Миссис Брэкинен - Верн Жюль Габриэль - Страница 16

Все эти катастрофы, жертвой которых сделалось семейство Брэникен, создавали для Лена Боркера особое положение.

Читатели помнят, вероятно, что если материальное положение миссис Брэникен в настоящем было весьма скромно, то она была единственной наследницей своего дяди, богача Эдуарда Стартера. Оригинал этот, по-прежнему пребывавший в совершенном уединении в своем огромном имении, расположенном в самой недоступной части штата Теннесси, — запретил раз и навсегда поддерживать какие-либо сношения с'собой, отказываясь и со своей стороны подавать о себе вести. Так как он не достиг еще шестидесятилетнего возраста, то наследники могли еще долго ожидать перехода к ним его состояния.

Предположение о том, что он уничтожит сделанное им в пользу миссис Брэникен завещание, когда узнает о ее душевном расстройстве, было вполне вероятно. Но о несчастье этом ему не было известно ввиду его добровольного отказа от всякой корреспонденции. Конечно, Лен Боркер мог бы нарушить этот запрет, ссылаясь на резкие перемены, последовавшие в жизни Долли; Джейн со своей стороны указывала ему на обязанность известить об этом Эдуарда Стартера, но он заставил ее молчать и не последовал этому совету.

Решение это обусловлено было сознанием его личной выгоды, а в подобных случаях, когда ему приходилось выбирать между долгом и личной выгодой, — он ни на минуту не колебался, всегда предпочитая последнее. Да к тому же с каждым днем его личные дела настолько ухудшались, что он ни за что не пожелал бы добровольно отказаться от этой последней возможности приобрести состояние. На самом деле положение было весьма несложно: в случае смерти миссис Брэникен без прямого от нее потомства унаследовать все должна была после нее двоюродная сестра ее Джейн, единственная ближайшая родственница и наследница. Несомненно, что Лен Боркер после смерти маленького Уайта признал шансы своей жены, то есть свои собственные, на унаследование состояния Эдуарда Стартера в значительной мере поднявшимися.

В самом деле, все обстоятельства складывались для него в высшей степени благоприятно, и он мог рассчитывать завладеть этим огромным состоянием. Не только погиб ребенок, и не только Долли помешалась, но еще по заключению врачей одно лишь возвращение капитана Джона могло бы изменить к лучшему психическое состояние больной. А тут как раз судьба «Франклина» вызывала основательные тревоги. В случае дальнейшего отсутствия новостей, если в продолжение еще нескольких недель не будет известия о встрече в море какого-либо судна с Джоном Брэникеном, если не будет известия о том, что принадлежавшее торговому дому Эндру судно видели в каком-либо порте, — это должно было несомненно означать, что ни «Франклин», ни экипаж его никогда не возвратятся обратно в Сан-Диего. И в таком случае единственным препятствием к переходу этого состояния к нему, Боркеру, окажется одна лишь Долли, лишенная рассудка. Но тогда, чувствуя себя в тисках отчаянного положения, на что только не решился бы такой бессовестный человек в том случае, если Долли сделается владелицей огромного состояния вследствие смерти Эдуарда Стартера?

Для того чтобы миссис Брэникен могла унаследовать состояние дяди, было необходимо, чтобы она пережила его. Следовательно, Лен Боркер был заинтересован в том, чтобы эта несчастная женщина продолжала влачить свои дни вплоть до того времени, когда состояние Стартера перейдет к ней. Против него были в настоящее время только два шанса: преждевременная кончина Долли или возвращение капитана Джона в том случае, если ему удалось бы, потерпев крушение, найти спасение на каком-нибудь неизвестном острове и способ вернуться на родину. Последнее предположение представлялось, однако, малоправдоподобным, и гибель «Франклина» и всего экипажа казалась несомненной.

В таком положении находился Лен Боркер, таковы были виды его на будущее, и это было как раз в то самое время, когда он был доведен до крайности. Не могло быть сомнения в том, что в случае вмешательства судебных властей ему пришлось бы нести ответственность за совершенные им в различных случаях злоупотребления доверием. Уже давно растрачена была им часть денежных вкладов, которые были внесены ему неосторожными людьми или которые удалось ему привлечь в кассу, прибегая к различным не разрешенным законом приемам. Несомненно, вскоре должны были последовать требования возврата денежных вкладов, которые не могли завершиться иначе как предъявлениями властям жалоб на него, невзирая на практикуемый им способ погашения подобных требований с помощью денежных средств, принадлежащих другим вкладчикам. Подобное положение не могло долго продолжаться. Ему грозило скорое разорение, не только разорение, но и позор, а также — что было всего чувствительнее для подобного человека — тюремное заключение с предъявлением ему самых тяжких обвинений. Миссис Боркер, вероятно, известно было, в каком опасном положении находились дела ее мужа, но она была далека от мысли, что ему грозило вмешательство судебных властей. К тому же недостаток денежных средств не был еще ощутим в Проспект-Хауз.

И вот по какой причине.

Со времени помешательства Долли ввиду отсутствия ее мужа необходимо было назначить ей опекуна. В качестве родственника миссис Брэникен Лен Боркер представлялся наиболее соответствующим лицом, и таким образом он сделался фактически распорядителем ее состояния. Кроме того, в его же распоряжение перешли все денежные средства, оставленные капитаном Джоном перед отъездом в обеспечение расходов семьи. Он не преминул воспользоваться и этими деньгами на покрытие своих личных расходов.

Эти деньги были невелики, ибо назначались только на удовлетворение потребностей Долли во время плавания «Франклина», которое должно было продолжаться, как предполагалось, не более пяти-шести месяцев. Но сверх этих средств было еще приданое Долли, и хотя оно не превышало нескольких тысяч долларов, тем не менее предоставляло Лену Боркеру возможность удовлетворять этими деньгами наиболее неотложные требования и тем выиграть время, что в данном случае было всего существеннее. Бесчестный человек не поколебался злоупотребить своим положением опекуна. Он воспользовался лично для себя теми денежными фондами, которые принадлежали миссис Брэникен, состоящей под его опекой и бывшей его родственницей. Благодаря этим незаконным приемам ему удалось на некоторое время поддержать свои дела и начать новые, не менее подозрительного свойства. Раз вступив на путь, ведущий к преступлению, Боркер готов был идти по нему до конца.