихивая куда придется чемоданы, рюкзаки и сумки. Глеб как бы спрятался за автобусной перегородкой, прекрасно понимая, что долго он там не просидит. Но вот наконец вожатый с плакатом поговорил о чем-то с водителем, двери закрылись и автобус медленно тронулся с места. Глеб встал, подошел к двери к помахал матери, та опять махнула ему в ответ. Тем временем автобус повернул и Глеб потерял ее из вида. Он облегченно вздохнул. Теперь пора было выбираться самому, ведь Кира должен быть сейчас в больнице, правда, в другом, более «легком» отделении. Но все же его могли хватиться и там. Автобус меж тем снова завернул за угол, а вожатый заметил Глеба.

–Давай мальчик, быстрее садись на свое место, стоять во время поездки нельзя. Тебя кстати как зовут? Меня – Михаил, – участливо обратился к нему вожатый.

–Нет, понимаете, вы лучше меня тут высадите, – с ходу начал придумывать Глеб, – я брата провожал, Глеба. Но замешкался, мама велела еще одну сумку ему передать, а автобус уже поехал. Меня сейчас мама в Доме Культуры ждет.

–Ого, так ты не в лагерь едешь? – удивился вожатый, и крикнул водителю, – остановите автобус, Петр Валерьевич! У нас тут лишний пассажир.

Кира услышав его разговор с вожатым, повернулся. Глеб увидел, что Кира побледнел. Он с ужасом смотрел на вожатого и на Глеба, не зная как помочь последнему. Чтобы Кира сгоряча чего-нибудь не ляпнул невпопад, или чего доброго не сделал еще какую-нибудь глупость, Глеб беззаботно помахал ему рукой и сказал:

–Ну пока, Глеб! Ты напиши маме, когда приедешь, – автобус как раз остановился и двери открылись. Кира почувствовал, что сил поднять руку и помахать в ответ у него нет, и он просто кивнул, давая понять что все в порядке. А Глеб легко сбежал по ступенькам и когда автобус вновь тронулся опять помахал Кире ладонью. Тот уже пришел в себя, высунулся из окошка, и махая рукой так, что казалось решил изобразить вентилятор, прокричал:

–Спасибо! Спасибо тебе за все!

–Не за что, – тихо ответил Глеб, и Кира естественно не мог его услышать, все еще размахивая руками. Автобус, набирая скорость, быстро пропал из вида, Глеб остался один на улице, а Кира уехал в свою мечту.

Глеб не заметил, что девочка севшая рядом с Кирой, сначала удивленно посмотрела на Глеба, когда он разговаривал с вожатым и выходил из автобуса, а теперь подозрительно косилась на Киру, который впрочем этого не замечал, радостно думая о предстоящем отдыхе. Глеб подошел к ближайшему киоску мороженого, купил эскимо, с удовольствием откусил от коричневого брикета на палочке большой кусок, после чего сразу заломило зубы и немного усталый, но с чувством радости и выполненного обещания, побрел к станции метро.

Успел он как раз вовремя, в отделении начался обед. Еще немного – и Глеба бы начали серьезно искать. А так только санитарка на раздаче несколько раз спросила:

–Где этот вновь поступивший мальчик? Мне же его кормить надо! Никто не видел, куда он пошел?

Естественно Глеба никто не видел и ответом ей было молчание, негромкие разговоры ребят за столом и стук алюминиевых ложек об общепитовские фаянсовые тарелки. Когда Глеб вбежал в отделение, он сразу понял ситуацию и поспешил занять свободное место за одним из столов.

–Это меня перевели сегодня! – громко сказал он санитарке, которая ходила с тележкой между столами, разливая в тарелки суп и накладывая второе.

–Где ты был? – спросила подошедшая санитарка.

–В бывшем своем отделении. Я там некоторые вещи забыл взять, щетку и зубную пасту, – не моргнув глазом ответил Глеб, – да и с ребятами попрощаться надо было.

–Больше туда не ходи, а то я врачу скажу, что ты порядок нарушаешь, – нарочито строго предупредила медсестра.

