Синдикат «Громовержец» - Тырин Михаил Юрьевич - Страница 51

Кирилл был совершенно прав. Спецназовцы были не только у калитки, они окружили весь дом и двор.

– Ну чего теперь делать? – подал голос Хрящ.

– Обождем пока. Может, обойдется...

– Ничего не обойдется. Слышь, Машка с ними ругается? Они сейчас войдут.

В самом деле, Машка препиралась с офицером, не пуская его во двор. Тот очень настойчиво и терпеливо ее убеждал, что нужно всего лишь осмотреть дом.

– Слушай, – сказал Кирилл, – я думаю, раз такое дело, Машка догадается свой летающий гроб поднять. Он же тут, рядышком.

– Не знаю, – озабоченно ответил Хрящ.

– Должна догадаться. Нам попадаться нельзя.

– А думаешь, на этой штуке летать можно, – буркнул Хрящ. – При всем народе... Давай подождем. Может, она их все-таки уболтает.

– Ладно, ждем.

Ждать долго не пришлось. За домом с безопасного расстояния наблюдал Поршень. Решив, что подходящий момент уже наступил, он прикоснулся к ободку на шее и шепнул приказ близнецам.

Те, вооруженные и полностью облаченные в свои доспехи, моментально проскользнули в сад. Нечеловеческая быстрота и умение скрытно передвигаться сделали их незаметными для оцепления. Никто из военных даже не заподозрил, что в сад проникли двое посторонних.

Первое, что они сделали, – это подожгли и бросили в кусты несколько связок новогодних петард, которые специально раздобыл Поршень. Раздались частые громкие хлопки, потянуло пороховым дымом. В ту же секунду все, кто был поблизости, решили, что в саду заработали автоматы.

Машка завизжала. Офицер крикнул: «На землю, дуреха!» – и побежал вдоль забора, пригибаясь и подавая какие-то знаки своим бойцам.

Взрывы петард еще не прекратились, а близнецы под шумок открыли беспокоящий огонь из своего ручного оружия. Где-то затрещал забор, где-то загорелись кусты. Тихий дворик и уютный садик превратились в маленький ад.

– Что я говорил! – отчаянно крикнул Хрящ, хотя он ничего такого и не говорил. – От-тана попала!

– Не ори, – отозвался Кирилл. – Ползи за мной, укроемся в грядках.

Окружившие дом солдаты залегли и взялись поливать двор короткими очередями, еще не зная, в кого палят. Видеть близнецов они, конечно, не могли, поэтому жарили наугад. Отовсюду доносились яростные вопли. Поршень издалека наблюдал, какая началась заваруха, и испытывал невыразимое удовольствие. «И как ты, Кира, теперь отмазываться будешь, – думал он, – ума не приложу».

Кирилл и Хрящ слышали, как пули расшибают доски в заборе и застревают в деревьях. По крайней мере, так им казалось, и от этого было втройне страшно. Кирилл уже подумывал, не крикнуть ли «Сдаюсь!». Впрочем, его не услышали бы среди пальбы и отчаянного солдатского мата.

Между тем, близнецы уже покинули сад. Они сделали свое дело, и Поршень убрал их – так же незаметно. Солдаты продолжали бестолковую стрельбу, радуясь, что не нужно считать патроны, как на стрельбище.

– А Машка-то! – всполошился Хрящ. – Она-то где?

– А я знаю? Тут голову не поднимешь.

– А вроде стихает...

И действительно, военные сообразили наконец, что не слышат ответных выстрелов. Воцарилось небольшое затишье.

– Я за Машкой, – объявил Кирилл и вскочил на колени. Однако едва он пополз, под ним захрустела ветка, и тут же ей со всех сторон ответили автоматы. Вновь заложило уши, а сверху посыпались сбитые листья и кусочки коры.

Кирилл опять вжался в землю. Его трясло, руки и ноги плохо слушались. Он не мог заставить себя снова подняться.

– Всем выходить без оружия! – раздался вдруг злой крик офицера. – Дом окружен!

Кирилл скосил глаза на Хряща. Тот делал ему какие-то знаки в свете догорающих кустов. Наконец стало понятно: он показывал на лежащий неподалеку ящик с бронекомплектом.

Кирилл прикинул свои шансы. Проползти, открыть ящик, разложить железки, залезть в них... Обязательно будет шум. Нет, слишком рискованно. Он покачал Хрящу головой и с величайшими предосторожностями пополз между двух грядок, готовый тут же зарыться в них.

