Тайна Пристройки 3 - Декстер Колин - Страница 7

До восьми часов оставалось десять минут.

Спустя две-три минуты она услышала где-то вблизи шум. И внезапно, против всякой логики — в пустом полуосвещенном фойе было тихо, а из ресторана долетали радостные возгласы — ее охватило такое чувство страха, что ее волосы цвета меди встали дыбом. А после также внезапно к ней вернулось спокойствие. Из мужского туалета появился мужчина в пестром костюме, который при иных обстоятельствах вызвал бы у нее другие мысли, но сейчас она любезно ему улыбнулась. Мужчина, вероятно, потратил кучу времени, чтобы достичь такого убедительного вида — карибец с шоколадной кожей. Но может, он еще и не был полностью готов, так как, проходя к ресторану, протирал намазанные коричневой краской руки белым платком, цвет которого уже больше был похож на шоколад, чем на ваниль.

Сара отпила коктейль и почувствовала себя лучше. Просмотрела единственное письмо, которое очутилось на ее подносе этим утром: некая дама из Челтенема благодарила за «похвальную оперативность», с которой ей была забронирована комната. Сара подняла голову и увидела перед собой улыбающегося Лорда-Верховного Исполнителя.

— Еще один? — предложил он, кивнув на коктейль.

— Мм, было бы чудесно, — услышала она свой голос.

Что ей вспоминалось после этого? С уверенностью помнила, как сервировали столы после консоме. Как убрала бесчисленные вилки и ложки, лежавшие на месте, предназначенном для той зануды из Солихола, Дорис Аркрайт. Была на кухне, когда одна свиная отбивная свалилась с тарелки на пол, а после была старательно почищена и возвращена обратно. Выпила третий коктейль. Танцевала с Лордом-Верховным Исполнителем. Съела на кухне два куска торта. Танцевала в тусклом свете бального зала что-то вроде ча-ча-ча с загадочным «карибцем», который получил награду за самый удачный мужской маскарадный костюм. Сказала Биньону, чтобы тот не глупил, когда он подкинул идею перепихнуться вдвоем в ее временной спальне. Выпила и четвертый коктейль, цвет которого уже не могла вспомнить. Ее слегка подташнивало и, не дожидаясь пока пропоют «Старое доброе время»[3], она побежала наверх и, в конце концов, оказалась в постели.

Это были наиболее ясные моменты, того бурного вечера. («Но, вероятно, было и кое-что другое, мисс Джонстон?») Да, было и кое-что другое. Она вспоминает стук множества дверей, когда закончились песни и музыка — должно быть, прошло полчаса после полуночи — и стоя у окна (одна!), видела, как гости из пристройки возвращаются по комнатам: две женщины в светлых пальто, а между ними карибец, тот, что получил награду, он обнимал их за плечи. За ними шли еще трое: женщина в парандже, которая обнаружила надпись в туалете, а с двух сторон от нее — самурай и арабский принц. Группу завершал Лорд-Верховный Исполнитель, в наброшенном на маскарадные одежды темном тяжелом пальто. Да! Она совершенно ясно вспоминает, что видела их всех, включая Биньона, входящими в пристройку, а чуть позже Биньон вышел и закрыл резервным ключом боковую дверь пристройки — вероятно, чтобы уберечь гостей от нежеланных посетителей.

Сара проснулась незадолго до семи утра и некоторое время не могла понять, где она. Потом испытала поистине детское восхищение, когда отдернула занавески и увидела белое покрывало — на карнизе окна и на ветвях деревьев. Снаружи все выглядело достаточно морозно. А внутри она с удовольствием ощупала небольшой хорошо нагретый радиатор, благодаря которому было так уютно в комнате. Сквозь замерзшие стекла окна Сара бросила еще один взгляд на толстый снежный ковер — казалось, будто Всевышний махнул кистью в последние часы минувшего года и окрасил землю в ослепительно белой цвет. Сара подумала, а не залезть ли снова в постель, но отказалась от этой мысли.

