Кораблекрушение «Джонатана» - Верн Жюль Габриэль - Страница 4

3. КОНЕЦ СВОБОДНОЙ СТРАНЫ

Остров Исла-Нуэва, расположенный у восточного входа в пролив Бигл, имеет форму неправильного пятиугольника площадью восемь на четыре километра. Обширные луга и множество деревьев самых разнообразных пород оживляют пейзаж острова. В некоторых, защищенных от ветра участках можно найти великолепную землю, вполне пригодную для выращивания овощей.

На этом острове, на склоне прибрежной скалы, обращенном к морю, и поселился около десяти лет назад индеец Кароли. Трудно было найти более удобное место для жилья. Отсюда он мог видеть все суда, выходившие из пролива Ле-Мер. Капитаны, державшие курс на Тихий океан мимо мыса Горн, не нуждались в посторонней помощи, но те, кто хотел пройти через многочисленные проливы архипелага Магальянес, не могли обойтись без лоцмана.

Однако в Магелланов пролив корабли заходят относительно редко, так что ремесло лоцмана не могло прокормить Кароли и его сына. Приходилось промышлять охотой и рыбной ловлей, а потом выменивать добычу на предметы первой необходимости.

Долгое время Кароли жил в естественном гроте, выдолбленном природой в гранитной скале, который был во всех отношениях удобнее, чем хижины яганов. Но после приезда Кау-джера индеец обзавелся настоящим домом. На его постройку пошли деревья из соседнего леса, камни, добытые около ближайших скал, и известь, полученная из размельченных раковин, усеивавших берег.

Дом состоял из трех комнат. В центре — общее помещение с большой печью, справа — комната Кароли и Хальга, слева — Кау-джера. Там, на полках, лежали его бумаги и книги — большей частью труды по медицине, политической экономии и социологии. В шкафу стояли склянки с лекарствами и хирургические инструменты.

Сюда-то и вернулся Кау-джер со своими спутниками после посещения Огненной Земли, с которого началось наше повествование. Но еще до возвращения домой они на «Уэл-Киедж» доставили раненого туземца в его селение, расположенное у восточного входа в пролив Бигл.

Едва завидев шлюпку, несколько десятков мужчин и женщин выбежали на берег. Вслед за ними увязалась целая орава голых ребятишек. Как только Кау-джер вышел из лодки, индейцы окружили его. Все хотели пожать ему руку, высказать искреннюю благодарность за помощь, которую получали от него; он терпеливо выслушал все новости. Потом матери повели Кау-джера к больным детям и с волнением внимали его советам. Казалось, одно присутствие этого человека уже утешало их.

Тем временем индейца, растерзанного ягуаром и умершего по дороге, несмотря на полученную помощь, положили на берегу, и все жители поселка столпились вокруг него. Кау-джер подробно рассказал об обстоятельствах гибели охотника, а затем отправился в обратный путь, великодушно подарив вдове погибшего шкуру ягуара, представлявшую целое состояние для бедных туземцев.

Приближалась зима. Жизнь в домике на Исла-Нуэва шла своим чередом. Несколько раз приходили каботажные суда, спешившие закупить пушнину до наступления зимних бурь, когда навигация в этих районах прекращалась. Охотники выгодно продавали или обменивали меха на предметы, необходимые на время холодов, которые продолжаются здесь с июня по октябрь.

В конце мая один из капитанов обратился за помощью к Кароли. Кау-джер и Хальг остались на острове одни.

Юноше исполнилось уже семнадцать лет. Он по-сыновнему привязался к Кау-джеру. И тот отвечал ему отцовской нежностью и всячески заботился о его умственном развитии. Кау-джеру удалось вывести мальчика из первобытного состояния, и теперь он резко отличался от соплеменников.

Нужно ли говорить о том, что Кау-джер постоянно внушал юному Хальгу идеи независимости, в которые свято верил сам? Кау-джер никогда не выказывал своего превосходства и вел себя с Кароли и его сыном как с равными. Недаром он всегда говорил, что человек, в полном смысле этого слова, никому не подчиняется. Все люди свободны и равны.

