Непорочная грешница - Бекнел Рексанна - Страница 24

Но ее завораживала личность Экстона и все то неизвестное и пугающее, что скрывалось в его душе. Когда она, наконец, застыла перед ним на расстоянии вытянутой руки, ей показалось, что все силы ее иссякли и она не сможет сделать больше ни шага. Она даже стала опасаться, что вот-вот потеряет сознание и рухнет на пол. Судя по всему, Экстон выиграл поединок между ними еще до того, как борьба началась.

— Был ли на свете человек удачливее и счастливее меня? — громогласно осведомился между тем Экстон. Говорил он вроде бы серьезно, но лишь мгновением позже Лини заметила, как покривились в усмешке его губы.

Приближенные нового лорда Мейденстона затаили дыхание, желая узнать, как их господин станет приветствовать свою невесту и будущую хозяйку замка.

— Я снова нахожусь под родным кровом после восемнадцати лет скитаний и мытарств и готовлюсь вступить в брак прелестнейшей из женщин.

Вот теперь уже насмешка сделалась нестерпимой, ведь он высмеивал ее в присутствии всех этих людей. Линни попыталась было оттолкнуть его руку, когда он потянулся к ней чтобы утвердить ее ладонь на сгибе своего локтя, но Экстон смерил ее леденящим взором, отметавшим всякую попытку к сопротивлению.

— Давай-ка поприветствуем гостей, леди Беатрис, которые собрались здесь ради того, чтобы пожелать нам долги лет счастья.

Потом, продолжая игнорировать ее видимую неприязнь, Экстон медленно повел ее по залу, затеяв игру с представлениями. «Интересно, что он собирался выиграть, награждая ее столь цветистым и неискренним комплиментом?» — думала Линни, влекомая его сильной рукой вдоль шеренги совершенно незнакомых или почти незнакомых ей людей.

— Моя невеста, леди Беатрис Мейденстон, — говорил он всякий раз, останавливаясь перед кем-либо из своих высокородных сторонников. Когда же перед Линни оказался несносный юнец, которого она терпеть не могла, добавил: ? Позволь представить тебе моего младшего брата, Питера де ла Мансе.

— Желаю тебе сделаться истинной де ла Мансе, — сказал Питер, изобразив на своем глумливом лице подобающее случаю серьезное выражение.

Хотя юнец был нисколько не ниже ее ростом, Линни ухитрилась задрать подбородок и посмотреть на него сверху вниз, всем своим видом давая понять, что ее угроза относительно собаки ничуть не потеряла былой актуальности.

— Подойди и поцелуй свою новую сестру, — скомандовал Экстон и притянул Питера за плечи поближе к Линни. Девушка заметила, как в глазах юноши вспыхнуло недовольство, и испытала странное удовлетворение. Все-таки ей удалось его напугать. Отлично.

Когда их с Питером лица сблизились. Линни с большим искусством придала своим чертам выражение угрозы и неприступности.

— Что ж, будем считать, что мы наконец познакомились, — произнесла она со значением, после чего повернулась к нему боком и подставила для поцелуя щеку. — Льщу себя надеждой, что ты завтра же познакомишь меня и со своей собакой. Я не пожалею лакомых кусочков, чтобы заслужить дружбу твоего пса.

Питер отступил от нее на шаг, будто его ужалили. Сквозь явный страх проступила на его лице, однако ж, и злоба. «Нет, запугать младшего де ла Мансе не так-то просто», — сказала себе Линни. Представься ему хотя бы малейшая возможность, он нанесет ответный удар — Линни, впрочем, это не испугало. Питер как враг был, что называется, ей вполне по зубам. Зато его старший брат…

Рука Экстона тем временем легла ей на талию, откровенно демонстрируя господствующее положение жениха. Она попыталась было вывернуться из объятия милорда, но в этот момент увидела, как в дверном проеме мелькнуло на мгновение выпачканное сажей девичье личико, и замерла. Беатрис пришла на ее свадьбу!

— Священник ждет нас… — произнес Экстон, придвинувшись к ней так близко, что его дыхание шевелило ей волосы. Его рука продолжала не без успеха исследовать изгибы ее стана, и на этот раз она прикасалась не к талии, а к бедру.

