Заложники обмана - Уивер Майкл - Страница 48

– Я только что пытался дозвониться Майку на Лонг-Айленд, – заговорил Питер так тихо, чтобы слышала только она. – Не дозвонился и позвонил его брату. Выходит, что Майка и его жену взорвали две недели назад. По моим соображениям, их убрал тот, кто в свое время хотел убрать тебя. Единственный человек, который его знает, – это мой бывший босс. Он дал мне задание и отправил его выполнять.

И я, подумала Пегги. Нас двое, знающих, кто он такой.

Она подумала об этом спокойно, холодно, хотя впервые определила это так четко для себя. Даже для себя. И было некое особое чувство облегчения в том, что она оказалась способной на это. После стольких лет сублимированного страха, после бесконечных размышлений о том, как быть, когда оно придет, это мгновение ужаса, больше ни о чем не надо было размышлять. Она знала.

И все оказалось очень просто. Абсолютно ничто не могло заставить ее раздеться догола и ощутить себя грязным моральным уродом в глазах мужа.

Но стоит ли из-за этого умирать?

До смерти пока еще не дошло. И, возможно, так и не дойдет.

А если бы дошло?

Вот тогда и нужно будет решать. Потом.

Когда Поли не вернулся домой в половине пятого, Питер отправился за ним. Нельзя сказать, чтобы он особенно беспокоился. Если свет был хорош и держался долго, а работа шла успешно, сын редко возвращался раньше пяти. Однако в связи с назревающими событиями Питер считал, что вся семья должна быть в сборе.

И он пошел.

Самое дальнее из обычных для Поли мест, где он любил рисовать, находилось на расстоянии хорошей прогулки, а Витторио Батталья, как он теперь стал снова называть себя в уме, хотел, чтобы его машина по-прежнему оставалась перед домом. Он решил, что припаркованные на площадке четыре машины скорее всего и удержали людей в “мерседесе” от остановки возле дома, когда они проезжали мимо в последний раз. Он представлял себе, что в следующий раз они появятся перед наступлением темноты или сразу после этого, и тогда уже станут решать, как действовать.

Десятью минутами позже Витторио Батталья увидел мольберт, холст и коробку с красками возле мавританской башни. Не увидел он только своего сына.

Первым долгом он взглянул на воду. Поли было строго запрещено купаться возле скал одному, но Витторио полагал, что он нередко нарушает запрет.

Витторио стоял на скале и смотрел на пустынную поверхность моря. Начинался прилив, и он слышал мягкие удары волн о камни и ощущал на лице холодные брызги.

Он закрыл глаза.

Полминуты он простоял неподвижно. Только грудь мерно поднималась и опускалась от дыхания.

Потом очень медленно наступил спазм. Что-то сильно стиснуло в глубине груди. Отпустило. Снова стиснуло…

Потом он осторожно собрал вещи Поли и пошел домой.

Глава 33

– Боже, – произнесла Пегги Уолтерс.

Она стояла одна возле окна, выходящего на улицу, но едва она заговорила, Джьянни и Мэри подошли и остановились рядом с ней. И увидели, как Витторио поднимается по ступенькам к двери, держа в руках вещи Поли.

Пегги выбежала встретить его, глянула близко ему в лицо – и похолодела. Попыталась что-то сказать, но слова не шли с языка. Она потянулась за сложенным алюминиевым мольбертом Поли, взяла его из руки мужа и стала молча смотреть на этот мольберт. Ее молчание повисло в воздухе и заставило всех оцепенеть.

Витторио внезапно покраснел – он понял свою ошибку. Не следовало приносить вещи домой. Надо было спрятать их где-нибудь и сочинить историю о том, что Поли пошел обедать к друзьям. Но его собственные демоны рвали ему душу, да и никакая игра, никакой обман не могли тянуться долго. В лучшем случае он скрыл бы правду на короткий срок.

– Его просто не оказалось на месте, – заговорил Витторио. – Возможно, за чем-нибудь пошел в город. Или убежал куда-то с приятелем. Может, все обойдется, Пег.

