Вспышка молнии - Бекнел Рексанна - Страница 7

Левис кивнул и проехал мимо нее к тягучим водам реки Платт.

Эбби слегка притронулась кнутом к крутому боку Ини, повелевая ему и другим животным двигаться в ту сторону, где лагерем стали на ночлег переселенцы. Только оказавшись на безопасном расстоянии, девушка оглянулась назад в надежде увидеть своего избавителя, но на прежнем месте его уже не было. Высокий жеребец уносил его прочь. Таннер Макнайт направлялся в сторону форта, местечка, которое было для Эбби последним оплотом цивилизации, по крайней мере на ближайший месяц.

На какое-то мгновение девушка еще раз увидела его загорелое насмешливое лицо и не смогла удержаться от мысли, что ее первое впечатление о нем было правильным. У Макнайта было красивое всепонимающее лицо падшего ангела. Эбби была одновременно напугана и очарована незнакомцем. Не зная, доведется ли ей еще раз встретиться с этим человеком, она твердо знала, что его надо избегать.

Эбби погнала Ини прочь, и трое других быков последовали за вожаком. Но мысли девушки были заняты вовсе не животными, она в который уже раз прикидывала, куда направляется Таннер Макнайт — на восток или на запад.

Эбби никак не могла сосредоточиться на словах проповеди отца Харрисона:

— …Пребудет с нами в час насущной необходимости. Особенно… — произнес священник, и голос его перешел от громовых раскатов к задушевному шепоту; — …особенно это касается сестры нашей, Ребекки Годвин, на которую вчера было совершено жестокое нападение.

Все присутствующие на проповеди закивали и склонились над молитвенниками, которые они бережно хранили в самых безопасных местах своих фургонов. Рядом с Эбби, погрузившись в молитву, сидел ее отец. Несмотря на свою сосредоточенность, он, должно быть, заметил рассеянность дочери, и она получила легкий толчок в бок.

Эбби тотчас же опустила голову и постаралась сосредоточиться па содержании молитвы. Как может она вести себя так легкомысленно, когда вокруг происходят несчастья?! Путь переселенцев усеян могилами. До их каравана дошли слухи, что впереди свирепствует холера. А теперь к этому добавилось еще и нападение на девочку из их же каравана. Если бы случайный путник не спугнул бандита, кто знает, что сделал бы негодяй с двенадцатилетней девочкой?!

Несмотря на искреннее желание постигнуть смысл проповеди, Эбби никак не могла сосредоточиться на божественном. Ее все время беспокоила одна нескромная мысль: присутствует ли на проповеди ее вчерашний знакомый?

Девушке удалось взять себя в руки, и она не стала озираться по сторонам. Сегодня отец настоял на том, чтобы прийти на место службы пораньше, и они заняли места прямо у импровизированной кафедры проповедника,

Посреди бескрайней прерии возвышалось нечто, вытесанное из досок и покрытое простыней. Это сооружение венчалось Библией отца Харрисона. Ветер то и дело загибал страницы священной книги, и преподобный отец дважды чуть было не потерял то место из Библии, которое трактовал в проповеди.

Эбби казалось, что именно таким — открытым — и должен быть храм Господа. Голубые небеса Всевышнего над головой верующих и зеленый ковер травы под их ногами. Над всем этим великолепием звучала сладчайшая музыка Создателя — трель пересмешника.

Эбби улыбнулась своим мыслям, забыв на мгновение о священнике, о горе, постигшем переселенцев, о вчерашнем незнакомце. Как прекрасен этот край, зеленый и холмистый! Нигде больше Эбби не встречала такого разнообразия в природе. А земли Орегона, говорят, еще привлекательнее. Плодороднее. Изобильнее. В минуты, как эта, Эбби находила удовольствие в путешествии, которое они с отцом так опрометчиво предприняли.

— …Призываю вас заключить в объятия людей, вместе с которыми вы путешествуете, ваших братьев и сестер. Позаботьтесь о них, откликнитесь на их нужды, потому что они суть дети Отца нашего Небесного, и его любовь к вам удесятерится…

Эбби присоединилась к общему пению. Исполняли ее любимый гимн. Однажды она поведала об этом его преподобию, и для сегодняшней утренней службы он выбрал именно этот гимн

Сегодня Эбби решила слукавить и надуть папу и Декстера Харрисона. Она знала, что хитрость не пойдет ей на пользу, просто она была не в настроении. Отец, без сомнения, как всегда, пригласит священника разделить с ними трапезу. Если так и дальше пойдет, очень скоро ей придется стирать его белье! Все обязанности жены и никаких удовольствий!..

