Заложники обмана - Уивер Майкл - Страница 87

Они поднялись на холм, и Дарнинг бросил первый взгляд на дом, который находился прямо перед ними ярдах в двухстах отсюда.

Дом был куда больше, чем Дарнинг предполагал увидеть, – двухэтажное здание в деревенском стиле с тремя трубами из необработанного камня; дом был сложен из полукруглых толстых бревен, как нередко строили свои укрепленные убежища разбойничьи магнаты на рубеже века.

Они подошли к дому сначала с фасада, потом с задней стороны. Если не считать двух ночных ламп – одна на верхнем этаже, другая внизу, – дом стоял темный. Луна серебрила крытую дранкой крутую крышу.

Дарнинг поглядел на часы. Было около двух ночи.

– Оставайтесь и ждите здесь, – сказал Хорган и удалился быстро и бесшумно.

Министр наблюдал за тем, как он двигается со своими двумя сумками, пригибаясь и стараясь держаться в тени кустов и деревьев. Немного погодя Хорган мелькнул возле дома и исчез в темноте.

Дарнинг опустился на колени, вслушиваясь в великое молчание леса. На самом деле молчания не было, потому что все вокруг полнилось тысячей звуков, и каждый из них был особенным, не похожим на другие. Дарнинг никогда еще не слыхал такого сложного смешения голосов, и все они словно старались сказать ему что-то свое.

Что же?

Потом он услыхал крик совы где-то в деревьях, и многоголосый хор сразу умолк.

Дарнинг не замечал возвращения Хоргана, пока тот не подошел на двадцать футов, причем с другой стороны.

– Ровно семь минут до представления, – объявил Мак и небрежно плюхнулся на землю рядом с Генри. Он даже не запыхался.

– Сколько зарядов? – спросил Дарнинг.

– Четыре. По одному с каждой стороны. Делать так делать, чтобы вам не пришлось зря сюда прокатиться.

– В каком соотношении с динамитом?

– Примерно сто пятьдесят фунтов каждый заряд.

– Бог ты мой! – шепотом произнес Дарнинг.

– Чем больше, тем лучше, верно? – усмехнулся Хорган.

Дарнинг надеялся, что так. Этот тихий лес.

– Хотелось бы мне, – сказал Хорган, – чтобы этот поганый Донатти тоже находился в доме. Тогда я был бы полностью удовлетворен.

Генри Дарнинг ничего на это не ответил. Есть, конечно, люди, которые получают удовольствие от подобных вещей. Ему не привелось к ним относиться.

– Давайте-ка спустимся с верхушки бугра, – предложил Мак, и они отступили вниз ярдов на тридцать.

Раздался грохочущий рев, и Дарнинг почувствовал, как содрогнулась под ним земля, и увидел в небе багрово-красное зарево.

Сбивая с деревьев листву, во множестве посыпались обломки, и взрывная волна прошла над Дарнингом, когда он повалился на землю, прикрыв голову руками. Он зарылся лицом в траву и вдыхал горький удушливый дым. Сверху дождем падали частички распавшейся материи.

Едва этот дождь прекратился, Дарнинг и Мак Хорган встали и снова поднялись на верхушку бугра.

Дарнингу показалось, что он смотрит в кратер ожившего вулкана. Огромная воронка в земле, полная языков пламени, увенчанных спиралями черного дыма. Не осталось ничего распознаваемого. Ни трубы, ни стены, ни обломков мебели, ни тел.

Дарнинг, разумеется, понимал, что впоследствии эксперты, рассматривая частицы в сильные микроскопы, будут в состоянии произвести нечто вроде опознания останков. Но все это представит чисто технический и академический интерес. Практически же здесь как был, так и останется кратер ожившего вулкана.

Министр юстиции стоял и тупо смотрел на полыхающую воронку. Он весь оцепенел. Хорган тронул его за плечо.

– Поехали, – сказал он. – Нам ни к чему сшиваться поблизости, когда нагрянет местная полиция.

Они слышали вой сирен издалека, но по дороге к старому заводу почти не встретили машин.