Она кивнула, а Витторио, пристально глядя ей в лицо, видел, как оцепенелость медленно сменяется скорбью.

Витторио осторожно положил вещи своего сына. Взял в рот сигарету и зажег ее. Руки его двигались медленно, красиво и уверенно. Джьянни и Мэри Янг следили за ним. Однако он словно бы находился где-то вдали отсюда, погруженный в то, что помогало ему соединить и осмыслить отдельные куски его жизни.

Наконец он взглянул на Гарецки.

– Помоги мне убрать с глаз пару машин, – попросил он.

Они вышли из дома и вместе спустились по лестнице.

– Теперь они уже скоро явятся, – сказал Витторио.

– Откуда ты знаешь?

– Они захотят быть здесь до того, как я обнаружу, что они похитили моего сына.

– Ты в самом деле считаешь, что они его похитили?

– А ты?

– Но ведь это твоя беда, а не моя.

– Возможно, она станет и твоей, – возразил Витторио. – Слишком легко ты меня отыскал.

Они подошли к машинам, и Витторио сел в одну из них.

– Господи, как мне жаль, что все это так закрутилось, – сказал Джьянни.

Витторио промолчал.

– Я просто поверить не могу, что кто-то мог засечь нас и сесть нам на хвост. Я был настороже каждую секунду. И Мэри тоже. – Джьянни посмотрел на своего друга с беспомощным выражением. – Я просто оказался не таким хитрым, каким себя считал. Они дали мне волю, и я погубил нас всех.

Батталья повернул ключ в зажигании и включил мотор.

– Теперь это уже история. Забудь. Давай-ка спрячем две машины. Спектакль еще далеко не кончен.

Они все сделали и через пять минут вернулись в дом.

А менее чем за полмили отсюда, в лесной чаще, мужчины в двух “мерседесах” завершали свои последние приготовления.

Незадолго до этого сильный полевой бинокль показал им, что двух лишних машин уже нет около дома номер 14 по Виа Контесса. Гости наверняка уехали. Именно они и составляли до сих пор единственную реальную помеху всему делу. Теперь все пойдет по хорошо отработанному стандарту.

Но они были все четверо опытными профессионалами высокого класса и ничто не принимали как само собой разумеющееся.

Еще один предмет особых забот, мальчик Поли, мирно спал на заднем сиденье под воздействием хорошей дозы пентотала. Спать ему предстояло по крайней мере несколько часов. Это имело значение. Если бы он вернулся в дом во время сложной операции, все могло пойти насмарку.

Сол, руководивший операцией, решил, что в каждую машину усядутся двое. Сол и Фрэнки поднимутся к дому и постучатся в дверь как пара заблудившихся туристов, которые хотят узнать дорогу. Уолтерсы вряд ли что-то заподозрят – нет для этого причин, а оружие следует использовать только в том случае, если придется преодолевать сопротивление при входе в дом, ну и для контроля над ситуацией, конечно. Никакой стрельбы: ни в стенах, ни в телах не должны быть обнаружены пули. Уолтерсов нужно просто нокаутировать и отнести в одну из их собственных машин.

На всю операцию – со входом и выходом – отводится шесть-семь минут, не больше.

Тем временем Доменико и Тони во втором “мерседесе”, где находился и мальчик, будут ждать, остановившись на расстоянии нескольких сотен ярдов ниже по дороге. Если все в доме пройдет, как было запланировано, они просто последуют за Солом, который поведет первый “мерседес”, и за Фрэнки, который сядет за руль машины Уолтерсов, к заранее выбранному месту возле скал Равелло. Если в доме дело пойдет не так, если Доменико и Тони засекут там какую-то неурядицу, тогда они должны поскорее убраться отсюда и связаться с Доном Равенелли для получения дальнейших инструкций.

К шести часам вечера, дважды обсудив каждую деталь будущих действий, они были готовы начать.