Мятеж На Энтерпрайзе - Вардеман Роберт - Страница 12

– Ну, наверное… не помню. Только какое это имеет отношение к моим собственным соображениям?

– Это не только тебя касается. Задумайтесь вы все – вам не кажется, что Лорелея повлияла каким-то образом на ваше мышление?

Кирк ощутил, как у него перехватило горло при одном лишь упоминании об инопланетянке. Столь мощное воздействие на него образа загадочной гостьи мешало ему мыслить рационально, но он, собрав в кулак всю свою волю, сумел превозмочь секундную слабость. Нужно во что бы то ни стало вновь заручиться доверием своих офицеров; сейчас от этого зависит судьба миссии, да и судьба самого «Энтерпрайза».

– Ну, не знаю, – неуверенно начал лейтенант Перрон. – Я разговаривал с ней. Но не насчет Аммдона. Мы просто… беседовали. Она мне понравилась.

Губы офицера тронула легкая ухмылка, придавая его лицу несколько комичное выражение. Но никто не засмеялся. На лицах большинства присутствующих при мысли о Лорелеи появились подобные же улыбки.

– Нравится она нам или нет – это не должно мешать исполнению приказов командира и командования Звездного Флота.

– Прошу прощения, сэр, но подобная симпатия может иметь решающее значение, – Спок задумчиво провел тонким пальцем по щеке. Отбрасываемый экраном компьютера мерцающий свет делал внешность вулканца какой-то демонической, превращая желтоватую кожу его лица в бледно-голубую и резко выделяя его изогнутые брови.

– Продолжайте, мистер Спок. Я всегда с интересом выслушиваю ваши теории.

– Это не просто теория, сэр, а скорее гипотеза, предположение. Нам ничего не известно о Хайле, родной планете Лорелеи, Мы мало знаем о культуре ее народа, за исключением того, что она соблаговолила поведать нам. Судя по ее титулу – оратор – можно сделать вывод, что она обладает недюжинным талантом в этой сфере.

– Замечательно, – пробормотал Маккой, – и ради этого меня отвлекли от моей работы?

Кирк проигнорировал язвительный комментарий доктора, а Спок не удостоил врача даже косым взглядом.

– Она – первоклассный оратор и умеет привлекать аудиторию на свою сторону. Она проявила свое пацифистское мировоззрение вскоре после того, как мы спасли ее. Вполне вероятно, что она проповедует свою философию настолько эффективно, что последняя начинает оказывать влияние на поведение экипажа.

– Не слишком ли преждевременны наши выводы? – Кирк сел в кресло и, откинувшись на спинку, внимательно посмотрел на своего помощника по науке. – Вы приписываете ей сверхчеловеческие качества.

– Не сверхчеловеческие, капитан, но определенно чуждые человеческим. Доктор Маккой подтвердит – ей удалось выжить на космическом корабле, долгое время подвергаемом смертоносным излучениям. Ни человек, ни вулканец не перенесли бы такой радиации на протяжении столь долгого периода. А показания о форме жизни доктор вообще не в состоянии объяснить.

– Но ведь для нее приемлемы и наша атмосфер ваша пища, – возразил Маккой. – Вы же пытаетесь представить ее, как какого-то уродца. А у нее, по крайней мере, уши не заостренные…

– Уймись, Боунз, – метнул Кирк раздраженный взгляд в сторону доктора; тот прикусил язык.

– Спок, у вас есть основания для таких утверждений? Если все, что вы говорите, соответствует истине, Лорелея весьма опасна для нас.

– Да, сэр, опасна, но не в физическом смысле. Просто философия, которую проповедует она, идет вразрез с курсом, которому мы следуем.

– Но ведь мы стараемся сохранить мир, черт побери! Почему это противоречит ее пацифистским устремлениям?

– Гнев ничего не дает, а лишь затрудняет логическое мышление, – спокойно заметил Спок.

Кирк открыл было рот, чтобы резко ответить вулканцу, но вдруг понял, что тот прав, и жестом предложил ему продолжать. Спок слегка наклонил голову и приступил к объяснению своей позиции:

– У нее, видимо, есть свои причины на то, чтобы считать – мы говорим одно, а делаем другое. Наш образ жизни кажется ей, вероятно, таким же странным, как ее образ жизни – нам. Ее логика подсказывает ей, что она права; а для того, чтобы не отступать от своих убеждений, она использует свой… талант… для пропаганды своей точки зрения среди членов экипажа.

