Легион призраков - Уэйс Маргарет - Страница 51

Саган не отвечал. Он вдруг отошел от короля. Теперь он стоял спиной к Дайену и смотрел в окно. В мерцающем свете звезд Дайен видел, как Командующий сжал правую руку в кулак с такой силой, что рука задрожала. Суставы пальцев побелели, как будто обнажились кости. Отраженное в окне лицо Сагана было суровым и холодным.

Холодным, как планета, на которой умерла леди Мейгри, как те похоронные дроги, которые он сделал для нее.

У Дайена до боли сжалось сердце. Назвав ее имя, он не подумал о том, что это может причинить боль человеку, любившему ее, человеку, на руках у которого она умерла.

«Что я могу сказать? — подумал Дайен. — Как смогу я его утешить? И есть ли такие слова, которые могли бы смягчить его горе? Лучше мне ничего не замечать, — понял Дайен. — Сагану было бы неприятно мое участие. Ему не нужны ни мое сочувствие, ни — тем более — жалость».

Дайен отошел к противоположной от Сагана стене и налил себе стакан воды. Медленно выпил воду. Наверное, вот так же тяжело было бы и ему самому потерять Камилу. Но еще страшнее знать, что ты виновен в смерти той, которую любил. Дайену вспомнился страшный сон: упавшая рядом с ним девушка-оруженосец, удары врагов, обрушившиеся на нее, и он — бессильный помочь ей.

— Вопрос в том, сир, что вы теперь предпримете, — неожиданно близко прозвучал резкий голос Сагана.

Дайен вздрогнул и чуть не расплескал из стакана остатки воды. Быстро поставив стакан на место, он прогнал от себя припомнившийся ему сон и повернулся лицом к Командующему, который молча и незаметно подошел и остановился позади короля.

— Что вы имеете в виду, спрашивая меня об этом? — спросил Дайен, раздраженный тем, что вопрос Сагана застал его врасплох. — И что я могу сделать? Даже если этот кузен существует, — а у нас нет доказательств, что это так, одни лишь предположения, — мы не знаем, где он…

— Он существует, Ваше величество. В этом нет сомнений. И нам известно, где он: на планете Валломброза.

— Нонсенс. Это мертвая планета. Там ничего нет…

— Ничего подобного, сир. Это нам внушили мысль, что там ничего нет.

— Хорошо, милорд. Что бы стали делать в такой ситуации вы? — спросил Дайен, теряя терпение. — Что бы вы мне посоветовали?

Саган молча смотрел на Дайена, как будто бы оценивая его силы.

— Вы действительно хотите этого? — спросил он наконец.

— Да, милорд, — вздохнул Дайен. — Позволю себе предположить, что именно потому вы и решили явиться ко мне.

— Это не я решил явиться к вам. Мне приказали, — с горечью возразил Саган. — Но теперь, раз уж я здесь, я дам вам совет, хотя и сомневаюсь, что вы его примете.

Саган достал спрятанный под сутаной темный драгоценный камень. Резким движением своих сильных рук он разорвал цепочку и протянул камень Дайену.

— Вот вам мой совет, сир. Возьмите этот Звездный камень и поместите его в сворачивающую пространство бомбу. Как вам известно, это спусковой механизм. Он приведет ее в действие. Отправляйтесь на Валломброзу и сбросьте эту бомбу на планету. Взорвите ее и уничтожьте все вокруг в радиусе миллион миль. И когда вы сделаете это, Ваше величество, пошлите туда свою армию и свой флот и прикажите им разрушить все еще на миллионы миль вокруг.

Дайен в изумлении уставился на Сагана, не веря своим ушам:

— Вы это серьезно? Если Валломброза обитаема, это будет означать геноцид, уничтожение несметного числа ни в чем не повинных людей. Вы знаете, что для меня это невозможно — совершить такое. И никто не решится на подобное, милорд.

Саган держал Звездный камень в своей руке. Когда-то давно этот прекрасный редкий камень, ограненный в форме восьмиконечной звезды, сиял, как настоящая звезда в ночном небе. Теперь он был чернее самой ночи.

— Не осуждайте меня так поспешно, Дайен, — сказал Саган, не отрывая глаз от камня. Неожиданно он стиснул пальцы в кулак. — Опасность реальна. Если бы она грозила мне, я не удержался бы от соблазна покончить с ней…

Дайен отрицательно покачал головой:

— Мы не знаем ничего определенного. Мы не знаем даже, жив ли этот кузен и намерен ли он вообще вредить мне…

— Если бы не хотел, стал бы он делать это, сир? — Саган поднял кверху свою ладонь с пятью шрамами.