Голова ее слегка побаливала, а она знала, что на кухне есть аспирин. Так ведь она все равно обещала помочь с завтраком. Лучше было встать, даже выйти и немного прогуляться по девственному снегу. Насколько она видела, не было ни одного следа на гладкой снежной поверхности, которая окружала странно притихший отель, и в сознании ее всплыла строка из стихотворения, которое ей всегда нравилось: «И чистый снег еще не смят…»[4]

Всего за несколько секунд вода в умывальнике стала совсем горячей, и она вытащила полотенце из сумки. Внезапно она заметила кофейного цвета пятно на правой ладони, а после такое же на белом полотенце, которое вероятно использовала вчера прежде, чем лечь спать. И, конечно, сразу догадалась, откуда оно. Неужели этот проклятый карибец испачкал ее блузку, когда левой рукой обвивал ее талию (возможно чересчур интимно) над узкой черной юбкой? Да! Так и было! К дьяволу! Голова у нее разболелась еще больше, пока она пыталась отчистить отвратительное пятно с кремовой блузки. А, ладно, едва ли кто-нибудь его заметит.

Было семь сорок пять, когда она вошла на кухню. Очевидно, она единственная болталась в такую рань по отелю. Но Сара Джонстон не знала, что в отеле есть еще и человек, который уже никогда не сможет прогуляться. В номере, обозначенном на табло для ключей на рецепции как «Пристройка 3», лежал мертвый мужчина. Окно комнаты на первом этаже было открыто, радиатор отключен, а температура его тела была такой же, как в эскимосском иглу. В конце года было морозно, и тело на покрывале двуспальной кровати в «Пристройке 3» совсем заледенело.

Седьмая глава

Среда, 1го января, после полудня

Начальник полиции Оксфорда имел международную известность благодаря своим успехам в борьбе с терроризмом; этот Новый год принес ему меньше проблем, чем ожидалось. Из-за плохой погоды, воспрепятствовавшей пресловутым мирным гражданским шествиям от Карфакса до Гринхем-Комен, а также из-за отложенного матча первого дивизиона между Оксфорд Юнайтед и Эвертоном, большинство полицейских сил, мобилизованных и в городе, и в провинции, оказались не у дел. Правда, случился ряд катастроф на шоссе А40, но без серьезных ранений и больших пробок.

По сути это был достаточно спокойный новогодний день. В 18:30 шеф полиции уже собрался покинуть свой кабинет в Управлении полиции в Кидлингтоне, когда суперинтендант Белл, из Городского управления в Сент-Олдейтсе, позвонил и спросил, нет ли случайно среди персонала лишнего инспектора из Отдела уголовных преступлений.

Телефон долго звонил, прежде чем единственный обитатель холостяцкой квартиры на Бэнбери-Роуд в Северном Оксфорде приглушил звук финала Die Walkuere[5], и ответил.

— Морс! — сказал он резко.

— А, Морс! — (Полицейский начальник ожидал, что все и сразу узнают его голос, и в большинстве случаев так и было.) — Предполагаю, что вы только что выползли из постели и готовы к новой бурной ночи?

— И вас с Новым Годом, сэр!

— Ну, год, похоже, будет хорош для преступности, Морс: в нижнем конце вашей улицы произошло убийство. Предполагаю, что вы не имеете с ним ничего общего, разумеется.

— Я в отпуске, сэр.

— А, не имеет значения! Возьмете отгулы позже в январе.

— Или в феврале, — пробормотал Морс.

— Можно и в феврале! — согласился шеф полиции.

— Боюсь, что этим вечером я занят, сэр. Участвую в финале викторины в пабе, во «Фрайяре».

— Рад слышать, что есть люди, проявляющие такое доверие к вашим умственным способностям.

— Я действительно хорош, если исключить спорт и попмузыку.

— О, это я знаю, Морс! — Теперь шеф полиции говорил совсем медленно. — Я тоже верю в ваши умственные способности.