–А мне там больше делать нечего, – примирительно пожал плечами Глеб и принялся за еду. После этого он пошел в палату и упал на кровать, все-таки усталость и нервное напряжение при «рокировке» дали себя знать, особенно после сытного обеда. Но Глеб был доволен. «Классно мы Киру в пионерский лагерь отправили, – думал он, лежа на кровати, – теперь осталось месяц выждать здесь и не выдать себя. А потом обратно поменяемся и никто ни о чем не догадается». Правда знакомясь с соседями по палате Глеб, расслабившись чуть было на назвался своим настоящим именем, но быстро спохватился и исправился.

Кроме него в палате лежали четверо ребят, примерно его возраста. Игорь, Денис, Паша, и Славик оказались нормальными доброжелательными мальчишками, так что никаких неприятностей от них ожидать не пришлось. Они сразу объяснили Глебе про порядки в новом отделении.

–Утром после обхода можно идти гулять куда хочешь. Медсестры конечно говорят, что кроме площадки никуда ходить нельзя, но ведь никто не смотрит. Можно и за мороженым сходить, и на старое кладбище. Оно тут неподалеку, – рассказывал Игорь.

–Только через ворота не ходи, – перебил его Денис, – обойди корпус, там тропинка и дыра в бетонном заборе. Мы все через нее ходим, чтобы по территории не мелькать. А то если врача встретишь, может достаться.

–И обязательно к обеду и ужину вовремя приходи, – добавил Славик, – за этим здесь строго следят.

–А тихий час у вас что, не обязателен? – задал вопрос Глеб так как заметил, что ребята ложиться как он не собираются.

–Это – как хочешь, вон Пашка уже дрыхнет, – кивнул в сторону успевшего уснуть мальчика Денис, – он всегда днем спит, а ночью заснуть не может. Главное не шуметь, читать можно сколько хочешь.

–А мы иногда в карты играем, – Стасик достал из тумбочки колоду, и предложил, – в подкидного с нами будешь?

–Потом, – ответил Глеб, ему сейчас хотелось отдохнуть и успокоиться, поэтому он положил голову на подушку, не обращая внимания на начавших игру ребят, и быстро уснул. На душе у него было светло и беззаботно. «Ленке надо позвонить, сказать, что меня перевели, и все получилось с Кирой», – мелькнула последняя мысль у Глеба, прежде чем ее сменили сны.

Кира, махал Глебу руками, пока друг мог его видеть, а потом сел на место и смотря на проплывающие за окном автобуса дома молча улыбался. Ему было настолько радостно, что хотелось петь или просто смеяться от счастья, но не будешь же делать это прямо сейчас, в автобусе. Он поехал в пионерлагерь, куда уже и не мечтал попасть. А еще больше веселила и придавала азарта мысль, что он едет под чужим именем. Кира никогда еще не совершал в своей жизни таких авантюрных поступков. И он очень гордился, что решился на такое приключение. Кире хотелось сделать что-то хорошее и доброе. Все равно для кого, лишь бы поделиться своим настроением. В автобусе стало довольно жарко, солнце светило вовсю, и на небе не было ни облачка. Захотелось пить. Он достал из сумки, собранной в дорогу глебиной мамой, бутылку дефицитного и только что появившегося в продаже «Тархуна», газированной воды необычного зеленого цвета, которую Кира никогда не пробовал. «Здорово, – подумал он, – спасибо маме Глеба, давно я мечтал попробовать какай он на вкус, этот „Тархун“». В сумке нашлась и открывалка. С тихим шипением крышка бутылки одним движением была снята и упала под сиденье. Впрочем Кире на это было наплевать, он отпил, потом сделал несколько больших глотков, после чего небольшая бутылка емкостью примерно на треть литра опустела. «И зачем их только такими маленькими делают, – подумал он, – заливали бы в обычные зеленые бутылки как „Лимонад“ или „Саяны“, а то только лишнюю тяжесть создают». Кира достал еще одну бутылку открыл, и тут подумал, что наверно ему не одному хочется пить. Он захотел поделиться с другими, тем более что радостное настроение переполняло его. Повернувшись к девочке, которая сидела рядом с ним, и на которую он, занятый чемоданом, сумками, и сосредоточенно наблюдая за Глебом, до этого не даже не посмотрел, весело предложил ей: