Дракон Третьего Рейха - Угрюмов Олег - Страница 31

– Ну, где ты? Куда же ты подевался, любитель голых немцев?!

Выстрелить еще раз ему не пришлось. В клубах темно-серого дыма не было видно никаких следов сердитого и голодного русского дракона, зато из лесу возникли закопченный Ганс с пулеметом и замурзанный Генрих, размахивавший какой-то грязной тряпкой, – не иначе как какой-нибудь деталью из собственного многострадального гардероба.

Морунген высунулся из башни и с любопытством огляделся:

– В чем дело, мы победили или проиграли?

– Прекрасный выстрел, господин майор! – сообщил Ганс, принимаясь за штаны, которые по уставу должны были находиться совсем в другом месте и совсем в ином виде.

– Но он успел убежать в воду! – доложил Генрих.

– Быстро одевайтесь, – коротко распорядился Морунген, вылезая из танка и отправляясь на поиски своего имущества, – собирайте вещи, и надо убираться отсюда, пока из реки не вылезла конница Буденного или регулярные части Красной Армии.

В этот момент к нему подошел раскрасневшийся, разгоряченный сражением Вальтер и, невинно глядя командиру в глаза, спросил:

– Господин майор, а можно, пока вы будете одеваться, я мигом в речке сполоснусь?

Впоследствии очевидцы утверждали, что таких выпученных глаз у майора они не видели больше никогда, хотя это приключение было далеко не последним.

– Ты вообще нормальный немец?

– Да, господин майор, – бодро ответствовал Вальтер.

– Тогда почему ты задаешь такие странные вопросы?

– Я просто хотел узнать, господин майор, – не унимался Треттау, – можно ли мне немного помыться перед отъездом?

– Вальтер, ты меня удивляешь

– Но, господин Морунген…

– В следующий раз, когда поеду кататься на танке по России, тебя с собой не возьму, все – можешь идти купаться.

Треттау, печальный до невозможности, отправился собирать свои вещи. Пока Морунген одевался, сидя на гусенице танка – что придавало ему уверенности как в себе, так и в завтрашнем дне, – к нему придвинулся несколько растерянный Клаус

– Почему этот змей напал на нас, не понимаю… Мы ведь ничего плохого ему не сделали?

– Клаус, мы не будем похожи на райских птичек, даже если отвинтим ствол, а вместо свастики нарисуем оливковую ветвь, – доходчиво пояснил майор. И после секундного раздумья добавил: – К тому же ты наверняка пахнешь немцем.

Какое-то время он принюхивался к Клаусу, а потом продолжил:

– Немцем, политым французским одеколоном, а у здешних драконов стойкая неприязнь ко всему немецкому, теперь ясно?

– Ясно. Только не ясно, как русские смогли настроить животных против нас?

– Клаус, – рассмеялся майор, – ты совсем от ужаса перестал соображать. Этот дракон хищник, судя по его зубам, а еще из курса начальной зоологии любому школьнику известно, что все хищники оберегают свою территорию от пришельцев.

– Значит, он считает это жуткое место своим домом?

– Конечно, он тоже русский, он здесь родился.

– Вы, я вижу, не удивлены тем, что мы встретили здесь такое древнее, можно сказать доисторическое, чудовище? – не унимался механик.

– Ты видел их технику на полях? – ответил Дитрих вопросом на вопрос. – Ты видел их противотанковую сеть? Ты познакомился с их фрау? Тогда скорее мне нужно удивляться тому, что ты еще чему-то здесь способен удивляться…

– Это правда, – вынужден был согласиться Клаус.

– Глазам своим не поверил бы, – встрял в разговор Вальтер. – В принципе, то что мы с вами видели, – это сенсация, и в научных кругах нам обеспечена и прижизненная, и посмертная слава. В сущности, как мало мы знаем о России. Оказывается, здесь даже природа в корне отличается от европейской. Знаете, что удивляет лично меня?

– ???

– То, что русские не выступают с докладами на международных конференциях. Они могли бы стать во главе современной биологии, палеонтологии и других логий…

– Может, они придерживают этих зверей как секретное оружие, – предположил Генрих. – Они варвары, им конференции абсолютно чужды. А вот иметь за пазухой такой камень – это не шутка. Вообразите себе, что стало бы с нами, если бы не наша бронированная крошка.

– Ну вот, и первое боевое крещение в сражении с близкими родственниками, – улыбнулся Ганс. – «Белый дракон» оказался не по зубам русскому дракону. И все-таки здешние места производят жуткое впечатление. В голове не укладывается.

– Зато становится понятным, куда девалась большая часть наполеоновской армии, – небрежно бросил Вальтер.

– Ну да, – усомнился Генрих. – Зимой река покрывается льдом, и дракон должен впадать в спячку.

– Так это по правилам. А ты видел, как здесь меняются времена года? Правда, никто и никогда об этом не писал, но, может, просто никто и не дожил до того дня, когда мог сесть за стол, чтобы описать свои приключения?

Немцы переглянулись. Они достаточно долго являлись одним экипажем, чтобы научиться понимать друг друга с полувзгляда и полуслова. В эту секунду была достигнута молчаливая договоренность беречь свои и чужие нервы и не пытаться постичь загадочную Россию. В этом предприятии потерпели крах гораздо более могучие умы, к тому же германское командование поставило перед экипажем совсем иную задачу, и для ее выполнения было совсем не обязательно объяснять все аномальные явления, с которыми им довелось столкнуться.

– Самое печальное то, что нам все время не везет на этом берегу, а посему придется перебираться на противоположный, – после недолгого молчания сообщил Морунген. – И следовательно, надо искать брод, и одному Богу известно, сколько времени мы на это угробим.

– Если искать его нам придется на этом берегу, то да, – кивнул механик-водитель.

– Вот-вот, Клаус, вижу, ты начинаешь меня понимать.

Еще одна глава

В самые тяжкие минуты жизни Оттобальт наведывался в портретную галерею замка и искал поддержки и утешения у венценосных предков. Разглядывая их свирепые и торжественные физиономии, он вспоминал, в какие передряги попадали его родственнички, и на душе обычно становилось полегче. Но на сей раз даже этот испытанный способ подвел уппертальского владыку, отчего он немного растерялся.

Настроение у него было подавленное, как и всегда, когда король занимался напряженной умственной деятельностью.

В данный момент он отчаянно пытался сообразить, в какую авантюру дал себя втянуть неугомонному магу, а также какими последствиями она чревата как для всего королевства, так и для его персоны лично.

Первая паника, вызванная сообщением о приближении дражайшей родственницы, немного улеглась, и Оттобальт обрел способность рассуждать более спокойно. Из рассуждений явственно вытекало, что он выскочил из огня да в полымя, а обвинить в этом некого, потому что никто его за бороду не тянул и нечто особенное магу заказывал он лично. Маг, справедливости ради нужно заметить, предлагал что-нибудь попроще. Отдельные заклинания королю даже очень понравились, жаль, что против тети они не действуют. Как там это звучало? Король наморщил лоб: «сорок четвертый просит посадки»? И вполне даже прилично, без ругательств и непристойных слов. Так нет же, потянуло дурака этакого на драконов, как беременную на солененькие спинамские дзундульчики.

Драконов в Вольхолле не любили.

Во-первых, по вине этих злобных и коварных тварей многие граждане оставались без работы. Будучи прекрасными специалистами в разных областях, драконы нередко подряжались на выполнение каких-нибудь необременительных заданий, при этом брали меньше, чем люди, а работу выполняли быстрее, не говоря уже о том, что и не в пример качественнее.

Так, вредные и злопакостные хаббсы переманивали драконов к себе на службу в качестве охранников. Вообще, специалистов этой профессии поставлял как раз Упперталь, а также два других государства – Сипо и Хаарб. Однако содержать двух драконов казне было значительно дешевле, чем отряд из ста наемников, а результат если и менялся, то в лучшую сторону. Не говоря уже о том, что драконы не имели скверной привычки напиваться до зеленых чертиков в глазах и в пьяном виде приставать к дамам на улицах и в подворотнях.