Мятеж На Энтерпрайзе - Вардеман Роберт - Страница 15

– Что это, мистер Зулу?

– Вполне вероятно, что планетная система, сэр. Тусклая звезда. Класс «Джи». Затемнена пылевым облаком.

– Произвожу компьютерный анализ полученных мистером Зулу данных, – доложил Спок. – Да, капитан. Вы хотели хороших новостей. Думаю, новость действительно неплохая. Обнаруженная мистером Зулу система содержит шесть планет – четыре твердых и два газовых гиганта. С полной уверенностью не могу утверждать – слишком велико расстояние, – но, судя по всему, по крайней мере одна из планет может быть обитаема.

– Формы жизни?

– На данный момент никаких показаний, – последовал немедленный ответ Спока. – Я же сказал, сэр, слишком далеко.

– Ухура, – рявкнул Кирк, – радиосигналы есть? Что-нибудь на частотах, на которых мы еще можем работать?

– Ничего, сэр.

– Как долго нам лететь до этой системы, мистер Зулу?

– Секундочку, сэр… Готово, – рулевой развернулся в своем кресле, и его азиатское лицо расплылось в широкой улыбке. – Трое суток при максимальной мощности двигателей.

– Хорошо. Ложитесь на курс, мистер Чехов. Доставьте нас туда.

Кирк удовлетворенно наблюдал за оживлением на мостике. У людей снова появилась цель. Они забыли на время о щекотливом вопросе относительно целесообразности аммдонской дипломатической миссии. Кирк вновь видел перед собой свой экипаж. Экипаж, который он обучал, которым он руководил и которым так гордился. Палец капитана нажал на пульте интеркома кнопку вызова.

– Боунз, через пять минут встречаемся на палубе номер четыре. Поможете мне провести небольшое неофициальное расследование.

Он не стал слушать жалобные протесты доктора, улыбнулся и прервал связь, не давая Маккою возможности вступить в пространные пререкания.

Взглянув в последний раз на новое место назначения «Энтерпрайза», мерцающее сквозь облако космической пыли, Джеймс Кирк отправился на встречу с Леонардом Маккоем. Капитан надеялся, что задуманное им мероприятие заставит доктора забыть о жалобах.

– У меня море работы, Джим, важной работы. Я не могу понапрасну терять время.

Леонард Маккой ходил взад-вперед по каюте, сцепив руки за спиной.

– Сейчас, когда подача энергии сокращена вдвое – наполовину! – мне едва удается поддерживать на должном уровне функциональные способности моего оборудования.

– Я поговорю со Споком, он что-нибудь придумает. У тебя ведь на данный момент нет пациентов, не так ли?

– Нет. Андрей уже приступил к работе. По правде говоря, я ожидал наплыва обгоревших и облученных после последней заварушки в машинном отделении. Радиация, черт бы ее подрал, – доктор поежился. – Угораздило же нас допустить такое!

Кирк проигнорировал хныканье Боунза. По некоторым вопросам с Маккоем было бессмысленно спорить. Капитан давно уже смирился с язвительно-пессимистическими – но, в сущности, безвредными – разглагольствованиями друга, которыми тот чуть ли не наслаждался. Порой Кирк находил их довольно полезными; Маккой как бы высвобождал какое-то количество отрицательной энергии, находившейся у всего экипажа.

– Мне нужны твои услуги как врачевателя. Таланты целителя. Целителя не тела, но разума. Хочу, чтобы ты сопровождал меня в обходе судна и представил мне отчет о душевном состоянии экипажа после аварии.

– А мне не нужно совершать дурацкий обход корабля, заглядывая в мозги членов экипажа. Я могу сказать все, что тебе требуется, прямо здесь, не сходя с этого места.

Кирк приготовился ждать, зная, что Маккой способен разродиться продолжительной тирадой на любую тему, только дай ему шанс. (Однако, к удивлению капитана, на этот раз доктор будто воды в рот набрал.

– Ну, и каковы твои оценки, Боунз, – спросил Кирк спустя несколько секунд, прерывая затянувшуюся паузу.

Маккой покачал головой.

– Хорошего мало. Никогда прежде моральное состояние экипажа «Энтерпрайза» не было столь низким. Будь я независимым наблюдателем, получившим от командования Звездного Флота задание представить полный отчет о ситуации на судне, я рекомендовал бы списать с корабля почти всех.

