Флагман в изгнании - Вебер Дэвид Марк - Страница 24

Она выпрямилась и посмотрела в окно. Машина выезжала из парка Янакова. Хонор смотрела на успокаивающую зелень парка, наслаждаясь красотой момента, но вдруг прищурилась и побледнела. Господи, неужели уже началось?

Нимиц поднял голову и навострил уши, усы его задрожали – он ощутил ее тревогу Оба они еще раз взглянули на группу людей, целенаправленно шагавших через ворота парка, и она повернулась к Лафолле.

– Вызовите полковника Хилла! Ну же, Эндрю!

– Миледи?

Лафолле изумленно уставился на нее, потом обернулся и выглянул в окно машины. Машинально он потянулся к коммуникатору, подчиняясь приказу, но на лице у него отразилось лишь удивление.

– В чем дело, миледи? – поинтересовался он, включая коммуникатор.

– Пусть вызовет полицию и направит в парк взвод гвардейцев!

Майор вытаращился на нее, и Хонор хлопнула ладонью по подлокотнику. Обычно Эндрю соображает быстрее, подумала она зло. Почему же именно сегодня его мозги превратились в пюре?

– Ну, разумеется, миледи, – сказал Лафолле таким успокаивающим тоном, что ей захотелось закричать. – А что мне сказать полковнику по поводу причины?

– Причины? – повторила Хонор изумленно. Она ткнула пальцем в людей, проходящих ворота. – Вот же она, причина!

– И что же это за причина, миледи? – спросил он осторожно.

Теперь уже она уставилась на Лафолле. Через Нимица она чувствовала, что он совершенно растерян, и была поражена его недогадливостью.

– У нас уже достаточно народа пострадало в беспорядках, а у этих еще и дубинки!

– Дубинки?

Лафолле явно утратил всякое соображение. Он выглянул в окно. Уже вторая группа людей направлялась в тот же парк. Как и в первой группе, каждый нес через плечо длинную тонкую дубинку, и майор прищурился. Хонор расслабилась было, решив, что он наконец распознал опасность, и тут он вдруг рассмеялся.

Сначала на лице возникла недоверчивая усмешка, он изо всех сил напряг лицевые мышцы в попытке сдержаться, но у него ничего не вышло. Смех вырвался наружу, и машину наполнил хохот. Хонор и Нимиц изумленно смотрели на майора, но выражение их лиц только заставляло его смеяться сильнее. Он уже начал подвывать, когда Хонор резко встряхнула его за плечо.

– Д-дубинки, миледи? – наконец выдохнул майор. Он тяжело дышал, обеими руками придерживая заболевшие от такого хохота ребра. В глазах у него блестели слезы. – Это… не дубинки, миледи. Это бейсбольные биты!

– Бейсбольные биты? – недоуменно повторила Хонор, и он кивнул, утирая слезы с глаз. – А что такое бейсбольная бита? – поинтересовалась она.

Лафолле был явно поражен ее вопросом, но быстро взял себя в руки. Он еще раз вытер глаза и глубоко вздохнул, стараясь прогнать из голоса следы смеха.

– Бейсбольные биты используются при игре в бейсбол, миледи, – сказал он, будто это что-то объясняло.

– И что же такое игра в бейсбол? – спросила Хонор, едва не скрежеща зубами.

– Что, неужели на Мантикоре не играют в бейсбол, миледи? – Лафолле был удивлен, похоже, не меньше ее самой.

– Нет, и в этот самый бейсбол не только на Мантикоре не играют, но и на Сфинксе, и на Грифоне. И я все еще жду объяснения, что это такое, Эндрю!

– Ах да, конечно, миледи… – Лафолле откашлялся. – Бейсбол – это игра. В нее все играют, миледи.

– Дубинками? – удивленно спросила Хонор. Она всегда считала, что регби – грубый спорт, но если они тут колотят друг друга дубинками!..

– Нет, миледи, битами, – поправил ее Лафолле, нахмурившись. Потом его лицо прояснилось. – Да нет, они не друг друга битами бьют, а мяч.

– А-а… – Хонор смущенно улыбнулась. – То есть беспорядков они тут не затевают?