Однако Линни не реагировала. Перед ее глазами стояло личико Беатрис, в ее взгляде девушка черпала недостающие ей спокойствие и силы. Еще минуту она созерцала любимые черты, после чего с невероятным усилием оторвала от них взор, не желая привлекать внимание нового лорда Мейденстона к закутанной в рубище хрупкой фигурке, скрывавшейся в тени.

Но Беатрис все еще находилась неподалеку, и это придавало Линни силы.

Она в спокойствии последовала за своим нежеланным женихом, который направился по ковру из розовых лепестков и хрустевших под ногами зеленых веточек дрока к расположенному в центре зала аналою.

— Во имя Отца, Сына и Святого Духа, — начал церемонию отец Мартин, повернувшись к молодым лицом.

Брачный обряд во многом напомнил Линни мессу, разве что проходил он не в часовне, а в зале при большом стечении народа. Норма предупреждала ее, что новому лорду захочется венчаться при скоплении множества людей. Если бы позволила погода, обряд состоялся бы во дворе замка, чтобы свидетелями его могли быть даже крестьяне. Впрочем, от любопытных взоров простонародья нельзя было укрыться и в зале. Правдами и неправдами крестьяне и слуги просочились в просторное помещение и теперь прятались в дверных арках и за каменными опорами колонн.

Прошло некоторое время с начала венчальной службы, прежде чем Линни наконец удалось сосредоточиться на словах священника.

— Пусть жена будет столь же послушна мужу, как и богу, ибо муж является главой над нею, подобно тому, как господь главенствует над своей церковью. Сказано также: муж и жена — плоть едина… «Муж и жена — плоть едина!»

Венчание — это святое таинство, благословленное, господом. Даже соединение плоти, которое должно было последовать ночью, также благословлено богом. И все же Линни думая об этом, испытывала далеко не благостное чувство. Прежде всего она соврала этому человеку, который волей случая должен был стать ее мужем и господином. Хуже того, она приносила брачную присягу перед ликом господа — господь, конечно же, знал, что она лжет.

— Помоги мне, святой Иуда, — воззвала она к святому, низко склонив голову под тяжестью своего греха.

— Святой Иуда тебе не поможет. Линни в испуге вскинула глаза и увидела непроницаемое лицо Экстона де ла Мансе. Отец Мартин смешался, уловив этот мгновенный обмен фразами между женихом и невестой, который не имел отношения к ритуалу, но быстро взял себя в руки.

— Согласна ли ты, Беатрис де Валькур, взять этого человека в свои законные мужья.

Линни не могла оторвать глаз от лица своего мучителя. Она даже не заметила, как отец Мартин сделал паузу в ожидании ее ответа.

— Тебе отвечать, Беатрис, — напомнил ей де ла Мансе. — Согласна ли ты взять меня в мужья перед лицом господа и всей этой честной компании?

В наступившей мертвой тишине слова Экстона звучали негромко, даже, пожалуй, тихо, но она ничуть не сомневалась, что каждое из них долетало до ушей собравшихся в этом зале. Сердце у Линни заколотилось с такой силой, что стук его — она была уверена в этом — так же разнесся по залу, как слова Экстона.

— Отвечай же, миледи, — взволнованно прошептал отец Мартин, бросая встревоженный взгляд на ее побледневшее лицо.

Линни наконец овладела собой. «Разве у меня есть выбор? — задала она себе вопрос. — Так или иначе дело надо было доводить до конца».

— Согласна, — едва слышным голосом прошептала она, хотя это простое слово огнем опалило ее гортань. Священник с облегчением перевел дух.

— А ты, Экстон де ла Мансе, лорд Мейденстонский, согласен взять себе в жены эту женщину?

— Согласен, — сказал Экстон, не сводя с Линни взгляда. Оставшуюся часть венчальной службы Линни уже не слушала. Ни заключительной молитвы, ни торжественных слов последнего благословения. Когда они с Экстоном склонили перед аналоем колени, единственное, что донеслось до ее сознания, было: «Во имя божье объявляю вас мужем и женой».

После этого ее подняли с колен и в следующее же мгновение притиснули к чему-то обширному, твердому и могучему — к груди Экстона. Ей ничего не оставалось, как только смотреть в холодные серые глаза своего мужа.