– Почти всех?

– За исключением Спока. Проклятие, – подобное признание стоило Маккою частички собственной гордости, – он кажется неуязвимым. Это сочетание в нем полувулканца, получеловека работает на него в условиях, которые подталкивают нас всех к грани срыва.

– Считаешь, что и тебе грозит опасность нервного срыва?

– Мне вряд ли, – фыркнул доктор. – Но для многих других угроза вполне реальна. Тебе следовало бы прислушаться к моим словам, когда я уговаривал тебя вернуться, не ввязываясь в это сомнительное дело.

– Стало быть, ты полагаешь, что «аммдонское дело» причина всему.

Кирк втянул носом воздух, потом медленно выдохнул. Предостережения Спока насчет воздействия на экипаж выступления Лорелеи оказались пугающе точными; но, несмотря на это, Кирк все еще мысленно боролся с самим собой, не решив окончательно, как же ему относиться к присутствию на корабле инопланетянки. Она выглядела настолько безобидной, что совершенно не верилось в могущество, которое приписывал ей Спок. Но, с другой стороны, накопилось уже такое количество фактов, что волей-неволей приходилось с ними считаться. Смутно осознавая, что женщина действительно представляет опасность – большую опасность, как заявил вулканец, – Кирк, тем не менее, пока что не хотел признавать этого.

– Давай-ка все-таки проведем небольшое расследование, – предложил он Маккою. – Пойдем со мной, Боунз, вместе мы управимся гораздо быстрее.

– А куда? – подозрительно спросил доктор. – Уж не в машинное ли отделение?

– Да ты что! Там еще полно радиации. Я просто хочу пройтись по верхним палубам.

– Ну ладно, тогда я пойду. Мне тоже не помешает прогуляться.

Маккой прошествовал к двери и, не оглядываясь на капитана, вышел в коридор. Не пройдя и десяти метров, он вдруг остановился. Кирк нагнал его и понял, в чем дело – откуда-то доносилось низкое бормотание, усиливаемое металлическими панелями пола. Капитан замер, напрягая слух, чтобы разобрать слова.

… Отказываться делать что бы то ни было. Тогда им придется вернуться на Базу.

– Верно!

Кирк, нахмурившись, кивнул, когда Маккой указал пальцем на рекреацию. Сейчас он ненавидел себя за то, что шпионит за своими же людьми, но ситуация становилась настолько угрожающей, что ему пришлось наплевать на сантименты. И вот Джеймс Т. Кирк, капитан лучшего крейсера Федерации, подкрался на цыпочках к закрытой двери и, прислонившись к переборке, стал слушать.

Голоса продолжали оживленную беседу.

– Нам вообще не следовало покидать Базу. Я с самого начала подозревал, что миссия военная. Теперь это ясно, как божий день. А ведь мы должны способствовать делу мира!

– Я не намерена заступать на вахту. Посмотрим, как им удастся содержать фазеры в боевом режиме!

Кирк шагнул к двери, резким движением отодвинул ее в сторону и вошел в каюту отдыха. За одним из столиков сидели мужчина и женщина, попивая кофе. Кирк с угрожающим видом приблизился к ним и мрачно спросил:

– Вы почему не на своих постах? Росс и Кессельманн, не так ли?

– Так точно, сэр, – спокойно ответила женщина, даже не потрудившись встать по стойке «смирно», как сделал ее собеседник. – Хочу поставить вас в известность, что впредь я отказываюсь нести обязанности по обслуживанию фазеров. Они являются средством ведения войны, а я желаю служить только делу мира. Мира для всей Вселенной.

– Младший лейтенант Росс, вы считаете такую позицию адекватной перед яйцом ромуланской агрессии?

– Если мы не начнем боевых действий, то и ромуланцы не начнут, – отпарировла она.

– Анита, – прошипел ее товарищ, – помолчи.

– Ну уж нет, Деке, настало время постоять за наши убеждения. Ни один из нас не примет участия в акции, которая подвергает опасности иную форму жизни. Со смертью и разрушениями нужно покончить повсеместно. Сейчас в нашей власти не допустить войны. И мы ее не допустим!