Эти семена падали на благодатную почву. Ведь огнеземельцы — страстные приверженцы свободы. Ради нее они жертвуют всем, отказываясь от жизненных благ. Как правило, большинство из них кочуют с места на место, хотя оседлая жизнь обеспечивала бы им относительно большее благополучие и безопасность. Они всегда спешат снова двинуться в путь — пусть голодные, пусть нищие, но зато свободные.

В начале июня на Магеллановой Земле наступила зима. Правда, больших морозов не было, но дули ураганные ветры, бушевали свирепые метели, и Исла-Нуэва совершенно потонул под снегом.

Так прошли июнь, июль и август. К середине сентября температура значительно повысилась, и каботажные суда с Фолклендских островов снова появились на фарватере.

19 сентября Кароли, оставив Хальга и Кау-джера на острове, повел по проливу Бигл американский пароход с лоцманским флагом на фок-мачте. Индеец отсутствовал почти неделю.

Когда он вернулся домой, Кау-джер, по обыкновению, стал его расспрашивать, как прошло путешествие.

— Все в порядке, — ответил Кароли, — море было спокойно, а ветер попутный.

— Где ты сошел с корабля?

— В проливе Дарвин, у косы острова Стюарт. Там мы встретились с рассыльным судном.

— Куда оно направлялось?

— К Огненной Земле. На обратном пути я видел его уже в бухте. С него высадился целый отряд солдат.

— Солдат?! — воскликнул Кау-джер. — Какой страны?

— Чилийцы и аргентинцы.

— Зачем они пожаловали?

— Сказали, будто сопровождают двух чиновников, которые ведут разведку на Огненной Земле и соседних островах.

— А откуда прибыли чиновники?

— Из Пунта-Аренаса. Губернатор дал в их распоряжение рассыльное судно.

Поток вопросов иссяк. Кау-джер задумался. Зачем приехали сюда чиновники? Что им понадобилось в этой части Магеллановой Земли? Может быть, дело касалось какого-нибудь географического или гидрографического исследования и они должны были лишь уточнить глубины морского дна в интересах навигации?

Кау-джер никак не мог избавиться от какого-то смутного беспокойства. Неужели разведка будет производиться на всем архипелаге Магеллановой Земли и рассыльное судно появится даже в водах Исла-Нуэва?

Особое значение этой новости заключалось в том, что экспедиция была послана правительствами Чили и Аргентины. Возможно ли, что обе республики, до сих пор не установившие между собой нормальных отношений, наконец договорились по поводу территории, на которую, кстати сказать, ни та, ни другая не имели законных прав?

После разговора с Кароли Кау-джер поднялся на холм, возвышавшийся над их домом. Отсюда открывалась бесконечная морская гладь. Взгляд Кау-джера невольно устремился на юг, к последним рубежам американского континента, составляющим архипелаг мыса Горн. Неужто придется перебираться туда, чтобы найти свободную землю? А может, еще дальше? Мысли Кау-джера уже бродили где-то у Полярного круга, он вступал в необъятные просторы Антарктики, окутанной непостижимой тайной и недоступной даже самым бесстрашным исследователям…

Как бы огорчился Кау-джер, если бы узнал, насколько верны его опасения! На борту чилийского корабля находились чилийский и аргентинский комиссары, уполномоченные своими правительствами подготовить раздел архипелага Магальянес между двумя государствами, заявившими на него права.

Уже много лет вокруг этого вопроса шли бесконечные споры, но пока обе стороны все никак не могли прийти к обоюдному согласию. Подобная ситуация могла бы со временем обостриться и привести к серьезному конфликту. Вот почему нужно было договориться как можно скорее — и не только с точки зрения коммерческой, но и с политической. Ведь ненасытная захватчица Англия находилась неподалеку и со своих Фолклендских островов вполне могла протянуть руку к Магеллановой Земле. Ее каботажные суда частенько наведывались в проливы, а ее миссионеры оказывали все большее влияние на обитателей Огненной Земли. Так что в один прекрасный день на каком-нибудь из островов мог взвиться английский государственный флаг, а всем известно, что нет ничего труднее, чем снять британский флаг с того места, где он был водружен.