На Машку он наткнулся за углом дома. Она – перепуганная, дрожащая – забилась между стеной и крыльцом. В полутьме отчетливо выделялось ее побелевшее лицо.

– Машка! – позвал Кирилл тихим шепотом. – Чего делать? Давай сдаваться.

– Нет! – замотала головой девчонка. – Нельзя, чтоб у нас нашли оружие и технику. Надо уходить.

– Да куда мы уйдем?!

Снова загремел голос офицера. Он по-прежнему убеждал всех выйти, при этом грозил какими-то гранатами и огнеметами.

– Слышишь? – раздался Машкин шепот. – Им сейчас гранаты с газом подвезут, я слышала.

– И что?

– Пульт... Пульт в доме.

Кирилл понял. Машка не могла поднять эвакуатор, который ждал команды в надежном месте у самой реки. Пульт остался в ее комнате. И идти за ним – занятие не для боязливых, поскольку крыльцо на самом виду. Если только через окно попробовать...

И тут в саду послышалась какая-то возня, которую сразу перекрыли две злые автоматные очереди. У Кирилла екнуло сердце: неужели Хрящ закопошился и выдал себя? Впрочем, тревога тут же сменилась облегчением. Физиономия приятеля высунулась из-за угла.

– От-тана... – пробормотал Хрящ и тяжело перевел дыхание. Он, оказывается, приволок ящик с бронекомплектом.

– Открывай, раскладывай, – тихо велел Кирилл. – Показывай, как это надевать.

– А ты при чем? – возмутился Хрящ. – Я, может, для Машки его тащил.

– Давай, не спорь. Мне в дом идти.

– Так бы и сказал...

Оказалось, в доспехи довольно трудно влезать в лежачем положении. И когда замки защелкнулись на суставах, это тоже не показалось приятным. Но двигаться было на удивление легко – массивные железки словно сами подталкивали.

– Машка, – пробормотал Кирилл, страшно волнуясь. – Эта штука точно сработает? Не сломается?

– Эта техника не ломается, Кирилл, – серьезно ответила Машка. – Но все равно, ты поосторожнее.

– Ага... Ну я пошел, да?

Он весь собрался, как перед прыжком в ледяную воду, вскочил и запрыгнул на крыльцо, обмирая от страха. Пульс так стучал в ушах, что Кирилл даже толком не расслышал догоняющих его выстрелов. Только ощутил два несильных толчка в спину, будто бросили резиновыми мячиками.

Через секунду он был уже в доме. На улице все еще грохотало, сыпались выбитые стекла, но за стенами было не так страшно. Кирилл проскочил в Машкину комнату – броня, казалось, сама несла его. Нашел на стуле сумочку, сгреб в охапку и кувырком вылетел в окно, едва не раздавив Хряща.

Машка судорожно вытряхнула из сумочки все свои дамские аксессуары и наконец нашла пульт.

– Сейчас! – с облегчением выдохнула она, лихорадочно нащупывая клавиши.

– Костюмчик пока не снимай, – предупредил Хрящ Кирилла. – Может, пригодится еще.

И тут за забором раздалось какое-то подозрительное тарахтение. Темноту вдруг прорезал свет мощного прожектора.

– Бэтээр! – ошалело выпалил Хрящ. – Видали?

Угловатая машина подкатилась вплотную к забору, почти касаясь его острым передком. Опять заговорил офицер, теперь уже через усилитель:

– Даю последнее предупреждение! Через минуту начинаем огневой штурм. Выходите по одному, с поднятыми руками, без оружия.

– У нас минута, – обронила Машка. – Значит, успеем.

И она была совершенно права – эвакуатор уже входил в пределы сада, ломая ветки. Впрочем, они его пока не видели, зато с противоположной стороны сада послышались треск деревьев, растерянные восклицания, а затем и хлопки выстрелов.

– Пошли! – проговорила Машка. – Уже можно.

Черная коробка эвакуатора выдвинулась из темноты и осела, подмяв кустарник. Обозначился светящийся квадрат люка.

– Ну, двигаем!

– Бегите впереди, – сказал Кирилл. – Я в броне – буду со спины прикрывать.

Машка и Хрящ залетели внутрь с поразительной ловкостью. Кирилл же замешкался – броня цеплялась за края люка. Его втащили, и капсула начала подъем, на ходу закрывая створки. Было слышно, как пульки стукаются о железные борта.

– Есть, – выдохнул Кирилл и без сил свалился на пол.