– Мне кажется, вы преувеличиваете ее возможности, мистер Спок, – капитан Кирк оглядел подчиненных и пришел к заключению, что ему их не убедить. Не здесь и не сейчас, во всяком случае. – Предлагаю провести открытые дебаты, с трансляцией по всему кораблю, между Лорелеей и послом Зарвом. Я уверен, что посол развеет все ваши опасения относительно истинной цели нашей миссии. Организацию этого мероприятия поручаю вам, мистер Спок.

Лицо помощника по науке едва заметно дернулось, и такое проявление эмоций обеспокоило Кирка больше, чем если бы Спок выказал открытое несогласие. Кирк быстро встал и покинул кают-компанию.

«Я поступил правильно, – уверял он себя. – Иного выхода нет».

– Вы поступили опрометчиво, капитан.

– Что вы имеете в виду, Спок?

– Я хочу сказать, что не следовало устраивать подобную дискуссию сейчас, когда на борту корабля пахнет мятежом.

– Давайте не будем больше затрагивать эту тему, – скривился Кирк. – Если слишком часто говорить о чем-то, это в конце концов случится.

– Суеверие, причем нелогичное. Я опираюсь на факты.

Кирк не успел ответить, отвлеченный до боли знакомым шумом, пронесшимся по коридору и ворвавшимся в каюту, в которой техники установили видеоаппаратуру для трансляции предстоящих дебатов на все подразделения корабля.

– Кирк, – проревел посол Зарв, – с чего это я должен дискутировать с какой-то девчонкой? У вас что, межзвездная пыль вместо мозгов?

– Господин посол, сложившаяся на корабле ситуация настолько уникальна, что я взял на себя смелость организовать неофициальную дискуссию относительно нашей политики, нашей миротворческой миссии, дабы разъяснить экипажу, какие цели преследовало руководство, посылая в систему Аммдона делегацию, в состав которой входят ведущие дипломаты Федерации. Полагаю, вам не составит труда опровергнуть аргументы Лорелеи, не так ли?

– Само собой, – буркнул Зарв, явно польщенный.

Вошедший вслед за послом Дональд Лорритсон понимающе ухмыльнулся, по достоинству оценив верный – хотя и несколько грубоватый – ход капитана.

– Отлично, – просиял Кирк, – Лорелея придет с минуты на минуту.

Зарв, фыркнув, обернулся к помощнику.

– Надеюсь, что мы хотя бы не зря потратим время, Лорритсон. Попробую испытать разработанные нами методы убеждения на здешней публике. Не думаю, что менталитет экипажа космического корабля сильно отличается от воззрений Зоны Орион.

– Прекрасная возможность для того, чтобы отточить ваше дипломатическое искусство, сэр, – согласился Лорритсон.

Мек Джоккор проскользнул в каюту и встал под одним из прожекторов, купаясь в его свете, как подсолнух в солнечных лучах. Кирк живо представил себе процесс фотосинтеза, происходящий в организме растительного существа.

Спок взял капитана под руку и отвел его в сторону, тихо говоря:

– Сэр, еще не поздно отменить эту авантюру. Если Лорелея – та, кем ее считают, тогда она…

– Лорелея! – воскликнул Кирк, отталкивая Спока.

Изящная маленькая женщина появилась в каюте, будто сказочная фея.

– Вы решили принять участие в дискуссии. Рад, безмерно рад…

Он осекся, завидев выражение ее лица. Она явно была не в восторге от происходящего.

– Капитан, мне не нравится то, в чем мне предстоит участвовать, но ради дела мира я готова на все.

– Равно как и мы… во имя галактического мира.

– Скажите мне, что это такое, – она указала на видеокамеры. – У нас, на Хайле, нет таких аппаратов.

– Посредством этой аппаратуры ваше объемное изображение будет транслироваться по всему кораблю. Все кают-компании и рабочие места экипажа оснащены приемниками.

– Стало быть, все увидят мое изображение. А мой голос?

– И голос все услышат, не беспокойтесь. Без него ваш чудный образ был бы неполным.

– Капитан, вы слишком добры ко мне.