Навеки твоя Эмбер. Том 1 - Уинзор Кэтлин - Страница 98

— До чего же мы, Дэнжерфилды, дошли. Когда мнение какой-то актрисы…

— Что ты хочешь этим сказать — «какой-то актрисы», Леттис? — вскричала Джемайма. — Она не какая-то! Она — светская дама! Более высоких кровей, чем Дэнжерфилды, вот что я тебе скажу! Но ее отец — он был потомственным дворянином — имей это в виду — выгнал ее из дома, когда она вышла замуж за мужчину, которого ее отец не любил! А когда муж умер, она осталась без копейки в кармане. Том Киллигру увидел ее однажды на улице и пригласил играть в театре, и она пошла, чтобы не умереть с голоду! Но как только отец мужа умер и оставил ей наследство, она бросила сцену и отправилась в Танбридж Уэллз, где намеревалась жить тихой, добропорядочной жизнью! А почему… почему вы оба глупо ухмыляетесь, а?

Сэм мгновенно стал серьезным, ибо ему казалось, что Джемайме будет не так больно, если она решит, что дружит с женщиной порядочной и благородной, а не такой, какая она есть на самом деле.

— Эту историю она и рассказала отцу?

— Да, именно! Ты веришь, Сэм, веришь? О Леттис! Меня от тебя просто тошнит!

Она резко повернулась, взметнув юбками, и бросилась вверх по лестнице. Посмотрев ей вслед, Леттис заметила, что, кроме всего прочего, Джемайма стала носить зеленые шелковые чулки. Сэм и Леттис переглянулись.

— Думаешь, он поверил этой сказочке? — спросил наконец Сэм.

Леттис вздохнула.

— Думаю, что поверил. И если он решит, что мы не поверили… нет, он просто не должен узнать об этом. Я не пойму, что с ним случилось, почему он так изменился, но что-то с ним произошло, и мы должны скрывать свои чувства и мысли ради его же блага. Ведь мы по-прежнему любим его, даже если… если… — Она быстро отвернулась и ушла, хотя Сэм сочувственно сжал ей руку. В этот момент в комнату вошли Сэмюэль и Эмбер. Торжествующая Джемайма шла под руку со своей мачехой.

К июню Эмбер все еще не забеременела, и это стало ее сильно беспокоить, ибо Сэмюэль, как она знала, очень хотел ребенка, в основном потому, что, как подозревала Эмбер, ему нужно было как-то оправдать свой брак в глазах семьи. Эмбер и сама желала ребенка. Сэмюэль уже переписал свое завещание, по которому ей переходила третья часть всего состояния, но Эмбер решила, что ребенок может вынудить его дать ей еще больше. Если принять во внимание, что первая жена родила ему восемнадцать младенцев, Сэмюэль стал до смешного сентиментально относиться к маленьким детям. Постоянно чувствуя враждебность членов семьи Дэнжерфилдов, Эмбер надеялась, что ребенок защитит ее лучше, чем кто-либо.

Закутавшись в плащ и надев маску, Эмбер обошла чуть не половину всех повитух, знахарок и врачевателей Лондона, спрашивая их совета. У Эмбер была шкатулка со специальными мазями, бальзамами и травами, и натирание этими снадобьями занимало у нее немало времени. Пища Сэмюэля включала огромное количество устриц, яиц, зернистой икры и специального «сладкого мяса» для прибавления мужской силы, но факт оставался фактом — Эмбер не беременела. Наконец она отправилась к астрологу, чтобы тот прочитал ее звезды, и приободрилась, когда он сказал ей, что она скоро зачнет.

Как-то раз жарким июньским днем они с Джемаймой возвращались из магазинов Чейнджа и зашли в комнаты Эмбер выпить молочного пунша со льдом. На улице было очень пыльно сновала шумная толпа, а в доме летало так много мух, что хотя Теней усердно бил их хлопушкой, мухи все равно жужжали повсюду. Эмбер отбросила в сторону веер и перчатки и уселась на диван, сразу же начав расшнуровывать корсаж платья.

Джемайму больше интересовало приключение, которое она только что пережила, а не жара и мухи. Дело было в том, что два очень шикарных и симпатичных джентльмена остановили ее мачеху на верхней галерее Чейнджа и один из них попросил Эмбер представить его «этой очаровательной голубоглазой красотке», имея в виду Джемайму. Потом он поклонился, чмокнул ее в щечку, пригласив покататься по Гайд-парку и выпить прохладительного.

