Звездный врач - Уайт Джеймс - Страница 33

«Похоже, меня подсоединили ко всем датчикам и мониторам в палате», – думал Конвей, разглядывая дисплеи с незнакомого для него угла зрения пациента. Он наслаждался тем, что мог вытянуть руки и ноги, что они больше не скручены кошмарным спазмом. Скосив глаза, он увидел парящего под потолком Приликлу. Рядом с его кроватью расположились Мерчисон и Нэйдрад, и все трое озабоченно смотрели на него. А между землянкой и кельгианкой расположился огромный глаз на длинном трубчатом щупальце. Этим глазом, как понял Конвей, за ним наблюдал Данальта. Конвей облизнул пересохшие губы.

– Что случилось? – спросил он.

– Этот вопрос, – отозвалась Мерчисон, – по идее, должен был прозвучать вторым по счету. А первый должен быть такой: «Где я?»

– Да знаю я, где я, черт побери! На медицинской палубе «Ргабвара». Только почему я до сих пор весь обвешан датчиками? Наверняка вы отлично видите, что все они показывают оптимальные показатели всех жизненно важных функций. Я хочу узнать, как я попал сюда.

Патофизиолог усмехнулась.

– Мышление и память у тебя, похоже, не пострадали, и ты ведешь себя вполне в своём духе – вспыльчив, как всегда. Но тебе надо отдохнуть. Гоглесканский яд нейтрализован, но, что бы там ни показывали приборы, отмечается выраженная физическая слабость и существует вероятность запоздалого шока в результате перенесенной психической травмы. Показан длительный покой – по крайней мере до возвращения в госпиталь – и самое тщательное обследование.

И, пожалуйста, не надейся, что тебе удастся напугать меня своим рангом Старшего врача и заставить разрешить тебе встать, – проворковала Мерчисон в то мгновение, когда Конвей открыл рот и собрался сказать нечто как раз на эту тему. – Вы у нас теперь пациент, а не врач, доктор.

– А теперь нам пора, – вмешался в разговор Приликла, – удалиться и дать тебе покой, в котором ты так нуждаешься, друг Конвей. Мы все ощущаем радость и облегчение по поводу твоего выздоровления, но, думаю, для тебя будет лучше, если мы уйдем, а друг Мерчисон останется и ответит на твои вопросы.

Приликла дополз по потолку к выходу, Нэйдрад пробурчала что-то непереводимое и последовала за эмпатом, а Данальта втянул длиннющее щупальце, преобразился в темно-зелёный комок и покатился за коллегами к двери.

Мерчисон принялась отсоединять ненужные биодатчики и отключать мониторы – бесшумно и гораздо более сосредоточенно, чем того требовала такая несложная работа.

– И все-таки что случилось? – негромко спросил Конвей. Ответа не последовало. – Этот яд… я ведь пытался завязаться в узел. Я просил Вейнрайта ввести мне анестетик-миорелаксант, но Вейнрайта не было. Потом вроде бы замигало освещение – он наверняка послал радиосигнал через гиперпространство. Но я никак не ожидал, что очнусь на «Ргабваре»…

«И что вообще очнусь», – мысленно добавил он.

Упорно не глядя на Конвея, Мерчисон объяснила ему, что корабль-неотложка производил проверку нового оборудования на расстоянии одного гиперпространственного скачка от Главного Госпиталя Сектора, и на борту присутствовала бригада медиков в полном составе. Узнав точные координаты Гоглеска по сигналу, посланному лейтенантом, капитан «Ргабвара» сумел быстро довести неотложку до планеты и быстро посадить корабль. Весь путь у «Ргабвара» занял четыре часа.

Добравшись до Конвея, коллеги обнаружили, что он упорно пытается завязаться в узел, однако мышечные спазмы уже в значительной степени были ослаблены за счёт солидной дозы миорелаксанта ДМ-82, так что при попытках завязаться в узел Конвей, на счастье, не порвал мышц и сухожилий и не сломал ни единой кости. Ему сказочно повезло.

Конвей кивнул и проговорил:

– Стало быть, лейтенанту всё-таки удалось вовремя впрыснуть мне миорелаксант. Всё решали секунды, я бы так сказал.

Мерчисон покачала головой.

– ДМ-82 тебе ввела гоглесканка Коун. Чуть не отправила тебя на тот свет, а потом жизнь спасла! Всё переживала потом, останешься ли ты в живых, причитала, пока мы люк не закрыли. Хорошеньких ты подружек заводишь, доктор.

– Представляю, каких титанических усилий ей стоил этот укол, – задумчиво проговорил Конвей. – Пожалуй, больших, чем мне, сложись всё с точностью до наоборот. Скажи, насколько близко она подошла, когда вы несли меня к посадочной площадке?

Мерчисон на миг задумалась и ответила:

– Когда мы с пилотом, лейтенантом Хасламом, встретились с Вейнрайтом возле люка, она подошла метров на двадцать. Когда Нэйдрад, Приликла и Данальта вышли с носилками, она испугалась и отбежала примерно на такое же расстояние назад. Вейнрайт нам вкратце растолковал, что между вами произошло, поэтому мы старались не говорить и не делать ничего такого, что могло бы показаться Коун враждебным. Но, честно говоря, лично мне хотелось хорошенько заехать ей по тому месту, которое у неё заменяет gluteus maximus, за то, что она с тобой натворила. Очень может быть, что она просто боялась расплаты.

– Нет, – покачал головой Конвей. – Мне её чувства знакомы, как никому, и я точно знаю, что она бы только приветствовала расплату.

Мерчисон сердито фыркнула, присела на краешек кровати Конвея, наклонилась и положила руки на подушку рядом с его плечами. Она перестала быть холодным, жестким профессионалом и превратилась в самую обычную женщину.

– Чёрт бы тебя побрал, Конвей, – сказала она дрожащим от волнения голосом, – ты ведь чуть было не убил себя.

Она порывисто обняла его, была готова поцеловать, но Конвей инстинктивно отстранился. Мерчисон выпрямилась, изумленно глядя на возлюбленного.

– Я… Что-то я нынче не в себе, – пробормотал Конвей. Он машинально произнес эту фразу, которой сотрудники госпиталя, как правило, оправдывались за нетипичное поведение.

– Ты хочешь сказать, – гневно нахмурилась Мерчисон, – что получил мнемограмму и что О'Мара отправил тебя на Гоглеск, не стерев её? Ну и кто там сидит у тебя в голове? Тралтан? Мельфианин? Я точно знаю, что и те, и другие относятся к телу женщин-землянок, мягко говоря, отрицательно. Или ты сам попросил, чтобы тебя к отпуску наградили мнемограммой? Да уж, классный отпуск получился!