Ночная голубка - Бекнел Рексанна - Страница 24

Однако, искренне возмущаясь бесцеремонностью Райлана, Джоанна не могла не признать, что слова его принесли ей некоторое облегчение. Жениха, безусловно, должна обрадовать непорочность его невесты. И сэр Райлан Кемп, надеясь выдать Джоанну замуж за одного из своих друзей, не станет бесчестить ее. Разумеется, это не означало, что она готова была тотчас же и без всякого смущения раздеться в его присутствии. Но по крайней мере можно было не опасаться, что он попытается овладеть ею в этом уединенном домике на пустынном острове.

— Не могли бы вы пока выйти наружу? — спросила она с надеждой.

— Нет, не мог бы, — ответил он, криво улыбнувшись. — Однако смею уверить вас, миледи, что уж как-нибудь совладаю со своей низменной природой. Мне глубоко безразлично, будете вы одеты или раздеты. Главное — это ваши безопасность и здоровье.

Джоанна поняла, что спорить с ним и упрашивать его бесполезно. Сопя от возмущения, она подошла к кровати и сдернула грубое шерстяное одеяло. Закрепив один его конец на деревянной ручке оконной рамы, другой она привязала к дверце шкафа. Получилось некое подобие ширмы, за которой она и скрылась. Поспешно стянув с себя мокрое платье, девушка осталась в тонкой льняной рубахе. Закутываясь в одеяло, она не сводила настороженного взгляда с Райлана, который по-прежнему сидел на корточках у камина спиной к ней. Одеяло покрыло ее всю, как мантия. Концы его она завязала под подбородком. Свое мокрое платье она повесила на шкаф, продолжая следить за каждым движением Райлана.

Но он даже не взглянул на нее, всецело поглощенный своим занятием. Джоанна испытала облегчение, смешанное, однако, с некоторой долей досады и разочарования. «Это из-за того, что дверь загорожена тяжелым шкафом, — подумала она. — Лорд Блэкстон знает, что мне не убежать отсюда, а больше его ничто не заботит».

Если бы только Джоанна знала, как она была неправа! Сидя на корточках у очага и высекая огонь с помощью кремня и железного бруска, Райлан думал о том, что, если шторм не стихнет в самое ближайшее время, ему придется покинуть уютный домик, чтобы не оставаться наедине с этой юной послушницей. Леди Джоанна была сущим наказанием — упрямая, своевольная, капризная. Но ее медно-рыжие волосы и зеленые глаза могли бы кого угодно заставить забыть обо всем на свете. И в этой мокрой рубашке, обрисовывающей ее стройную фигуру…

— Тысяча проклятий! — вырвалось у него, когда кремень, соскользнув с железного бруска, больно ударил его по пальцу.

Однако восклицание это было не столько реакцией на внезапную боль, сколько отзвуком обуревавших его неистовых чувств.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Скорчившись у огня, Джоанна старалась сосредоточить все свое внимание на похлебке, которая едва начинала загустевать в жестяной кастрюле. Девушка наконец согрелась. Ей было даже жарко под колючим шерстяным одеялом, к тому же стеснявшим ее движения. Но она и помыслить не могла о том, чтобы снять его и остаться в одной рубашке — здесь, наедине с этим бесстыжим негодяем.

Райлан сидел на грубом деревянном табурете в противоположном углу комнаты. Разведя огонь, он привязал к крюкам, торчавшим из стен, пеньковую веревку и развесил на ней платье Джоанны и всю свою одежду. Наготу его прикрывала теперь лишь кое-как обернутая вокруг бедер простыня. Мгновенно скинув с себя промокшую блузу, куртку и рейтузы, он даже не попросил Джоанну отвернуться и со свойственным ему цинизмом лишь усмехнулся в ответ на ее негодующий взгляд.

Разумеется, она поспешно отвернулась, но успела увидеть его обнаженную грудь, и теперь, глядя на пузырящийся суп, видела перед собой эту грудь — широкую, загорелую, с черными курчавыми волосами между двух едва намечавшихся сосков и багровым шрамом, змеившимся по ребрам.

Все непродолжительное время их знакомства она невольно думала о своем похитителе как о существе с каменным сердцем, железными мускулами и нервами, как канаты. Но по какой-то непонятной причине вид этого багрового рубца в корне изменил ее представление о лорде Блэкстоне, заставив ее признать, что он — живой человек из плоти и крови, мужчина.