Хорган был за рулем; министр несколько раз оглядывался назад, пытаясь увидеть в небе зарево растущего пожара. Но, как видно, на месте взрыва особо нечему оставалось гореть.

К автомобилю Дарнинга позади завода они подъехали в три тридцать. Что ж, времени ушло не так много.

– Точно по расписанию, – сухо произнес Дарнинг.

– Я же говорил, что все будет проще простого, – сказал Хорган.

– Да, ты это говорил. – Дарнинг медленно наклонил голову. – Но я не стал бы определять происшедшее словами “проще простого”.

– А как иначе?

– Я бы назвал это кровавой трагической бойней, в которой пять человек были разорваны на куски.

– Так это же одно и то же, – рассмеялся частный сыщик.

– Нет. Совсем не одно и то же.

– Чепуха, дружище. – Хорган пожал плечами. – Они мертвы. Что за разница, как это назвать?

– Большая разница.

– Да? Какая же?

– Такая же, как между обезьяной и человеком.

Хорган повернул голову к министру:

– И, конечно, выходит, что я обезьяна, а вы человек.

– Видишь ли, меня несколько беспокоит, что ты воспринимаешь это так просто и легко.

Сыщик довольно долго сидел молча. Видимо, хотел всерьез и поглубже обдумать последние слова Дарнинга.

– А скажите-ка мне, вас хоть немного беспокоит то обстоятельство, что эти вот пятеро не были бы разорваны на куски, если бы вы не велели мне убить их? – высказался он наконец.

– Беспокоит, Мак. Даже не могу выразить насколько. Но я полагаю, что худшее для меня еще впереди.

– Да? Что же это?

Дарнинг повернул голову в сторону окна за спиной у Хоргана.

– Глянь-ка вон туда, – предложил он. И как только Мак повернулся на сиденье, чтобы посмотреть, Дарнинг дважды выстрелил ему в затылок.

Впрочем, и одного выстрела было бы достаточно.

Действуя с обычной для него спокойной выдержкой, министр юстиции сделал все, что требовалось в данном случае.

Отогнал на близкое расстояние свой автомобиль и включил мотор на холостые обороты.

Достал из багажника пятигаллоновую канистру с бензином, облил бензином тело Мака Хоргана и внутренность машины и поджег конец смоченного в бензине длинного фитиля.

Он поехал прочь, как только огонь как следует занялся. По дороге выбросил в ближайший пруд незарегистрированный пистолет.

Единственно, о чем позволил себе горько пожалеть, – это о детях Хоргана. Но тут уж ничего не поделаешь. Мысль о том, что на имя детей будет положен хороший капитал, вполне его утешила.

Дарнинг оказался дома в Джорджтауне как раз вовремя, чтобы успеть принять душ, побриться и позавтракать с Мэри Янг.

Он поцеловал ее, когда она налила ему кофе. Спросил:

– Скучала?

– Ты хочешь правду?

Он неуверенно кивнул.

– Тяжелая ночь? – спросила она.

– Хуже некуда.

– Расскажешь мне?

– Не смог бы.

– Почему?

– Потому что не хочу, чтобы ты презирала меня еще больше, чем сейчас.

– Я не презираю тебя.

Он из осторожности не стал продолжать. Мэри обхватила чашку с кофе обеими ладонями, словно хотела их согреть.

– Становится все легче делать и все труднее стряхивать с себя, не так ли?

– Что именно? – спросил он, хотя и знал ответ.

– Убийство.

– Я могу с этим справиться.

– Конечно можешь. Я это знаю. Ты же Генри Дарнинг. – Ее медленный взгляд лег ему на лицо, задержался и потом проник внутрь. – Вопрос в том, хочешь ли.

– Это перестало быть вопросом желания или нежелания очень давно.

– Я не верю.

– Почему?

– Потому что такой человек, как ты, если чего захочет, осуществит свое желание.

Дарнинг погладил ее по голове – нежно, задумчиво.

– Значит, это лишь проблема моего собственного выбора?

– Точно.

– Какая верная и прекрасная мысль. – Дарнинг улыбнулся печально и нежно.