— Он хочет привлечь к себе наше внимание, — предположил Дайен. — Это кажется вполне вероятным. Если бы только мой дядюшка… Черт побери, как он мог такое сделать? Он был глубоко религиозным человеком…

— О, да, он был верующим. Он опирался на свою религию, использовал ее, как опору для поддержки своей собственной слабости. Не сомневаюсь, что каждое утро после ночи, проведенной со своей сестрой, Амодиус молил Бога о прощении. И корил Бога, когда ему недоставало силы одолеть свою страсть. Есть свидетельство того, как повел он себя, узнав о результате преступной связи. Вместо того чтобы взять ответственность на себя, он переложил ее на Бога. «Кара за его грехи». Кара! Превосходно! Но падет она не на его голову, а на вашу.

Саган спрятал Звездный камень в карман сутаны.

— По крайней мере, мой отец свой грех взял на себя и пострадал за него.

Дайен вспомнил, что сам Дерек Саган был внебрачным сыном своего отца, плодом преступной любви, даже не любви, а жестокого преступления, совершенного его отцом, не сумевшим обуздать своих страстей…

— Амодиус, однако, был хитрее, чем мы думали, — тихо добавил Саган, говоря как будто с самим собой, а не с Дайеном.

— Что вы имеете в виду, милорд? — спросил Дайен, выйдя из состояния тревожной задумчивости.

— Он мог бы анонимно подбросить ребенка кому-то, оставив его у чьих-то дверей. Бросить ребенка на произвол судьбы, как говорится. Какие были шансы, что кто-то, нашедший подкидыша, раскроет его истинное происхождение?

— В свое время вы нашли меня, — напомнил Сагану Дайен.

— Да, но вас нашли, потому что хотели и заранее замышляли найти, — сухо сказал Саган. — А когда этого мальчика отдавали Гарту Панте, кто знал о его происхождении? Амодиус тоже заранее замышлял, что его сын будет «найден». Подумайте об этом. Теперь вы понимаете, что я имел в виду, говоря о грозящей вам опасности?

— Да, — сказал Дайен. — И если наш кузен и есть эта грозящая мне опасность, то, по-моему, наиболее правильно было бы для нас надежно спрятать бомбу от него.

— Судя по отчетам Дикстера, надолго упрятать ее не удастся, — заметил Саган.

— Так называемые «призраки»? Вы знаете, кто это?

— У меня есть одна идея, но я предпочел бы не пускаться в спекуляции. Однако крайне необходимо, чтобы мы узнали правду.

— Вы должны идти к нему, — сказал Дайен.

— Да, сир, я должен идти к нему.

— Вы уверены? Если вы правы, то вы можете оказаться в опасности…

— Нет, сир, — решительно возразил Саган. — Я именно тот, кого он хотел бы видеть.

— Да, я понимаю. Конечно, вы правы. Все это: ваше присутствие на исповеди умирающей женщины, этот «Легион Призраков», проникновение в дом Снаги Оме — предпринято…

— … с целью втянуть меня в это дело.

— Но ведь ему известно, что вас нет в живых…

— Я повторяю: вы знали, что я жив. Он тоже знает об этом.

— Но зачем? Чего он хочет? — спросил Дайен.

— Он ищет меня так же, как искали вы. И у него те же мотивы, что и у вас.

— Вы думаете, он поверит вам?

— Я сумею убедить его верить мне, сир.

«Ты и меня можешь убедить верить тебе, — подумал Дайен. — Но поверю ли я? Отказался ли ты в действительности от своих притязаний? Или просто упрятал их под своей потертой сутаной? Кто ты? Лорд Саган или Непрощенный брат? Сам-то ты твердо это знаешь? Чего ты хочешь?»

— Чего я хочу? — спросил Саган, вслух высказав мысль короля.

Вопрос Командующего остался без ответа, а сам Саган повернулся к Дайену спиной и, подойдя к окну, взглянул на звезды. Молчание затянулось.

— Я избрал раскаяние своим именем, когда покинул мир, — заговорил наконец Саган. — Я хотел заслужить у Бога прощение, искупить свои грехи. — Он оглянулся на Даиена. — Знаете, как называют меня братья в аббатстве? Непрощенным. Как видите, они знают правду. Моим молитвам Бог не внял и не дал мне на них ответа. Он молчал. Это было жуткое, мертвое молчание. К вам приходила леди Мейгри, сир?