– Нет, миледи. Хотя, конечно, – майор усмехнулся, – видел я пару игр, где проигравшие как раз и устроили беспорядки. Мы на Грейсоне к бейсболу относимся серьезно. Это наш национальный спорт. Это-то – просто любительская игра, – он указал на ворота, за которыми скрылись бейсболисты, – но видели бы вы наши профессиональные команды! У каждого поместья есть такая. Неужели на Мантикоре совсем не играют в бейсбол? – Такое положение вещей явно казалось ему невероятным.

Хонор покачала головой.

– Я никогда про него даже не слышала. Это похоже на гольф? – неуверенно предположила она.

В гольф, конечно, невозможно играть командой, и она не могла себе представить, как пользоваться такой битой.

– Гольф? – осторожно повторил Лафолле. – Не знаю, миледи. Никогда не слышал про гольф.

– Никогда не слышал? – Хонор нахмурилась, потом сообразила. Конечно, грейсонцы не играли в гольф – так же как не плавали и не летали. Даже попытка представить себе, как устроить на такой планете настоящее поле для гольфа, могла кого угодно свести с ума. Но все это не помогало ей понять, о чем толкует Эндрю.

– Ладно, Эндрю, – сказала она наконец. – Хватит обмениваться названиями неизвестных видов спорта. Может, объясните, что такое бейсбол, как в него играют и какова цель игры?

– Вы это серьезно, миледи?

– Конечно. Если в нее играют все, то мне стоит хотя бы знать, что это такое. И кстати, если в каждом поместье есть профессиональная команда, то почему у нас нет?

– Команды дороги, миледи. Бюджет клуба может составлять от пятнадцати до двадцати миллионов остинов только по зарплате, а еще оборудование, стадион, расходы на поездки… – Майор снова покачал головой. – Даже если бы лига согласилась принять новую команду, Харрингтон не сумел бы ее оплатить.

– Вы правы, – пробормотала Хонор.

– Да, миледи. А что касается бейсбола, это игра между двумя командами, в каждой по девять человек.

Лафолле откинулся на сиденье рядом со стедхолдером и спрятал коммуникатор; лицо его озарилось волнением истинного энтузиаста.

– На поле четыре базы, расположенные в форме ромба. Сверху и снизу стартовая площадка и вторая база, а цель заключается в том, чтобы…

Машина выехала из парка, и леди Хонор Харрингтон умудрилась забыть о лишенных сана священниках, политических кризисах и даже скором возвращении в космос. Ее телохранитель начал посвящать ее в таинства бейсбола.

Глава 9

Негромкий сигнал сообщил пассажирам в зале для особо важных персон о прибытии их транспортного средства. Дама Хонор Харрингтон, адмирал флота Грейсона, взглянула на табло, вздохнула и выбралась из кресла. Она постаралась не морщиться, поправляя непривычную фуражку, но на протяжении всей своей воинской карьеры она носила простой и удобный берет Королевского Флота Мантикоры. Прилагавшаяся к грейсонской форме фуражка с козырьком весила, похоже, не меньше трех килограммов, а в шлем она бы точно не влезла Конечно, на Грейсоне головные уборы под шлем не носили, но это до сих пор подсознательно казалось ей неправильным.

Хонор фыркнула, удивляясь тому, что способна беспокоиться о таких мелочах Впрочем, дело было в том, вероятно, что в непривычной форме она чувствовала себя актрисой. Рано или поздно она привыкнет, но пока… она носила эту форму меньше трех часов, за исключением примерок, а идеология форменной одежды на Грейсоне была, мягко говоря, странной.

Форма была синяя – и любой профессионал-космолетчик согласился бы, что для флотской формы это несколько необычный цвет. Короткий китель был более светлого оттенка, чем брюки, что тоже не соответствовало разумному порядку вещей. А уж золотые листья на козырьке фуражки заставляли Хонор чувствовать себя опереточным диктатором докосмической эры. И почему у грейсонского флота в ходу воротники на пуговицах вместо удобной стоечки, как на Мантикоре, или хотя бы на кнопках? А если уж пуговицы так обязательны, неужели нельзя было избавить ее хотя бы от этого чертова галстука? От него не только нет никакой пользы, но его еще и полагалось завязывать вручную, будь оно все проклято! Хонор не могла понять, зачем затягивать петлю у себя на шее, только чтобы соответствовать устаревшей на несколько столетий военной моде. Она десять минут билась над правильным положением узла и наконец сдалась и позвала МакГиннеса. Судя по его лицу, Мак тоже считал эту штуку идиотской, но у него хоть было время потренироваться.