— Подумать только! — восторженно вскричала Джемайма. — Мистер Сидней заявил, что после встречи со мной день показался ему еще более жарким! — Джемайма развеселилась и отпила из стакана. — Клянусь всеми святыми, никогда я не видела таких красивых джентльменов, во всяком случае, давно не видела. А тот, другой, он что, любовник миледи Каслмэйн? Я говорю о полковнике Гамильтоне. — Ей чрезвычайно льстило, что на нее с восторгом смотрел мужчина, которого любила ее милость. Известность Барбары достигла таких высот, что она превратилась в живой миф, о котором слышали даже невинные и отгороженные от мира существа, как Джемайма.

— Ну, это сплетни, — лениво отозвалась Эмбер.

— Конечно, вы были правы, сказав этим джентльменам, что мы не можем пойти с ними, и все-таки они такие благородные, с такими блестящими манерами. Уверена, нам было бы очень весело с ними.

Эмбер обменялась многозначительным взглядом с Нэн, стоявшей за спиной Джемаймы.

— Несомненно, — согласилась она и встала, чтобы раздеться. Дэнжерфилды много развлекались, гораздо больше, чем когда-либо. Сэмюэль жаждал продемонстрировать всем свою молодую очаровательную жену, поэтому главным занятием Эмбер стало переодевание из одного красивого платья в другое, не менее шикарное.

— Вы знаете, — сказала Джемайма, не глядя на свою мачеху, а сосредоточившись на своем отражении в зеркале, — мне кажется, неплохо было бы иметь возлюбленного, если он, конечно, джентльмен. Терпеть не могу молодых людей из простого народа! Ведь у всех придворных дам есть любовники, да?

— Ну, полагаю, у некоторых есть. Но, честно говоря, Джемайма, я думаю, что Леттис не понравились бы такие разговоры.

— А мне все равно, понравится это Леттис или нет! Что она вообще понимает в подобных вещах? Единственный мужчина, которого она знала, был Джон Бекфорд — и она вышла за него замуж! Но вы-то другая. Вы все знаете, и я могу разговаривать с вами, потому что вы не скажете, будто я распущенная. Мужья всегда такие зануды, похоже, что джентльмены никогда не женятся, да?

— Нет, не женятся, пока в состоянии раздобыть себе… пока могут не жениться, — вовремя поправилась Эмбер.

— А почему? Почему они не женятся?

— Ну, — Эмбер натянула на себя платье, — они говорят, что, женившись, потеряют репутацию разумных мужчин. Ну, ладно, Джемайма, ведь ты не всерьез об этом спрашиваешь. Мне кажется, ты собиралась выйти замуж за Джозефа Каттла.

Джемайма рассердилась.

— Джозефа Каттла! Да вы бы только видели его! Не помните? Он был здесь в среду на прошлой неделе. У него зубы торчат, ноги худосочные и по всему лицу прыщи! Я ненавижу его! И никогда не выйду за него! И мне чихать, что они все говорят! Не выйду ни за что!

— Ну что ты… — примиряюще произнесла Эмбер. — Я не думаю, что твой отец станет заставлять тебя выходить замуж за человека, которого ты не любишь.

— Он говорит, я должна выйти за него! Они давно об этом сговорились, несколько лет назад. Но, Боже мой, я не хочу этого! Эмбер! — неожиданно вскричала она и упала перед ней на колени.

Эмбер в этот момент сидела перед туалетным столиком и гладила мурлыкающего большого пестрого кота.

— Папа сделает все, что вы скажете! Заставьте его пообещать, что он не станет принуждать меня выходить замуж за Джозефа Каттла, прошу вас! Вы скажете ему, скажете, Эмбер?

— О Джемайма, — протестующе заговорила Эмбер, — ну зачем ты говоришь такие вещи! Твой отец не станет делать того, что я скажу ему, дело обстоит совсем не так. — Она знала, что Сэмюэль не хотел бы, чтобы его семья считала, будто он под каблуком у жены. — Но я поговорю с ним о тебе…

— О, если бы вы только поговорили! Потому что я не выйду за него! Я просто не могу! Я… Знаете что я вам скажу, Эмбер? Я влюблена!

Эмбер изобразила положенное в таких случаях удивление и восхищение и задала ожидаемый вопрос:

— Как замечательно. Он красивый?

— О!.. — Джемайма задохнулась от волнения. — Самый красивый мужчина, какого только можно себе представить! Высокий, с черными волосами, а глаза — ой, я забыла какого они цвета, но когда он смотрит на меня, у меня вот здесь все замирает. О Эмбер, он чудесный! В нем есть все, что мне нравится!