Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Трудно быть чертом - Каплан Виталий Маркович - Страница 6


6
Изменить размер шрифта:

— Дрыхнешь? — интересуется князь. — А ну как разбредется твое стадо, пастух? В западных лесах, между прочим, волки появились, егеря мои их видели. Не жалко коровок? Это ж твои подзаботные, разве нет? Как звать-то? Да не коровок, тебя! Гарран? Смотри не спи, Гарран!

— Не спи, Игорь! — голос Вадима Александровича если и встревожен, то самую малость. Однако за столько лет как не научиться различать эти малости… — Не спи! Потом поспишь, а сейчас поговорить надо.

Старик сидел возле кровати, был он чуть бледнее обычного — что вообще-то нормально после занятий Искусством. Но что-то еще уловил Игорь в его зеленовато-серых глазах — то ли отблеск страха, то ли растерянности. А может, просто слезятся — когда глубоко за семьдесят, это бывает.

Игорь прислушался к своему телу. Боль растаяла, сменилась усталостью. В ушах слегка звенело, кожа на руках, и на лбу зудела. Растет, значит.

— Через пару дней и следов не останется, — успокоил князь. — Но с другими последствиями разобраться будет сложнее. Я побывал на месте аварии, так что джип твой никто уже не опознает.

— Эти… из «Матиза», — выдавил Игорь из непослушного горла, — с ними что?

— С ними все, кроме «Матиза». У девушки легкое сотрясение, у парня ожог уха, вторая степень. Как ты догадываешься, они не помнят, что там было. Огненную воронку помнят, машину твою — нет. Боюсь, им будет очень трудно объясняться со страховой компанией. Но это мелочи по сравнению с главным.

— Что же главное? — поинтересовался Игорь.

— Главное — это что я до сих пор не понимаю, кто тебя взрывал, — сухо сообщил князь. — А вот как взрывали — понимаю. И мне этот метод очень не нравится. Вряд ли возможности губернатора Кроева простираются столь далеко, чтобы со спутника по тебе шандарахнуть. Боевым лазером, который для сбивания ракет предназначен, а не для укрощения строптивых журналистов. Передовая технология, о которой вообще мало кто в стране знает.

— Ну, в администрации президента есть люди, заинтересованные в показательной расправе над Кроевым, — парировал Игорь. — И с них вполне станется устроить такой повод…

— Ты еще не долечился, — с грустью посмотрел на него Вадим Александрович. — Мозгами пораскинь. Вот, предположим, тебе надо всему миру показать, как служба безопасности подлого коррупционера Кроева уничтожает смелого журналиста. С публичным процессом, с шумихой по ящику… Ты станешь ради этого светить секретную космическую технику? А даже если станешь, какой дурак поверит, что мордовороты Кроева имеют к ней доступ? Нет, Игорек, все сделали бы чисто, как в аптеке. Помнишь здешний стишок? «Из гранатомета шлеп его, козла…» Ну, или бомбу прилепить к днищу машины и активировать по звонку мобильного… Такие методы губернатору вполне с руки. Что лишний раз демонстрирует телезрителям его бандитскую сущность, имеющую происхождение в проклятых девяностых…

— Я каждый раз, когда в машину садился, Карту Помыслов открывал, — вяло протянул Игорь. — Злоумышлений не заметил. И ничего мне к машине не прилепили бы, стояла там Звонкая Волна, чуть что — заорало бы в голове не слабее пожарной сирены.

— Вот и подумай над тем, — подхватил князь, — что способ избрали такой, от какого Искусством не защититься. Разве что Искусник двенадцатого круга справился бы, да и то знай он заранее. Понимаешь, почему мне все это так не нравится?

— Ну, в целом, — мрачно кивнул Игорь.

— У меня есть предположения, — продолжил Вадим Александрович, — но толку пока от них мало… Надо смотреть, как дальше пойдут события. То, что ты выжил, наших загадочных друзей наверняка сильно удивит. А когда люди сильно удивлены, они склонны делать глупости. Мы же будем предельно осторожны. Поэтому, Игорь, в ближайшие дни от Искусства воздержись. Да и от поездок тоже, по возможности.

— От поездок воздержаться как раз легко. Не на чем пока ездить, — хмыкнул Игорь. И задумался, как же теперь «паркетник» с учета снимать.

