Секреты - Уилсон Жаклин - Страница 31

Просто не знаю, что мне делать. Я сижу в «Макдоналдсе» тысячу лет. Мы взяли по биг-маку, картошку фри, кока-колу и пепси-колу, потом мороженое под сливочным кремом с жженым сахаром, потом опять разные колы, потом все вместе съели еще одну порцию картошки. Вилли снова отправился на разведку — посмотреть, стоит ли все еще перед нашим домом фургончик Терри. Если все чисто и можно возвращаться, он позвонит. Лоретта дала мне свой мобильник. Она ушла с Бритни домой. Это не страшно, Терри ее не тронет. Он охотится только за мной.

Пэтси тоже следовало бы вернуться. Она прилегла в уголке и укрылась моим новым красным пальто, словно одеялом. Его принесли сегодня утром. Оно мне так нравится! Надеюсь, Пэтси не закапает его слезами. Сейчас она почти заснула, посасывая большой палец. Бедняжка плакала. Терри не посмеет ее тронуть — пусть только попробует, Нэн голову ему оторвет, но она могла бы испугаться и со страху проговориться, где я. Лоретта очень осторожна, она ничего не выдаст, даже намеком, а Бритни говорить не умеет, так что за них я могу быть спокойна.

Ох, какой это длинный день! Поначалу все казалось забавным. Нэн дала каждому из нас по целых пять фунтов, мы отправились на рынок и долго болтались там, выбирая, что бы купить. Я купила большую, толстую тетрадку на спирали, с золотой обложкой, потому что заполнила своими дневниковыми записями все до единой странички книги «Пытки для Терри». Пэтси купила блокнот в блестящей обложке и заколки для волос с розовыми маргаритками. Вилли приобрел какой-то замысловатый футляр для компакт-диска и две старые копии «Иначе говоря» на развале подержанных товаров. Лоретта подарила свою пятерку Бритни и купила ей трех желтых пластиковых уток с оранжевыми клювами, их можно пускать плавать в ванне. Бритни всякий раз капризничает и скандалит, когда Лоретта ее купает, хотя ничего подобного не устраивает, когда это делаю я, она только весело шлепает ручонками, поднимая брызги, словно крошка-русалочка, но, конечно, упоминать об этом бестактно. Как только Бритни увидела уточек, она уже не могла от них оторваться, хотела получить их прямо сейчас, немедленно. И притом схватить не одну, а всех трех сразу, что потребовало бы некоторой сноровки, даже если у вас руки нормального размера, а уж для младенца это и вовсе невозможно. Наконец мы кое-как поладили, сунув ей в руки большую утку-маму, а двух утят положили по обе стороны в ее коляску.

Бритни была возбуждена, она обхватила большую утку и все старалась поцеловать ее и чтобы утка тоже ее целовала, так что в конце концов ее щечки и лоб покрылись розовыми пятнышками от утиных «поцелуев», но Бритни это ничуть не смущало. Я стала говорить ей:

— Утка, Бритни… Да-да, это утка. Очень славная утка, три утки, видишь? И кто же у нас такая счастливица, у которой теперь сразу три утки?..

Я так часто повторяла это слово, что Бритни, по-видимому, тоже захотелось поговорить, и она стала повторять за мной: «Утка, утка». Только у нее было еще маловато зубов, чтобы четко произносить все звуки, и получалось «фука, фука», так что мы все просто помирали со смеху.

Потом мы повезли ее в парк и тут разошлись вовсю. Я стала показывать разные штучки, взбиралась на ржавые столбы для качелей и на руках раскачивалась на перекладине. Пэтси визжала, Лоретта ворчала, но кто был действительно поражен, так это Вилли. Он попытался вскарабкаться тоже, но всякий раз соскальзывал вниз. Просто у меня руки вспотели, оправдывался он, но, конечно, не в этом была причина. Тут подъехал зеленый мини-фургон, и теперь уж вспотела я, но в нем был не Терри, а какая-то женщина с целой сворой собак; только я все равно уже не могла успокоиться. Наверное, нам не следовало болтаться в таких местах. Терри мог первым делом искать меня именно в парке.

Но куда же нам деться? Я ничего не могла придумать. Пэтси уже немножко сникла, Бритни вот-вот захочет есть, да и пора было переодеть ее.

— Вот что. Сейчас мы пойдем к Марианне, моей подруге, — объявила Лоретта.

— Как! Мы все? — сказал Вилли и поморщился. — Терпеть не могу эту твою Марианну.

— Но тебе не обязательно идти с нами, Вилли, — сказала я. — Ты ведь можешь заглянуть к своим приятелям.

Вилли подумал немного. Потом отрицательно покачал головой.

— Ладно, все в порядке. Отправлюсь со всей вашей компанией. Если Терри тебя выследит, тебе ведь понадобится моя помощь, верно?

Я обвила его шею руками — так была растрогана. Вилли побагровел и поспешил высвободиться. Я поблагодарила его. И всех поблагодарила.

— Хватит нести вздор, Дарлинг! — сказала Лоретта. — И не вздумай продолжать в том же духе при Марианне, не то я буду чувствовать себя неловко.

Лоретта познакомилась с Марианной, когда лежала в больнице, ожидая Бритни. У Марианны в тот же день родился мальчик по имени Тим, но Марианна называет его Тиггер и одевает в очаровательные, в узкую желто-черную полоску ползунки. Ее Тиггер в самом деле ревет, как тигр. Когда он и Бритни орут на пару, не слышно даже собственных мыслей. Но для меня это как раз было то, что нужно, потому что я не хотела думать, думать о том, как там мама и Терри терзают Нэн.

Мне тоже не слишком нравилась Марианна. Ей уже девятнадцать, а она ведет себя как ровесница Пэтси. Это просто глупо: муниципалитет дал ей эту потрясную квартиру, но она даже рук ни к чему здесь не приложила и даже не убирает ее. Она не умеет делать самые простые вещи, например, включить бойлер или вставить телефонную вилку в розетку. Лоретте муниципалитет не предоставил отдельное жилье, потому что ей только пятнадцать лет, но она куда толковее Марианны. Лоретта хочет переехать к ней, мысль на первый взгляд отличная, но женщина из социалки, которая присматривает за ней, считает, что такое решение может оказаться не слишком удачным. Девочки захотят бегать по клубам, считает она, и в таком случае детишки будут оставаться без догляда.

— Вот ведь наглость! — возмущалась Лоретта, разогревая бутылочку для Бритни в холодной и грязной кухне Марианны. — Да разве мы позволили бы себе!..

— Знаешь, я всегда могу посидеть с Бритни, если тебе захочется уйти вечером, — предложила я.