Не успела она преодолеть и половины пути к лагерю, как вдруг страшный озноб охватил тело девушки и мурашки побежали по спине. Она намеренно чуть раньше покинула службу, чтобы выследить вчерашнего незнакомца. И пот — он стоял возле небольшой брезентовой палатки и чистил жеребца. Смотрел он прямо на нее.

Вмиг все не подобающие доброй христианке чувства, которые Эбби обычно удавалось подавлять в себе, овладели ею. Сердце ее гулко застучало, внизу живота сладко заныло. Макнайт смотрел на нее и улыбался. Это была уже знакомая ей улыбка, приветливая, но дерзкая, как будто у них была общая тайна, и у Эбби даже перехватило дыхание. Но в голову ей пришли отнюдь не распутные мысли, нет, Эбби подумала об удовольствиях, которые дарует брак. Священник был неплохим кандидатом в мужья, но этот человек… этот человек был способен внушать женщинам самые греховные и сладостные мысли.

Потрясенная собой, зная, что женщина не должна так думать, Эбби решила было удалиться, но низкий бархатный голос ее нового знакомого заставил девушку остановиться:

— Доброе утро, мисс Морган!

Эбби замерла в нерешительности. Это состояние было совершенно несвойственно ей. Отец бы не одобрил, что она вступает в разговор с первым встречным. Это точно. Но Эбби была не в силах сопротивляться и медленно повернулась лицом к молодому человеку:

— Доброе утро, мистер Макнайт! — Взгляды их скрестились.

По крайней мере, сегодня она выглядит привлекательно, подумала Эбби. Волосы были аккуратно причесаны. На голове красовалась новенькая шляпка, которую она накануне отделала кружевами и лентами. Жакет она вычистила так добросовестно, что он выглядел, как новый. Кроме того, сегодня Эбби надела свою любимую синюю юбку клинышками.

На собеседнике же не было ни куртки, ни шляпы. Эбби еще вчера убедилась в том, что незнакомец сильный и хорошо сложенный мужчина, но, увидев его сегодня — нанковые брюки обтягивали длинные стройные ноги, рубашка на широких плечах едва не расползалась по швам, — девушка почувствовала себя слабой и беззащитной. Длинные волосы доходили ему почти до плеч. Они были черными, как смоль, но блестели в лучах утреннего солнца и были слишком мягкими и шелковистыми, чтобы принадлежать мужчине. Макнайт работал, закатав рукава. Его мускулистые руки, покрытые темными волосами, казались очень сильными. Интересно, а грудь?..

На этой мысли Эбби оборвала себя. Интересно, что с ней случилось? Девушка вцепилась в Священное писание, как будто в нем была ее последняя надежда на спасение.

— Ну что ж… тогда добрый день.

— Подождите, подождите, не убегайте так быстро. — Он опустил щетку и слегка потрепал жеребца по шее, потом усмехнулся, и ее самообладанию был нанесен очередной удар. — Подойдите, поздоровайтесь с Маком.

— С Маком?

— Это мой жеребец. А там — второй, вернее, вторая, — и он указал на сильное, плотное животное, которое стояло чуть в стороне, нагнув голову в поисках нежнейших ростков травки. — Это Чина1.

— Чина?

— Конечно. У нее ведь две нижние губы. Посмотрите и убедитесь. — Таннер подошел к гнедой кобылке и с чувством потрепал се по шее. Все это он проделал, не спуская глаз — ангельских или дьявольских? — с Эбби. — У нее огромная нижняя губа, разделенная рубчиком — подойдите и убедитесь сами — поэтому кажется, что у нее две губы. Угостите ее свежей травкой.

Эбби так и сделала. И улыбнулась, когда Чина потянулась за травой. Нижняя губа кобылки приятно щекотала ладонь.

— Чина, — прошептала Эбби, — это имя удивительно подходит вашей лошадке.