— У подъезда твоего «восьмерка» стоит, — утешил его добрый князь. — Ключи и документы вот здесь, на столе. Совсем без транспорта тебе тоже не с руки, в чужие машины сейчас садиться неправильно… Да, кстати. Что у тебя с этим физиком, Таволгиным?

Игорь вздохнул. Пронзительно жалко было наивного, прямо как его шестилетний племянник, Федьку.

— Там все очень Серьезно, мой князь…

…В тот вечер Федя пришел довольно поздно, хотя договаривались на семь. Игорь заметил, что от непризнанного гения слегка потягивает винцом, и с деловой точки зрения это как раз было неплохо.

Федор Таволгин оказался длинным, сутулым, лицо вытянутое, чуть скуластое, а черные волосы щедро припорошены сединой — хотя, по словам Насти, недавно ее брату стукнуло сорок пять. Всего сорок пять, сокрушенно добавила она. Детский возраст для старого холостяка.

Поужинали макаронами с яичницей, легонько потрепались о погоде (ухудшается), политике (хуже некуда) и наболевшем «петровском деле» (здесь, как ни странно, Мировое Зло помаленьку отступало). Потом Настя пошла укладывать Артема, и мужчины наконец остались одни.

— Поговорить о лженауке? Конечно, поговорим, — Федор слегка тянул гласные, и оттого казалось, что у него иностранный акцент. На самом деле, как еще до его прихода успела объяснить Настя, не до конца излеченное заикание.

— Только, Федор Глебович, вы учитывайте, что наш читатель в науке мало что смыслит, — сразу предупредил Игорь. — Так что давайте попробуем попроще, без тензоров и инвариантов.

Говорили они долго, часов до одиннадцати. Потом Игорь взялся подбросить его до дома, и в машине как-то «само собой» вышло, что Федор пригласил его на полчасика. Договорить за чаем. К чаю у Игоря нашлась подаренная какими-то благодарными читателями бутылка коньяка «Арарат».

За наполнением рюмок неодобрительно наблюдал пожилой рыжий с белым красавец кот Матроскин — десяти с половиной лет.

К полуночи они с Федором перешли на «ты». К двум часам ночи тот не утерпел и рассказал о чрезвычайной важности звонке… звонил старый приятель, коллега по ФИАНу, уже пятнадцать лет плодотворно развивающий американскую науку. Сказал, что некоторые давние статьи Федора попались на глаза очень серьезным людям… и очень щедрым… вполне возможен трехлетний контракт… так что думай, Федька, такой шанс раз в жизни выпадает.

Уезжать в Штаты Федору не хотелось. «Патриотизм тут даже ни при чем, Игорек. Просто пойми — во-первых, я очень тяжело приспосабливаюсь к новой обстановке, к новым людям. Во-вторых — как я Настю с Темкой оставлю? Кроме меня, у них и родни-то нет. Случись что — кто поможет?»

В половине третьего Федор принялся излагать свои взгляды на мироздание. Все более оживлялся, размахивал руками, интонировал, исчезли томительные паузы… и не коньяк был тому причиной. При взгляде через Вторую Плоскость можно было ослепнуть от лазоревого пламени. Светимость далеко за пределом пороговой. Родись этот дядя Федя на правильной стороне — быть бы ему Искусником двенадцатого крута. А тут…

Игоря вновь охватила острая, но совершенно бесполезная жалость — не только к Феде, но вообще ко всем людям этой стороны.

— Понимаешь, Игорь, — увлеченно рассказывал Федя, — это, конечно, совсем не то, о чем пишут в фантастических книжках с глянцевыми обложками. Я вовсе не хочу сказать, будто открыл возможность внепространственных переходов в параллельные миры. Такая постановка вопроса вообще некорректна. Все гораздо, гораздо сложнее. Нет никаких параллельных, мир един. Но есть разные уровни восприятия реальности. Вот представь, есть поле. Нет, не гравитационное или электромагнитное — обычное поле, травка там растет, цветочки, бабочки-стрекозы резвятся. Для коровы поле — это место кормежки, для кротов — корни травы, для молодежи, выбравшейся на пикник, — красивое место, где можно приготовить шашлыки. Для чиновника из местной администрации — площадь, которую можно продать под застройку и получить откат. А ведь все время речь идет об одной и той же реальности — просто о разных ее гранях. Это очень примитивный пример, конечно. Зато, надеюсь, доходчивый. Так вот, то, что у меня вырисовывается… скажем так, это способ перейти в другое понимание. Вот как если бы крот проникся затеями чиновника…