Уж в чем ему не откажешь, так это в мужественности, подумала Джоанна. Какие густые волосы у него на груди, там, где у нее самой такая мягкая, нежная кожа, как малы его темные соски по сравнению с ее округлой грудью…

Она почувствовала, как от этих мыслей уже знакомая волна тепла поднимается из глубин ее лона, охватывая все тело.

О, теперь она ничем не лучше Винны, с горечью подумала девушка. Ею овладели нечестивые мысли, и она не в силах прогнать их прочь. В волнении она облизала пересохшие губы, но это лишь вызвало воспоминание о страстном поцелуе, к которому Райлан принудил ее. Неужели это было только вчера?

Отведя за ухо длинную прядь волос, Джоанна наклонилась к очагу и принялась помешивать похлебку. Но мысли ее помимо воли возвращались к человеку, сидевшему на табурете в углу комнаты, к человеку, о котором она так старалась не думать. Три дня тому назад она и не подозревала о существовании Райлана Кемпа. Она не помнила, чтобы дома, в Оксвиче, когда она была ребенком, при ней упоминали это имя или замок Блэкстон. И вот теперь, за два коротких дня, вся ее жизнь из-за этого человека полетела вверх тормашками. Первым сокрушительным ударом были вести, привезенные им из Оксвича, вторым — похищение ее из монастыря и третьим — тот поцелуй.

Джоанна невольно поежилась и тяжело, прерывисто вздохнула. Что же с ней теперь будет? Она старалась думать о счастливой жизни в стенах обители, но мысли ее все время возвращались к Райлану Кемпу. Более того, все годы, прожитые в монастыре святой Терезы до появления там этого разбойника, казались ей теперь лишь кратким мгновением — минутой покоя и отдыха, не принесшей ей, однако, ни радости, ни горя, тогда как последние два дня как будто вместили в себя целую жизнь. Сколько бурных чувств посетили ее за эти недолгие часы — ненависть, страх, отчаяние, восторг, безысходное горе и…

И жажда крови, подумала она, краем глаза заметив, что сэр Райлан пошевелился в своем углу.

Да, пожалуй, она не остановилась бы и перед убийством, решила Джоанна, окинув своего мучителя взглядом, исполненным отчаянной враждебности. Будь у нее возможность, она изо всех сил огрела бы его одним из поленьев, принесенных для растопки чьей-то заботливой рукой, или подсыпала бы ему в суп толченого корня желтого нарцисса. Но такой случай навряд ли представится. А жаль!

На мгновение девушкой овладело чувство вины. Разве можно предаваться столь греховным помыслам? Она постаралась вновь переключить внимание на кипевший в кастрюле суп из овощей, в то же время краем глаза наблюдая за лордом Блэкстоном. Это он обнаружил в домике небольшую кладовку с кое-какими припасами и утварью. Она тотчас же занялась приготовлением нехитрой похлебки, он же неподвижно сидел в ожидании обеда, бесцеремонно разглядывая девушку.

— Готово? — спросил он, выкладывая на пол перед очагом несколько поленьев, принесенных им из стопки возле двери в чулан.

— Нет, — ответила Джоанна с ненавистью, даже не взглянув на него. Этого ей, однако, показалось недостаточно, и она добавила: — Не все вокруг делается так, как вы хотите!

Она готова была поздравить себя с удачным ответом, заставившим его замолчать, но вдруг почувствовала, что он легко провел пальцем по ее спине вдоль позвоночника. Подпрыгнув от неожиданности, девушка услышала его голос у самого своего уха;

— Не все, это верно. Но вы будете делать то, что я хочу!

Джоанна отступила в сторону, чувствуя, как отчаянно забилось ее сердце. Райлан, усмехнувшись, помешал суп подобранной с полу деревянной ложкой, попробовал его и невозмутимо сообщил:

— Надо добавить соли. И каких-нибудь специй, если есть.

— Конечно. Ведьминого семени, — кивнув головой, процедила Джоанна, присаживаясь у очага. Да, она угостила бы этого негодяя ведьминым семенем или наперстянкой. Он этого заслужил!

— Ведьминого семени?! — восхищенно воскликнул он и от души расхохотался. — Что за ужасные слова раздаются из этих уст, привычных к чтению молитв? Где же ваша монашеская кротость? И признаете ли вы, наконец, что святая обитель — совсем неподходящее для вас место?